— Так чем же вы занимаетесь, доктор? — спросил Фальтус, подтягивая к себе тарелку с канапе, словно беспокоясь, что доктор присвоит её себе.
— Кардиохирургия. У меня есть целый институт и своя клиника. Большой госпиталь, где мы проводим операции на сердце. Мы оперируем на работающем сердце. Занимаемся имплантацией, протезированием клапанов. Несколько раз даже выполнили пересадку сердца, — медленно потягивая шнапс, рассказывал доктор.
— Интересно. Уж не за десять лет таких высот достигли? — прищурившись, спросил Фальтус.
— Десять? Нет, что вы. На это ушло куда больше времени! — Вильгельм рассмеялся.
— А что смешного? В последние десять лет многие поднялись со дна на самую вершину. Пожалуй, кроме меня. Я эти десять лет провёл на дне, — бормотал Фальтус, разглядывая собеседника.
Доктор был невысокого роста. Коренастый. Пухлые румяные щёки гладко выбриты. На правом глазу монокль. Брови густые, торчащие в разные стороны. Тёмные волосы разбавлены сединой. В целом, его лицо выглядит устало, но добродушно.
— Да, я слышал о вашем упразднении и был опечален и обеспокоен этим. Хорошо, что сейчас орден восстановлен. Мне кажется, ваша миссия крайне важна для всех нас, — с важностью сообщил Вильгельм, допивая свой шнапс.
— Конечно, важна! Знал бы ты, насколько важна наша миссия! — воскликнул Фальтус.
Тем временем, на сцене появилась активность. Кулисы пришли в движение.
Фальтус и Вильгельм развернулись, чтобы было удобнее следить за происходящим.
— Леди и джентльмены! Мы рады видеть вас здесь, на сегодняшнем вечере, посвященном великой победе Доминиона в первой войне с вражеским государством Иерихон! — кричал в микрофон ведущий, бегая по сцене, словно ужаленный.
Слова ведущего встретили аплодисментами. Рукоплескали все, кроме Фальтуса и доктора. Почему не аплодировал доктор, Фальтус не знал. Возможно потому, что не разделял всеобщего ликования, а возможно потому, что хотел поддержать Фальтуса, так как видел, что тот не намерен самозабвенно хлопать в ладоши как обезумевший клоун.
Фальтус не знал доктора. Не знал, что он думает на самом деле. Но он чувствовал в нём родственную душу, и этого уже было достаточно.
Крики со сцены становились всё больше похожими на лозунги. Фальтус поймал себя на мысли, что автором этих речей вполне могла оказаться Вергилия. Ведущий носился по сцене и весело орал в микрофон пафосные и бессмысленные фразы. Что-то о значимости и необходимости этой войны, что-то про возвышенные идеалы нашего государства и конечно верную и непоколебимую политику Канцлера.
Спустя двадцать, а то и тридцать минут, ведущий уступил место музыкантам. Их было много. Скрипки, контрабасы, виолончели… Живая музыка была более приятна слуху, чем шипящая из динамиков классика.
— Что за вздор! Кому нужна эта война? Почему нельзя жить в мире? — нахмурился Вильгельм, угощаясь канапе из тарелки Фальтуса.
— Это большая глупость, которая скоро даст о себе знать. Доминион недооценивает этих дикарей. Мы можем завязнуть в болоте войны. Не будет никакого развития, только потери денег и людей, — строго произнёс Фальтус, следя за тем, как доктор копается в тарелке с канапе.
— Одна надежда на генерала Абрахта. Он гениальный стратег и великий полководец. За генерала! — Вильгельм поднял вверх рюмку со шнапсом.
— Да, за генерала, — сквозь зубы процедил Фальтус, кивая головой.
— Не знаю как Вы, а я бы вышел на свежий воздух, выкурил сигару, — предложил доктор.
— Отличная идея! А то у меня уже голова разболелась от всего этого балагана, — оживился Фальтус, допивая свой виски.
— У главного входа курить нельзя. Место для курения на заднем дворе, — сообщил Вильгельм, слезая со стула.
— Хорошо. Пойдём туда, — кивнул Фальтус.
Они направились к неприметному выходу на задний двор. Благо далеко идти не пришлось, так как бар находился в самом дальнем углу зала. Охраны там не было. Выход был свободным. Пройдя по небольшому, словно вырезанному в скале коридорчику, они оказались на улице. Света было мало. Фонарные столбы стояли друг от друга на почтительном расстоянии. Кругом деревья и кустарники. Это был старый парк с полузаросшими травой тропинками и корявыми нестрижеными кустарниками.
Свежий воздух веял прохладой. В траве стрекотали сверчки. В кронах мрачных деревьев кричали птицы.
— Пойдемте, прогуляемся что ли, — прикуривая сигарету, предложил Фальтус.
— Да, пожалуй, стоит пройтись. Прекрасная погода, — втягивая дым дорогой сигары, поддержал его Вильгельм.
Неспешным шагом они направились к парку. Над головами нависали раскидистые ветви. Под ногами скрипели мелкие камушки тропинки.
— Меня вот заинтересовал, такой вопрос. Полковник Липц Хаунзер. Его болезнь. Что Вы об этом знаете? — выдыхая облачко дыма, спросил Фальтус, уставившись на своего собеседника.
— Пожалуй, этот вопрос весьма не простой. Это не совсем моя специализация. Я занимаюсь исключительно кардиохирургией. Да, мне доводилось слышать о недуге полковника. Его мышцы слабели, атрофировались. Всё дошло до того, что он не мог самостоятельно стоять на ногах. Никто не знает, что именно это была за болезнь. Ему пророчили скорую гибель, однако он смог полностью восстановиться. Чудо и только! — монотонно рассказывал доктор.
— То есть никто раньше не сталкивался с такой болезнью? — заинтересованно спросил Фальтус.
— Конечно же, сталкивались! Но из-за вечной войны, наше общество утратило огромный пласт знаний и наработок. А после этой войны была война с Иерихоном. Потом восстановление и объединение общества. На это не было времени. Возможно, ещё несколько столетий и наша медицина наверстает утраченное, — Вильгельм манерным движением стряхнул пепел с сигареты.
Они шли по тёмному парку, всё дальше от шумного праздника. Фонари горели тускло, а некоторые и вовсе не работали.
— Что же… Однако я не верю в чудеса! Исцеление полковника, весьма загадочно. А что вы думаете по поводу банкира Хека? — Фальтус вновь затянулся терпким дымом. Тлеющая сигарета блеснула красным угольком.
— Хек — самый богатый человек в Доминионе. Его влияние очень велико. Он оказывает спонсорскую поддержку всем, даже самому Канцлеру. От него зависим весь Доминион, — улыбнулся доктор, не понимая, к чему весь этот расспрос.
— Интересно. А как так получилось, что он выбрался из кризиса? Я слышал, что он обанкротился десять лет назад и даже хотел покончить с жизнью, — Фальтус прищурился.
— Я не в курсе этих нюансов. Совершенно далёк от экономики, — помотал головой Вильгельм.
— Пожалуй, мы уже далеко забрели в эти дебри. Нужно возвращаться в зал, — оглядев мрачные деревья, предложил Фальтус.
— Совершенно с Вами согласен. Да и прохладно здесь, — поежившись, согласился Вильгельм.
