Каких-то два месяца назад он пошёл в первый бой и сбежал. Потом встретил нордера и вдвоём они шли через враждебную страну. Много всего произошло, много плохого, но было и хорошее. Людвиг не жалел о своём путешествии, вот только не ждал, что оно закончится вот так. Скоро он пойдёт в последний бой и умрёт. Должен умереть.
* * *
Эйнар сидел на берегу, бросая камешки в воду. Предстоит долгий путь назад, в место, где его не очень любят. С деньгами проделать дорогу проще, но всё равно путь займёт немало времени. Может, подождать рыцаря? Нет, что-то не сходится.
Людвиг согласился слишком легко. Он хочет избавиться от Эйнара? Может и так, бывший антрубер не компания для дворянина. У него свои интересы и свои друзья, пора бы тебе, нордер, проваливать. Самое лёгкое объяснение и самое явное. И не такое обидное. Вот если бы рыцарь отправил слуг вместо последнего разговора, вот это действительно было бы обидно.
— Ты кретин, — прошептал он сам себе.
Мёрфи дёрнул ушами, услышав голос. И в самом деле, на что Эйнар рассчитывал? Что кому-то нужен в этой жизни? Точно нет. Неужели он и вправду подумал, что благородный рыцарь, заместитель командора гвардии, сын герцога бросит всё ради какой-то девки и будет дружить с нордером? Эйнар слышал подобные истории слишком часто, но их отличало только одно — они были выдумкой.
По крайней мере, у Людвига всё сложится хорошо. Он добился того, чего хотел. А что касается тех, кто погиб в городе… многим плевать на жертв. Никто в клане не горевал, если случайно прикончит невиновного, а некоторые не гнушались рубить беззащитных людей ради веселья. Эйнар никогда не видел рыцарей, жалеющих о чужой жизни. Всем плевать на других, так повелось со Старого мира. Всем плевать, кроме Эйнара и Людвига, но рано или поздно парень привыкнет. Его наивность давно растоптана, и он хочет от неё избавиться. Поэтому отсылает друга, чтобы тот не напоминал о слабости. Рыцаря ждёт отличное будущее, так что можно только радоваться, что они были друзьями хоть какое-то время.
Путь завершён. Теперь есть деньги на свой дом. Эти два месяца оказались очень сложными, но Эйнар не жалел, что тогда помог испуганному пареньку с выбитым плечом, а тот в ответ спас его самого.
Он пошёл вдоль воды, ведя коня за собой. У Эйнара не было много близких людей, поэтому он так привязывался к ним. Жаль только, что они его покидают. Эйнар хорошо помнил их последние мгновения. Берна спасла его от храмовников. Ульф, любящий поединки так сильно, что не смог отказаться от рокового. Хенрик, погибший, чтобы его младший брат жил.
Ну, какие его годы. Пора искать, наконец, место для себя. Хотя Скуле, предводитель беженцев, говорил, что главное — не место, а люди, ради которых живёшь. Осталось только их найти. Парень хоть и выполнил обещание насчёт дома, но…
Эйнар остановился. Воспоминания, которые крутились где-то на задворках сознания, стали слишком явными и чёткими. Берна, обещающая, что они ещё увидятся. Ульф, обещающий, что никто не погибнет. Хенрик, улыбающийся, несмотря на боль. Всё закончится хорошо, братишка, обещаю, вот его последние слова. И Людвиг пообещал, что они ещё встретятся. Слишком многие близкие люди обещали что-то, а потом погибали.
Эйнар достал оба кошеля. В большом одни деньги, никакого послания. А вот в маленьком, для девушки, самое красноречивое письмо, что Людвиг мог оставить. На нескольких золотых монетах лежало тоненькое колечко, которое он всегда баюкал на руках, когда было особенно тяжело.
— Ты идиот, Эйнар, — прошептал он.
Разве он сам не был в таком положении, когда надеялся, что кто-нибудь прикончит его на улицах Акиры? Он смотрел смерти в лицо, но сейчас, вместо того, чтобы помочь, уезжает. Как он вообще поверил, что Людвиг собирается уйти? Может потому, что хотел поверить.
Эйнар накинул кольцо на палец, чтобы не потерялось. Оно чем-то важно. Кристаллит лучше держать поближе, в кармане. На задней панельке лучемёта высвечивается цифра 1. Последний заряд. Нужно выбрать подходящий момент.
— Пошли Мёрфи, есть работа для тебя.
Конь фыркнул. Эйнар проверил седло, надеясь, что не свалится по пути. Старик будто хохотал в голове. Он бы это не одобрил. Ты ничтожество. Будь мужчиной. Пусть рыцарь найдёт смерть, которую ищет. А ты получил то, что хотел, теперь займись делом. Как же сильны впечатления детства, что до сих пор пытаются управлять всеми поступками. Но отец умер давно, а Эйнар придумал себе другого, настоящего демона, который отравлял жизнь. Старик умер задолго до своей смерти, тогда, когда погиб его первенец. Отец мёртв и Хенрик мёртв, Эйнар смирился с этим. Но если бы он мог не допустить того, что случилось, он бы сделал всё возможное. Как сейчас.
— Ну давай же, парень, вези меня! Мы ещё…
Эйнар замолчал и посмотрел на запад. А вот этого никто не ожидал. Что же они наделали?
Глава 11.4
— Да что это такое? Там на западе!
Рыцари, как по команде, посмотрели в ту сторону. Кто-то начал ругаться.
— Дерьмо Вечного, — пробормотал де ла Тристе. — Что это?
Людвиг несколько раз глубоко вздохнул и успокоил встревоженного коня. Здесь есть, отчего испугались не только лошади, но и прошедшие множество войн ветераны. Откуда-то издалека летело что-то светящееся и яркое, а из этой штуки валил густой дым. Комета? Появилась ещё одна, затем ещё и ещё. Множество комет ползли по небу прямо над головами армии Эндлерейна.
— Спаситель, помоги нам, — пробормотал какой-то оруженосец. — Вечный здесь.
Глаз приблизил то, что летело. Это не кометы, это целые столбы, больше всего похожие на огромные стальные стрелы, что Людвиг видел в Лефланде. Из задней части вырывался яркий огонь, давая так много дыма, что все вместе они почти скрыли небо. Стрелы начали снижаться и уже любому ясно, что они летят на позиции Ангварена. Чем ближе к цели, тем громче раздаётся жуткий вой, от которого переворачивается всё нутро. Конь нервничал, стоило немалых трудов его успокоить. Наёмники пепельников бросали свои позиции и убегали. Не успеют.
Первые стрелы вонзились в землю, даже ни в кого не попав. И в чём смысл такого оружия, если…
Над укреплениями пепельников поднялось огненное облако, но оно тут же скрылось под чёрным дымом. Грохнуло так, что заложило уши. Земля дрогнула и начала трястись. Подлетали новые стрелы и взрывались. Ни одна из них не попала в армию Эндлерейна, всё предназначалось Ангварену. Людвиг едва удерживался в седле, конь норовил его сбросить. Птицы, сидящие на деревьях, беспорядочно летали над лесом. Один из рыцарей выпал из седла и лошадь протащила его по земле. Барон де ла Тристе что-то кричал, но его совсем неслышно. Молоденький оруженосец встал на колени, шевеля губами и обводя себя кругом. А стрелы всё ещё летели, продирая своим воем до костей, а потом взрывались где-то в глубине развернувшейся на этом поле преисподней. Жар от огня чувствовался даже издалека. Чёрная туча поднялась над армией короля Пепла, становясь всё больше и больше, а внутри её виднелись языки пламени.
