Самой известной «жрицей» американского религиозного сопротивления, вероятно, следует считать Лору Мэл лори, домохозяйку из Атланты и мать четверых детей, которая чаще других хулителей упоминалась в национальных газетных хрониках из-за ее неутомимой антипоттерианской деятельности. Забавно то, что вся ее активность базируется всего лишь на просмотре антипоттерианского документального фильма под названием «Гарри Поттер: переупаковка колдовства. Представить зло невинным»
[296], и поэтому самая католическая леди Америки без колебаний признается, что никогда даже не читала романы Роулинг
[297].
Тем не менее религиозные отповеди распространяются не только в США, но и во многих других странах и в различных религиозных конфессиях: например, в православных Греции и Болгарии, в англиканской Великобритании, в исламских Арабских Эмиратах, среди евангельских христиан Италии и, конечно, в некоторой степени среди итальянских католиков. В последнем случае на поле битвы выходит Йозеф Ратцингер, бывший в тот период кардиналом, а также префектом Конгрегации доктрины веры. Поводом для антипоттерианской кампании послужила инициатива Габриэллы Куби, опубликовавшей эссе «Гарри Поттер — хорошо или плохо», в котором она исследует неявный подтекст знаменитой саги. Благоприятный отзыв его высокопреосвященства не заставил себя ждать. В ответе Ратцингера, присланном ей в марте 2003 года и все еще доступном в Интернете
[298], он замечает автору эссе: «Хорошо, что вы объяснили факты о Гарри Поттере, потому что это тонкое соблазнение прелестью имеет глубокие последствия, прямые и не очевидные, подрывающие душу христианина, прежде чем она сможет развиться должным образом».
В письме Ратцингер предложил отправить копию рукописи монсеньору Питеру Флитвуду из Папского совета по культуре, который, однако, прочитав ее, направил Куби четырехстраничное письмо, в котором пояснил, где, по его мнению, она неправильно поняла текст романов или произвела слишком сложные толкования. Флитвуд, который уже высказался в пользу Роулинг
[299], позже заявил прессе: «Наиболее подходящий способ судить о „Гарри Поттере“ состоит не в теологических принципах, а в критериях детской литературы»
[300]. Таким образом, он невольно развеял экзегетические
[301] нападки Куби.
Впоследствии Ватикан официально возьмется за молодого волшебника в январе 2008 года через газету «Римский обозреватель». В споре на страницах газеты сошлись два эссеиста — эксперты по британской литературе. Один из них, Паоло Гулисано
[302] — поклонник Роулинг, уже известен любителям фэнтези в основном своими публикациями о трудах Дж. Р. Р. Толкиена; другой — Эдоардо Риальти, университетский профессор, критически настроенный к автору «поттерианы». Он считает, что идея обучения колдовству, даже в фантастическом контексте или в жанре фэнтези, этически неприемлема, так как колдовство однозначно осуждено в Библии, и этого достаточно. Следует добавить, однако, что Риальти недавно частично изменил свое мнение, продемонстрировав завидную интеллектуальную честность
[303].
Завершая обзор религиозных голосов, звучащих в итальянском антипоттерианском хоре, упомянем самый выразительный из них — голос дона Габриэле Аморта, официального экзорциста Римской епархии и президента Международной ассоциации экзорцистов. В одном из своих многочисленных высказываний в Интернете он пишет: «Это начинается с Гарри Поттера, который похож на хорошего волшебника, а становится демоном. […] Читая „Гарри Поттера“, маленький ребенок будет увлечен магией, а отсюда прямой шаг к сатанизму и к дьяволу»
[304].
Однако в каждой конфессии, где высказывались критика и несогласие, всегда звучали и голоса в защиту позитивного послания «поттерианы» (как в случае с Паоло Гулисано). Рассмотрим, например, два благожелательных исследования, написанных двумя разными авторами, которые даже совпали по объему и — что еще более любопытно — по названию («Евангелие от Гарри Поттера»). Это, во-первых, американка Конни Нил, эксперт по взаимосвязям христианства с поп-культурой, известный в религиозных кругах оратор и автор многочисленных книг, в том числе и двух, посвященных Гарри Поттеру
[305]. Второй — итальянец Питер Чаччо, методистский пастор, окончивший в Риме Вальденский факультет теологии, специалист по взаимосвязи христианской веры и кинематографа, не пренебрегающий литературными изысканиями.
Роулинг, со своей стороны, всегда отсылала письма с религиозной критикой назад отправителям без единого ответного слова и часто, как, например, в следующем заявлении, высмеивала хулителей: «Думаю, что это просто чушь. Я абсолютно не верю в оккультизм, не практикую его… Совсем недавно я встречалась с тысячью детей. Ни один ребенок не сказал мне: „Ты действительно познакомила меня с оккультизмом“. Совершенно убеждена, что если бы этим занимались герои моих книг, нашелся бы ребенок, который пришел бы ко мне, весь в пиктограммах, и сказал: „Давайте вместе принесем в жертву козла… Пойдете со мной?“»
[306]
Стоит отметить, что правоту Роулинг подтверждают не только ее личные наблюдения, но и теоретическая наука: экспертные исследования показали, что дети в возрасте от 4 лет уже способны отличать настоящих персонажей от фантастических. Они понимают, что такое «понарошку», считая это существующим, но не реальным. В частности, исследование калифорнийских профессоров-психологов Ревекки Ричерт и Эрин Смит обнаружило тенденцию, прямо противоположную опасениям Мэллори и иже с ней. Они провели эксперимент, в котором дети от 3 до 5 лет были разделены на две группы: первой группе детей рассказывали фантастическую историю, второй — реальную, но в обеих группах истории касались схожих задач и вариантов их решения. Затем, представляя детям тот же тип дилеммы в их повседневной жизни, психологи заметили, что дети, слушавшие фантастическую историю, были не склонны применить в реальности рассказанное им сказочное решение. Результат был таким же и с детьми старшего возраста, обладающими лучшей памятью и более развитыми ассоциативными способностями
[307].
