— Ты правда думаешь, что мы поверим тебе? Поверим твоим россказням о Циклоне? — Сероватое лицо старика посуровело и ещё сильнее сморщилось.
— Это правда, жрец Ксалфрид! Я сама лично видела, как охваченные одержимостью гвардейцы устроили резню! Устроили прямо здесь, совершенно недавно! — Вмешалась Эльза Рик, покраснев от волнения.
— Да, они и нас чуть было не прирезали! Если бы не эти парни, то нам бы точно пришёл конец! — уверенно добавил Фирз, кивнув головой в сторону одного из змееголовых.
— Как интересно… Значит теперь Доминионцы стали нашими спасителями? — с пренебрежением в голосе выдавил из себя старик, презрительным взглядом поглядывая то на десятника, то на жрицу.
— Лорд Ксалфрид, надо кончать с ними прямо сейчас! Епископ скоро прибудет, а наш арьергард до сих пор ещё не готов, — настойчиво возмущаясь, к старику приближался один из лейтенантов. Молодой, по всей видимости амбициозный и не в меру храбрый мужчина.
Жрец покосился на торопливо шагающего в его сторону офицера и ехидно улыбнулся. В этот самый момент Ксалфрид показался Эльзе каким-то невыносимо мерзким и совершенно неприятным. Безумный старик, способный на любую подлость. Сама мысль о том, что от неё могут избавиться свои же жрецы, вызывала у девушки всё нарастающее чувство дурноты. А зловонный запах гари лишь усиливал подкатывающую к горлу тошноту. Эльза боялась. Боялась столь сильно, что едва сдерживалась, дабы не разрыдаться в непроизвольном приступе паники.
— Доминионцы! Они здесь! Они идут! — послышались истерические вопли, донёсшиеся из бесструктурной толпы гвардейцев.
Вслед за этими воплями раздались выстрелы. Редкие, неуверенные выстрелы. Ксалфрид вновь переключил своё внимание на окутанные дымовой завесой врата. Старик был взволнован, это было видно по его растерянному взгляду. Да и как ему не волноваться. Арьергард ещё не готов, гвардейцы не на позициях, к обороне ничего не готово. Сейчас атака О.С.С.Ч. может поставить точку в их жалких потугах сдержать Доминионскую армию. Старик прислонил свою морщинистую ладонь к неподвижному Лексаду, облокотившись на него словно о стену, и ждал. Ждал, сам не понимая чего. Гвардейцы тем временем спешно рассредоточивались по залу, занимая укрытия. Жрец Ксалфрид, видя всё это, сурово насупился. Он был недоволен тем, что проделанная им работа по перегруппировке войск пошла псу под хвост. Боевая когерентность была нарушена, а целостность построений потеряна. Послышались ещё несколько коротких очередей, трассерными линиями пронзающих густую чёрную завесу дыма.
— Прекратить огонь, идиоты! Не стрелять! — раздались обеспокоенные возгласы гвардейцев, из числа тех, кто волей судьбы оказался ближе к вратам.
— Это Епископ Персивальд! Слышите? Не стрелять! — послышался очередной крик, но уже с другой стороны зала.
— Персивальд? — чуть слышно выдохнул Ксалфрид, напряжённо вглядываясь в плотные облака едкого дыма.
Глава 23 «Пути к отступлению»
В серо-чёрной завесе клубящегося дыма показались мерцающие ярко-зелёным цветом огоньки. Огоньки приближались и становились всё ярче. Вскоре из плотной дымовой завесы вынырнули те, кому эти загадочные огоньки заменяли собой глаза. Таинственные гости точь-в-точь походили на тех загадочных диверсантов, что пленили Эльзу и Фирза. Их превосходная броня, совершенная экипировка, хорошее вооружение, полностью соответствовали таковым у их «братьев близнецов». Да, именно «братьев близнецов», так как их образы были абсолютно идентичными. На лицах те же змеиные маски, сурово мерцающие своими визарами. На головах те же армейские каски с изображённой сбоку символикой кусающей собственный хвост змеи. В руках те же штурмовые винтовки, чьи красные линии лазерных прицелов причудливо пронзали собой задымлённое пространство величественного зала.
Среди новоприбывших змееголовых гостей был и тот, с чьим именем ассоциировалась надежда на спасение. Тот, кого так отчаянно ждал прервавший свою перегруппировку арьергард.
Епископ Персивальд. Легендарный рыцарь святой церкви, неустанно ведущий свой крестовый поход против безбожников. Великий избранник Владыки Михаила, чей стратегический и тактический гений не знает себе равных. Да, появление Персивальда должно было воодушевить истерзанные и истрёпанные остатки гарнизона. Должно было… Но не воодушевило. Скорее наоборот. Боевой дух, который с трудом теплился в обессиленных воинах, был окончательно сломлен тем, что им довелось увидеть.
Их Епископ, их свет и надежда, был жестоко изувечен и с трудом мог идти. Идти, лишь благодаря сторонней помощи двух змееголовых, бережно поддерживающих его с обеих сторон. Каждый шаг давался ему с явным усилием. Его левая рука была ампутирована на уровне плеча. Всё, что от неё осталось, это безжизненные обваренные и обожженные ткани мышц, окружающие острый обломок кости. Ткани обильно сочились кровью, пропитывающей рваный рукав его робы. Частые алые капли падали и разбивались о гладкий мраморный пол, на котором отражались отблески потолочных ламп. Его нагрудная броня была частично оплавлена и несколько деформирована. На блестящем металле серебряной маски имелась глубокая и протяжённая царапина. Его некогда белоснежный плащ был обожжён и повсеместно испачкан в крови и саже.
Едва ли гвардейцы так себе представляли триумфальное возвращение Епископа. Нет, очевидно, они ждали ни этого.
Следом за ведомым двумя змееголовыми Персивальдом, непоспешно вышагивал ещё один Златоликий. Воин своей золотой маской походил на того, который держал на «поводках» Эльзу и Фирза, но всё же, при этом, и несколько отличался от него. Отличался, пожалуй, лишь своей высокопрочной, тяжёлой бронёй. Бронёй высочайшего класса защиты, не идущей ни в какое сравнение с тем тщедушным бронежилетом, что скрывал под собой грудь первого Златоликого. Небрежно закинув себе на плечо, он нёс такой же загадочный посох-зонтик, что имелся и у его двойника.
Гвардейцы, завидев незваных гостей, моментально взяли их под прицел, угрожающе ощетинившись в их сторону своими «разящими». В глазах «святых воинов» читался страх и обречённость. Вера пошатнулась, а надежда улетучилась ни оставив и следа. Они не знали, что нужно делать. Не знали, как должны поступить. Единственное, что они знали наверняка, это то, что жить им осталось часов пять от силы.
— Опустите оружие! Мы пришли с миром, — монотонно и как-то зловеще произнёс стоящий за спиной Епископа Златоликий.
Однако гвардейцы никак не отреагировали на его призыв и продолжили держать новых гостей на прицеле. Да и как они могли поверить Доминионцу, заявляющему о том, что он якобы пришёл с миром.
— Уберите оружие, кретины! Эти Доминионцы со мной! — тяжело дыша, заорал Персивальд, с трудом переставляя ноги.
Грозные слова святого рыцаря возымели больший эффект и перепуганные гвардейцы поспешили опустить своё оружие.
Тем временем, поддерживаемый змееголовыми, Епископ уже поравнялся с объятыми пламенем останками истребителя. Испещренный пробоинами, закопчённый корпус которого напоминал труп какого-то диковинного зверя, сражённого в неравном бою. Проходя мимо кабины, которая на удивление совершенно не была охвачена языками пламени, Персивальд на мгновение остановился. Там, за покрытым паутиной трещин стеклом, чуть шевелился ещё живой пилот. Да, он определённо ещё был жив, это было ясно по тому, как часто вздымалась его грудная клетка в тот момент, когда окровавленный рот жадно хватался за воздух. Он был без гермошлема, видимо успел снять его после приземления. Лицо пилота было пугающе бледным, а взгляд отсутствующим и отстранённым. Символы в его петличках говорили о том, что это бывалый ас и настоящий мастер воздушного боя.
