— Лейтенант, мне нужна минута вашего времени.
— На ходу. У меня нет ни единой свободной минуты.
— Я как раз собиралась… — «…куда-нибудь скрыться, — мысленно добавила Пибоди и поспешно проскользнула мимо них. Макнаб поспешил за ней, и Рорк закрыл за ним дверь.
— Если хочешь пожаловаться на то, как я обошлась с твоими людьми, оставь это на потом, — быстро сказала Ева. — Я спешу.
— Чтобы обсудить твое умение общаться с людьми, потребовалось бы гораздо больше, чем одна минута. К тому же, как я понимаю, ты уже не подозреваешь Риву и пытаешься установить ее алиби.
— Ну и что?
— Я отказываюсь работать вслепую, Ева. Если ты ждешь от меня помощи, ты не можешь отдавать мне приказы, а потом выставлять за дверь. Ты должна мне доверять. Мне нужны детали.
— Ты знаешь все, что тебе нужно знать. Когда придет момент, я сообщу тебе новые данные.
Он схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— Это что, твой оригинальный способ дать мне по морде за то, что я не разделяю твоих высоких нравственных убеждений?
— Если я дам тебе по морде, приятель, поверь, ты это ни с чем не спутаешь. Мы говорим о разных вещах.
— Ничего подобного.
— Да пошел ты!
Она вырвала руку и в сердцах оттолкнула его. Глаза Рорка вспыхнули огнем, но он не толкнул ее в ответ. Он даже не прикоснулся к ней. Ева ощутила легкую зависть к нему за то, что он так умеет держать себя в руках. А она вот не удержалась и тут же возненавидела себя за это.
— Это моя работа, черт побери, и сейчас я не могу позволить себе роскошь думать о чем-то другом. Если тебе не нравится, как я веду расследование или обращаюсь с членами команды, тогда просто уходи.
Убирайся к чертовой матери! Ты понятия не имеешь, с чем мне приходится сталкиваться!
— Я об этом и говорю. Я испытываю вполне обоснованную озабоченность, потому что моя жена в одиночку сражается с ОБР. Это ведь не то же самое, что убийца-дилетант или даже преступная организация. Это не группа обезумевших фанатиков-террористов. Речь идет об одной из самых влиятельных шпионских организаций в мире. Если они каким-то боком в этом замешаны — а, судя по всему, так оно и есть, — логично предположить, что они без зазрения совести раздавят копа нью-йоркской городской полиции, осмелившегося встать им поперек дороги. Раздавят в профессиональном или в личном плане, как получится. Но это мой коп, и я не собираюсь…
— Тебе придется смириться. Это часть сделки, на которую ты пошел, когда женился на мне. Если не хочешь, чтобы мне прищемили задницу, добудь нужную информацию. Вот все, что ты можешь сделать.
— Это действительно часть сделки, на которую я пошел, — согласился Рорк угрожающе тихим и мягким голосом. — Но тебе следовало бы вспомнить свою часть сделки, Ева. Ты тоже кое на что подписывалась. И теперь тебе с этим жить. Или уйти.
Он повернулся и вышел из кабинета, а она так и осталась стоять, потрясенная до глубины души.
Должно быть, пережитое только что потрясение отразилось у Евы на лице, потому что Пибоди откровенно уставилась на нее, когда она села в машину.
— Даллас, с вами все в порядке?
Ева лишь молча покачала головой, не доверяя своему голосу. Горло у нее саднило. Нажав на акселератор, она сорвала машину с места и погнала ее по подъездной аллее, обсаженной красивыми деревьями и кустарниками, уже тронутыми осенним золотом.
— Мужчины — народ упрямый, — заметила Пибоди. — Чем дальше, чем хуже, я давно за ними наблюдаю. А уж Рорк, наверное, самый крепкий орешек из всех.
— Он просто злится. Страшно злится. Как, впрочем, и я, разрази меня гром! Но он сумел застать меня врасплох. Он в этом деле здорово навострился. Сукин сын! — Чувствуя, что начинает задыхаться, она сквозь зубы втянула в себя воздух. — Знает куда бить, чтобы было больно!
— Чем больше он вас любит, тем лучше целится.
— Черт, ну, значит, он очень сильно меня любит. Но я не могу сейчас этим заниматься. Он же знает, что сейчас не время!
— Семейные размолвки всегда происходят некстати.
— Эй, ты на чьей стороне?
— На вашей, раз уж я сижу рядом с вами. Не сомневайтесь.
— Все, хватит об этом. — Ева включила телефон на приборном щитке и предприняла следующий шаг.
— Надин Ферст, — раздалось в трубке.
— Я не успею к ланчу. Нам придется пересмотреть сроки, но я хочу тебя видеть как можно скорее.
— Хорошо, — спокойно сказала Надин. — Я освобожу время и дам тебе знать.
— Жду с нетерпением. — Ева отключила связь.
— Что, черт возьми, происходит? — нахмурилась Пибоди.
— Думаешь, только шпионы умеют проводить тайные операции? Я только что дала сигнал Надин пустить в эфир информацию о том, что Блэр Биссел работал на ОБР, с несколькими тщательно отобранными деталями, на которых можно будет остановиться подробнее. Вот и посмотрим ближе к концу дня, кто кому прищемил задницу!
— Значит, не один только Рорк будет страшно зол, — ухмыльнулась Пибоди. — Кое-кто составит ему компанию.
— Спасибо. — Ева сумела выдавить из себя слабую улыбку. — Теперь мне стало значительно лучше.
Морс выполнил инструкцию в точности. Судя по тому, что им с Пибоди понадобилось целых десять минут, чтобы пройти в морг, Ева догадалась, что он разозлился не на шутку. Он встретил их лично и в ледяном молчании провел по длинному белому коридору, ведущему к прозекторской и смотровым комнатам.
— Во сколько ты приехал сюда сегодня утром? — спросила Ева, обращаясь к его окаменевшей от возмущения спине.
— Около семи. Для меня это рано, но я хотел оказать услугу одному знакомому копу. Вот и решил прийти пораньше, поработать над Бисселом, проверить лицевую пластику, установить время самых недавних переделок. Я выпил кофе, просмотрел свои предварительные записи по делу, сюда вошел примерно в семь пятнадцать.
Морс воспользовался пропуском и голосовой командой, чтобы войти в одну из секций хранилища.
— Эта дверь была заперта?
— Да.
— Я вызову команду экспертов проверить следы взлома, — предложила Пибоди.
— Ячейка Биссела была пуста, — продолжал Морс, подходя к стене, состоящей из стальных дверец холодильных ящиков. Он вытянул один из них и впустил в помещение облако ледяного белого пара. — Сначала я предположил, что его переместили или неверно указали номер ячейки. Я проверил последнюю запись и убедился, что все зарегистрировано правильно. Тогда я вызвал Мэри Дрю, дежурного эксперта ночной смены. Она была еще здесь, ее смена заканчивалась только в восемь. У нее не было записей о том, что кто-то входил сюда, что-либо выносил или перемещал.
— Мне придется поговорить с ней.
