— Доминик Конте, — его сын согласно опустил подбородок, — Тот, кого я убью в скором времени, тот, с кем мы встретимся в Риме… Я люблю исполнять свои обещания. Значит, он начал слышать голоса… — он усмехнулся и на миг закусил губу, — Кажется, я перестарался, сводя его с ума.
— Арчибальд, — отец покачал головой, — Мне известно о твоих наклонностях, но прошу тебя не упоминать о них при мне. Быть может, я и безбожник, но убийство ради убийства одобрить не могу, и не стану! Будь ты младше, я бы поставил тебя в угол за такие слова.
Арчибальд довольно ухмыльнулся. С отцом он не общался уже очень давно, много лет не видел его, в детстве тот участия в его воспитании не принимал, поэтому сейчас такие его слова показались мужчине забавными.
«Ухходи!» — знакомый шипящий голос заставил его поморщиться и потереть висок пальцами, — «Ссследуй… зза ними!»
«Заткнись, мокой», — Молле нахмурился, ненадолго прикрывая глаза, — «Не мешай мне исполнять мои планы. Я обещал Доминику встречу в Риме, и я не хочу нарушать своих обещаний. Мы встретимся там… морской ты дьявол», — он кривовато усмехнулся. Отец, внимательно следящий за ним, неодобрительно прищелкнул языком.
— Я не знаю, зачем я рассказывал тебе эту историю, сынок, — медленно вымолвил он, — Ты мог бы спросить о проклятии «Гиены» его, — и, заметив удивленный взгляд сына, он усмехнулся, — Того, кто живет в твоей душе. Будь с ним осторожен, Арчи, будь очень осторожен с ним! Барракуду он свел с ума и погубил, тебя же…
— Он использует меня, а я его, — Альфа развел руки в стороны; на губах его появилась спокойная улыбка, — И он прекрасно знает об этом. Барракуда был глупцом, он шел у него на поводу, давал ему излишне много крови… Я буду умнее, поверь мне, папа. Я не безумен, как полагают многие и, сбежав из тюрьмы, не собираюсь возвращаться в нее. Убив Доминика, я залягу на дно… — он вздохнул и слегка потер ноющую ногу, — Жаль, что этот дьявол не способен исцелять раны.
— Тебе нужно показаться врачу, — отец убийцы покачал головой, — Ты говорил, что пуля застряла в ноге, нужно ее извлечь…
— Я не могу, — Арчи сдвинул брови, стискивая подлокотники кресла пальцами, — Не могу, папа, не могу рисковать. Если я отправлюсь в больницу — даже здесь, во Фрипорте! — я сильно засвечусь, да к тому же потеряю время. Они считают, что я далеко, думают, должно быть, что отправился в Бакстон… Пусть так и полагают. Мне пришлось задержаться, чтобы достать разрешение на оружие, но здесь я оказался все-таки раньше них, значит, могу позволить себе несколько часов отдыха. Но в больницу я не пойду.
— Ты как ребенок, — старик усмехнулся и, окинув сына долгим взглядом, немного приподнял подбородок, — А между тем, ты уже взрослый, сильный мужчина, Арчибальд, я мог бы гордиться тобой. Если бы ты только избрал другой путь…
— Ты в лучшие годы грабил прохожих, а я зашел несколько дальше, — Альфа легко пожал плечами, — Наследственность, отец, от нее никуда не деться. Я рад, что ты, по крайней мере, не отвергаешь меня, как мама, что ты помогаешь мне даже теперь, зная, кто я и на что готов пойти.
— Маме трудно принять, что ты избрал преступный путь, не суди ее за это, — отец слегка махнул рукой, — Сейчас речь о другом, Арчи. Ты прибыл сюда раньше, чем они, ты попросил меня рассказать им о «Гиене»… зачем тебе это? Если ты хочешь просто убить этого человека, для чего помогаешь ему?
— Я ведь сказал — я обещал Конте встречу в Риме, и не хочу нарушать своих обещаний, — Молле слегка вздохнул, — К тому же, мне любопытно, чего они хотят добиться, к чему идут… Любопытно, чего хочет от меня мокой. Он требует, чтобы я достал ему кольцо, а…
«Зззатниссь!» — мокой внутри, совершенно не желающий выдавать своих планов отцу избранного человека, раздраженно задергался, — «Ты ссам… дьявол! Ззамолччи! Не сссмей…»
«Закрой рот и прекрати мне мешаться», — Арчибальд нахмурился: раздражение охватило его, — «Отцу я доверяю, расскажу ему, что считаю нужным и быть может, он сумеет помочь мне, помочь нам! Не мешай, я велел тебе, или, клянусь, ты не получишь больше ни капли крови!»
— Извини, — продолжил он, не слушая дальнейших слов тени, — Он не желает, чтобы я рассказывал тебе излишне много, называет меня самого дьяволом… Ну, да и черт бы с ним. Ты говорил, что Барракуда отправился в Рим за каким-то кольцом, но вместо этого побеседовал со священником?
— Наш предок, тот самый, что был на борту «Гиены», Захария, говорил, что капитан упоминал кольцо, — старик согласно опустил подбородок, — Но получил он его или нет — он не знал. В конце концов, Арчи, ты, как я вижу, тоже носишь кольца, и, если капитан Рик вдруг обрел украшение, на это могли не обратить внимания. Иди по их следу, если хочешь узнать что-нибудь, расспрашивай святых в Ватикане, если сумеешь подобраться к ним. Но, признаться… я не думаю, чтобы Барракуда оставил кольцо там. Не знаю, чем оно так важно и так ценно, но если сам морской дьявол жаждет получить его, капитан, пытаясь спастись от него, должен был бы его забрать… Будь осторожен, сынок, будь очень осторожен со всей этой историей, я прошу тебя! Я знаю, что ты привык рисковать, знаю, что ты лишен чувства страха и что тебя ничто не может испугать, в конце концов, ты идешь с самим чертом рука об руку! Но все-таки постарайся проявить благоразумие. Мне приятнее думать, что сын мой жив и сидит в тюрьме, чем что он мертв.
— Ты настроен оптимистично в отношении меня, отец, — Молле слегка скривился, — Хорошо. Я буду осторожен и, может быть… мы еще встретимся с тобой однажды. Когда я исполню то, чего так желаю.
Глава 11
Ровный гул двигателей наполнил салон. Самолет медленно покатился по взлетной полосе, постепенно набирая скорость, унося их прочь с Багамских островов, прочь от места свершения одного из кровавых грехов «Гиены».
Доминик, на сей раз занявший место у иллюминатора, рядом с Дереком, тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза. Он казался подавленным, измотанным, совершенно не выспавшимся, да и вообще выглядел весьма понурым.
Его молодой друг, с беспокойством косясь на мужчину, неожиданно подумал, что, должно быть, именно таков был капитан Барракуда после общения с морским дьяволом.
— Вижу, на тебя эта легенда произвела впечатление даже большее, чем на меня, — негромко вымолвил он, надеясь, что услышан будет только одним из своих друзей, не желая сообщать о своих мыслях и предположениях прочим.
Ник едва заметно улыбнулся, чуть-чуть приподнимая уголок губ.
— Я все думаю о его детях, — негромко вымолвил он, — Кем бы он ни был, этот морской дьявол, — он омерзителен. Похитить, убить несчастных малюток!.. Знаешь… — он закусил губу и, повернувшись к Дереку, слегка покачал головой, — Я подумал… а что, если это они взывают ко мне из воды? Что, если надеются, что я восстановлю справедливость, отомщу за них…
— Все может быть, — Тедерик, сам ощутимо померкнув, пожал плечами, — Только нам сейчас не совсем до мести за давно погибших детей. Нам сейчас свои бы шкуры спасти, Ник, нам бы укрыться от…
