— Бери второе крыло и прогони их, — сказал де ла Тристе, наблюдая за боем.
Людвиг сглотнул, откашлялся и крикнул:
— Второе крыло, к бою!
Получилось слишком тихо. Но фаермейстер крыла услышал.
— Второе крыло! Выдвигаемся!
Аниссары достали сабли и кинулись в ближний бой. Ветер готов к этому, на мечах всадники в синих плащах дрались не хуже, чем стреляли. Отряды сцепились друг с другом, слышно только ржание лошадей, визжание клинков, крики и ругательства.
— Второе крыло! — Людвиг поднял меч. — Гори!
— Гори! — проорали рыцари и ринулись в бой.
Какими бы храбрыми ни были аниссары, против тяжёлой кавалерии шансов нет. Людвиг перерубил шею одному, проткнул грудь другому и рассёк кисть третьему. Получил саблей по шлему и ударил в ответ, прямо в лицо. Усиленный древним материалом клинок рубил врага, как трухлявое дерево. Глаз подсказал, с какой стороны придёт следующий удар. Людвиг отвёл саблю и резанул врагу пальцы, а другой рыцарь стукнул аниссара булавой, проломив голову. Всадники Огня прорубались насквозь. Кочевники дрогнули и отступили.
— Стоять! — приказали Людвиг. — Не преследуем!
— Второе крыло! — кричал фаермейстер. — Стоим! Перегруппироваться!
— Левый фланг! Ещё аниссары!
Другой отряд напал на основные силы красных плащей. Огненная перестроилась, встречая их во фронт.
— Идём на помощь? — спросил фаермейстер.
— Ждём, — ответил Людвиг. — Справятся сами.
— Правый фланг! Аниссары!
— На них! Второе! Гори!
— Гори!
Он не увидел удар, но глаз предупредил об опасности. И вот очередной аниссар падает из седла, а рыцари продолжают рубить бездоспешного противника. Кочевники убегали. Многие так и не заслужили пистолетов.
Основные силы уже расправились с врагом. Второе крыло вернулось в строй, отряд перестраивался. Де ла Тристе открыл забрало и вытер вспотевшее лицо. На его клинке остались капли чужой крови.
— Хорошая работа, заместитель, — барон ухмыльнулся.
Пехота на поле боя сблизилась. Неймские пикинёры начинали пробные атаки, но более длинные пики Леса не давали им шансов. Людвиг посмотрел на шатёр короля со знамёнами. Цель, которая манит. Наверное, дедушка чувствовал то же самое. Войска пепельников растянулись ещё сильнее, и цель становилась более желанной.
— Пока всё идёт хорошо, — де ла Тристе улыбнулся. — У нас даже потерь нет. Куда аниссарам до рыцаря Огненной…
Из леса полетели стрелы. Одна скользнула по наплечнику Людвига, другая разбилась об кирасу, раскидав во все стороны щепки. Рядом взревел раненый конь и сбросил седока. Барон только собрался отдать приказы, как стрела попала ему в щёку, воткнувшись под сильным углом вниз.
— Второе крыло! — крикнул Людвиг, подхватывая командора. — Отогнать их!
— Второе крыло! — взревел фаермейстер. — В бой! Гори!
Сейчас глаза барона помутнеют, и де ла Тристе умрёт. Но командор держался из последних сил, пытаясь что-то сказать. Людвиг приложил ухо ко рту, из которого бежала кровь.
— Ждать… сигнала… — лорд-командор захрипел и умер.
— Зараза, как же не вовремя, — рыцарь Остин спешился, принимая тело. — Что он сказал?
Шатёр короля охраняет горстка людей. Пехота сражалась между собой, даже на холме слышен звон железа и крики. Им уже нужна помощь, но сигнала ещё нет. Только отец решает, когда он будет. И сигнал об атаке опять могут отдать слишком поздно.
— Что он сказал?
Людвиг долго шёл по этому пути и сотворил много дурного. Осталось смириться с тем, кто он такой на самом деле. Время пришло. Если он рыцарь Огненной кавалерии и внук своего прославленного деда, то остался всего один путь.
— Лорд-командор Альберто де ла Тристе приказал принести его голову, — Людвиг направил меч на шатёр короля Ангварена. — Готовимся к бою!
— Так и сказал?
— Такова последняя воля барона, Хранитель Знамени. Я принимаю командование на себя. Альмера ко мне!
Если он не будет решительным, его не послушают. Никто не любит неуверенных командиров, будь это лучшие рыцари мира или горстка лесорубов, сражающихся чужим оружием. Но отсутствие командира хуже всего, дедушка знал это, поэтому всегда стремился обезглавить вражескую армию.
Второе крыло вернулось из боя. Красные плащи, обрадованные схваткой, опечалились, увидев тело де ла Тристе.
— Он мёртв? — спросил фаермейстер второго звена дрогнувшим голосом.
— Что с аниссарами, фаермейстер?
Твёрдость, уверенность и решительность, иначе всё провалится. Он должен сделать то, что должен. Раз он рыцарь Огненной, то вырвет эту победу из лап врага. А то, что многие, а, может, даже все умрут… никто не будет рыдать по красным плащам.
— Разбиты, лорд… заместитель Лидси.
— Готовимся к атаке! Все крылья!
— Какого Вечного тут происходит? — спросил только что прибывший Джес, вытирая кровь с лица. — Где барон…
— Командование принимаю я! — продолжал Людвиг, не давая никому перебивать себя. — Капитан Альмер, приказываю вам поддержать прорыв. И отправьте гонцов к генералу Грайдену, генералу Макграту и генералу Ною Лидси. Мы идём за головой ублюдка, а по пути заставим замолчать пушки. Нам потребуется вся помощь.
— Но ведь… а это точно приказ…
— Огонь идёт в бой, капитан Альмер, — Людвиг закрыл забрало шлема. — Займитесь своей работой. И убедитесь, что никто не ударит нас в спину!
Синий плащ кивнул. Нельзя останавливаться, иначе все вокруг заметят, как трясутся колени и руки. Казалось, что шатёр совсем близко, но до него большое расстояние, которое придётся залить кровью. В победе Людвиг сомневался, но был уверен, что точно умрёт. Это он заслужил.
— Готовимся к бою! — фаермейстеры готовили крылья к атаке.
Рыцари поглядывали на заместителя командира, но пока в их взгляде нет сомнений. Да, им хочется отомстить, и они хотят подчиняться ради этого. Дисциплина — главная сила гвардии, они выполнят любой приказ. Смотри своими глазами, говорил Рейм. Этот совет никогда не подводил. Жаль, что старик не умел отличать добро от зла, иначе бы он научил, как не оказаться в такой ситуации. Но теперь уже поздно.
— Пики!
Оруженосец подал кавалерийскую пику, остальные рыцари получили свои. Полая внутри, очень длинная, с балансировочным шаром внизу. Придётся держать её правой рукой, чтобы не мешать строю. Людвиг развернул кожаный ток, прикреплённый к луке седла, и вставил туда балансировочный шар. Шнур, ведущий к свёртку у наконечника, в полном порядке. Осталось последнее, но может подвести не вовремя дрогнувший голос. И тогда никто не будет слушать такого командира.
