— Знай, что я тоже тебя не виню. Когда я услышал об этом, я не изменил своё мнение о тебе. Ты должен жить с этим и простить себя. Как я прощаю тебя. Ты не виноват в той смерти. Я прощаю тебя, брат.
Эйнар зарыдал, беззвучно и жутко. Людвиг прижал его к себе и горячие слёзы побежали по плечу. Нет, то, что случилось в деревне, нельзя забывать, но с этим придётся жить дальше. Этот путь они пройдут до конца. Но потом нужно вернуться и попросить прощения у выживших в деревне. И у Ханны.
— Эйни, — шепнул Людвиг. — В нашей команде это я плакса, тебе не идёт.
Эйнар вздрогнул, будто усмехнулся сквозь слёзы, но прошло ещё много времени, прежде чем он успокоился и откинулся на стену, уставший и прошедший через самый сложный бой своей жизни.
— Извини. Не плакал лет двадцать. Старик меня бил за это.
— Иногда плакать полезно, — Людвиг улыбнулся. — Только не делай так слишком часто. Когда рыдает такой громила, как ты, это страшно.
Эйнар вытер лицо.
— Ты злишься на меня?
— Да. Ты кретин, ты так меня вызлил, я ещё долго буду помнить. Но я тебя не брошу. Раз уж я тогда вылетел из седла у той хижины, придётся нам оставаться вместе.
— Я знаю. Может, вернёмся в деревню? Я бы… я бы хотел извиниться перед ними.
— Я тоже хочу.
Попросить прощения у Ханны. Зря он ушёл оттуда, когда им нужна была помощь.
— Но потом, сначала я должен вернуться к своим.
— Тогда на переправу, да? Правда, денег почти нет, всё отдал девке и её бесхребетному мужику.
— У меня есть, — сказал Людвиг. — Можно уходить.
— А эти бандиты, если они встанут у нас на пути?
— Им с нами не справиться. Просто идём и им придётся помахать нам на прощание. Даже если бы мы с тобой захотели уничтожить эти банды, то…
Людвиг замолчал, опешив от внезапной мысли. Ярость просыпалась, но теперь она направлена не на человека, сидевшего рядом.
— Ты думаешь о том, о чём и я? — спросил нордер. — Ты же не собираешься с ними воевать?
— Мы с тобой натворили дел, Эйни. Сколько ты убил в той деревне?
— Больше, чем хотелось.
— А я ещё больше. Но мы убивали невиновных, а тут живут люди, которые заслужили смерти. Они делают всё, чтобы остаться при своей власти и деньгах, невзирая ни на какие жертвы. Разве Ультары и Сэйбинги заслуживают жизни больше тех, кто погиб от наших рук?
Нордер задумался.
— Я не знаю. Наверное, нет. А что ты хочешь?
Ярость сжала горло и мешала дышать. Холодная, требующая подумать перед тем, как уничтожить всех врагов.
— Я хочу смерти для Ультара и Сэйбинга, — медленно произнёс Людвиг. — Чтобы их банды больше не существовали. Чтобы люди могли жить по-настоящему, а не в клетке, в которой они заперты.
— Если шериф вернётся с войсками, то он прикончит одного из них.
— Но для жителей это не изменит ничего.
— И предлагаешь напасть на них? Мы сдохнем, но если ты пойдёшь, то я за тобой. Или ты придумал другое?
Людвиг улыбнулся. Нордер внимательно смотрел в глаза.
— Сорвать поставки, да? Войска же тут всех перережут.
— А кто будет работать на шахтах и в плавильне? Маленькому Левиафану плевать, что здесь происходит, лишь бы поставки не прекращались. Ему нет смысла убивать обычных работников.
— Ну, а что люди? Думаешь, что-то изменится для них? Может быть, не надо решать за них?
— И что, предлагаешь оставить всё так, как есть? Даже если ты спросишь у них, они ответят не то, что хотят. А будут дальше умирать от работы и Дыма. Если не хочешь, то…
— Нет, просто это звучит по-идиотски, — Эйнар фыркнул. — Так что я в деле. И какой план?
— Надо подумать.
— Отлично, — нордер улыбнулся. — Хоть кто-то будет думать. Только учти, Виги, то, что они не умеют фехтовать, не делает их менее опасными.
— Я понимаю. Говорят, что Сэйбинги связались с Близнецами.
— То же самое я слышал об Ультарах и Бешеном Быке.
— Если бы это можно было использовать. А расскажи мне, нордер, как охраняется плавильня. А я расскажу про шахты.
— Хорошо, — Эйнар сглотнул. — Только… только прости меня за то, что случилось. Я виноват, я знаю. Но больше этого не повторится, я клянусь.
— Уже простил, хоть и злюсь, — Людвиг хлопнул его по плечу. — И ты прости, брат. Я чуть тебя не прикончил.
— Я это заслужил. Ну что там с шахтами?
Людвиг встал на колени и начал рисовать на земляном полу.
— Вот здесь вход…
Глава 8.10
Стоящие на входе бандиты поморщились при виде вошедших, но даже не подумали их проверить. Идея выкупить у шахтёров обноски, воняющие потом и мочой, и измазать лица в грязи — лучшая идея Эйнара за последние годы, а, может, и за всю жизнь. Эти люди охраняли шахту от других бандитов, никто даже не собирался присматриваться, кто спускается под землю. Кому придёт в голову портить оборудование, если при сбое поставок Маленький Левиафан уничтожит обе семьи?
Было непросто убедить Людвига, что доспехи и меч внизу только помешают. Ещё пришлось выдумывать отмазки, чтобы никто не побеспокоил их в эти часы. Эйнар снял работницу местного борделя, самую пьяную из всех. Она вырубилась сразу, едва они зашли в её комнату. Идеальное оправдание, где он потерялся. Островитянину проще, он купил несколько бутылок цветного пойла и сказал, что прикончит любого, кто помешает пить. Рыцаря боятся не только Сэйбинги, но и сами Ультары, так что никто его не побеспокоит.
— Нам сюда? — Эйнар остановился перед входом в туннель, настолько низкий, что пришлось пригибаться.
— Дальше. Эта шахта самая важная.
— Медь?
— Медь. Младшему она нужна больше всего остального. Всё помнишь?
— Давай повторим. Есть огромный подъёмник, в это время обычно заканчивается дневная смена, их поднимают и спускают ночную. У нас несколько минут.
— Верно, — Людвиг кивнул. — Ты позаботился о том человеке?
— Который занимается ремонтом? Да.
— Убил, что ли?
— Нет, конечно. Он алкоголик, но пытается бросить. Его с первого глотка так унесло, что теперь будет пить до конца месяца.
— Понял. Мы пришли. Ждём.
Подъёмник оказался гигантским и очень древним. Накручивающиеся на валы цепи скрипели от натуги, а сама платформа медленно поднималась. Людвиг говорил, что внизу шахта огромная, но вся смена влезает на подъёмник, её поднимают и опускают в один приём. Ночники ещё ждали снаружи, чтобы внутри не было столпотворения. Платформу охраняли бандиты, один на пульте, второй поторапливал выходивших.
