Но кто же победит в этом странном противостоянии? Кто, что окажется сильнее — лед или огонь, кому из них уготован триумф?..
Он еще раз окинул взглядом двух преступников и, тихонько вздохнув, незаметно покачал головой, сжимая губы. Огонь, конечно, способен растопить лед, но Карла так просто не сломить, — под толстым слоем его льда скрывается сталь. Однако, и Арчи не прост…
Визг тормозов отвлек его от размышлений, заставляя взволнованно вскочить на ноги.
Из автомобиля, резко притормозившего возле тротуара, практически выпрыгнул взволнованный и злой, как черт, Доминик Конте.
Ричард, распахнув дверь с другой стороны такси, последовал за братом.
Молле широко улыбнулся и, продолжая сидеть с видом все той же удивительно безмятежной непринужденности, легко закинул ногу на ногу, настолько легко, что Дерек, следящий за ним, на какой-то миг усомнился в наличии пули в ней.
— Доминик Конте… — нараспев проговорил он и, сузив глаза, немного склонил голову набок, почти любуясь замершим напротив него гневным человеком, его сжатыми кулаками и сверкающими глазами, видя в нем решимость броситься в бой немедля, сию же секунду, наплевав на отсутствие оружия, и наслаждаясь ею, — Рад наконец-то состоявшейся встрече. Как прошли для тебя эти два года?
— Скучно, — зло бросил Доминик, немного надвигаясь на своего извечного врага, — А ты явился, видимо, чтобы развеять эту скуку.
Дерек, кожей ощущая нагнетающуюся обстановку, неловко отступил, чуть не сшибая стул и напряженно переводя взгляд с одного противника на другого. Карл Еж, замерший неподалеку, заметив это, мельком подумал, что Тедерик все-таки чересчур изнежен для таких приключений, и что, быть может, мать его была права, не желая отпускать сына с ними… Но теперь пути назад уже не было.
Ричард Конте, хмурый, как осеннее небо, решительно выступил вперед, занимая место рядом с братом.
— Арчибальд Молле, именем закона…
— Какого закона? — Арчибальд, неспешно переведя на него взгляд, мягко улыбнулся, — Вы забываетесь, капитан — вы сейчас не на своей территории. Будьте любезны не вмешиваться в мой разговор с вашим братом, — он легко повел плечом и, опять обратив внимание на Доминика, продолжил, — Честно говоря, развеивать твою скуку в мои планы не входило, но планы иногда меняются. Но не здесь, не здесь… Слишком людно, чересчур много любопытных глаз, а в нашей дружной компании итак имеется три лишних свидетеля. Но ты ведь не будешь против отойти со мной в место более закрытое и уединенное, не правда ли, Ник?
— Не правда, — Карл, сдвинув брови, решительно шагнул вперед, немного заслоняя друга собой, готовый принять даже пулю, лишь бы защитить его, — Он не отправится с тобой, Молле, никуда.
Арчи с видимым интересом осмотрел новую фигуру на своем пути. Он по-прежнему продолжал сидеть на стуле, не предпринимал ни малейшей попытки подняться на ноги, не пробовал достать пистолет, но при этом оставался при такой непогрешимой уверенности в собственном превосходстве, что невольно заражал ею и других.
— Ты готов броситься на нож ради него, не так ли, Хеджхог? — задумчиво вымолвил он, — Удивительно. Дерек предпочел смерти звонок, решил позвать сюда Доминика, боясь выстрела, а ты подставляешься под пулю, закрываешь своим телом этого чертова тирваса… Почему вы так преданы ему? — лицо мужчины внезапно ожесточилось, — Что, что в нем такого, скажи мне, Карл? Почему ты рискуешь собой, почему Тедерик в прошлый раз готов был умереть, готов был сносить побои от него, лишь бы защитить его жизнь, почему?! — он резко выдохнул, силясь взять себя в руки, — Впрочем, вряд ли вы сами знаете ответ на этот вопрос. Вы привыкли питать привязанность к нему, не думая, что это, возможно, он, он сам привязывает вас к себе, чтобы сделать из вас живой щит! В чем дело, Конте? Ты решил опять спрятаться за широкой спиной Ежа, решил избежать новой стычки со мною, трус?
— Это не трусость, а благоразумие… — завел, было, Ричард, однако, брат перебил его.
— А ты хочешь отвести меня подальше, чтобы убить без свидетелей, — Доминик неприязненно сморщился, засовывая руки в карманы и недовольно пожал плечами, — А в могилку мне не лечь сразу, чтобы тебе сподручнее было пристрелить меня прямо там?
Арчибальд, как-то быстро остывая, криво ухмыльнулся. При виде Доминика он всегда терял голову, всегда подчинялся лишь жажде крови, ведущей его по жизни, той жажде, которую практически никогда не мог обуздать, и которая сейчас подпитывалась и желаниями мокоя. Однако, ему все-таки удалось немного взять себя в руки.
— Это было бы слишком скучно, — мягко уведомил он, все так же не торопясь подниматься на ноги, — Пуля — излишне предсказуемый и избитый способ убийства, мне он надоел… Охраннику в тюрьме я вырвал кадык, — убийца поднял правую руку вверх, и задумчиво сжал, а затем разжал ее, — Мне понравилось это, и я хотел бы повторить тоже самое с тобой. Мне не терпится увидеть воочию кровь тирваса…
Дерек, не выносящий столь откровенных разговоров на тему убийства, невольно сглотнул, сжимая кулаки.
— Кровь тирваса ценна… — тихо проговорил он, — А ты хочешь пролить ее просто так. Я… мы не позволим тебе!..
Альфа беззаботно пожал плечами и неожиданно легким движением вскочил на ноги, широко улыбаясь.
— Ничего страшного, Рик. В тюрьме я стоял один против пяти, и со мной не могли справиться, а это, поверь, хорошая школа. К тому же, вас всего четверо, а ваше мнение меня волнует мало. Однако… если ты затронул эту тему, я потребую фору, — взгляд его вновь упал на Доминика, — С тобою мы сейчас уйдем, Ник Конте, а через пять минут за нами последуют твои друзья. Если повезет тебе — ты будешь спасен, если повезет мне… — он не стал продолжать и, тонко улыбнувшись, легко взмахнул рукой, — Идем, Доминик!.. Ах, чуть не забыл, — взгляд преступника скользнул по чрезвычайно мрачным людям, которых он, не спрашивая их мнения, вынуждал целых пять минут томиться в беспокойном ожидании, — Надеюсь, кто-нибудь из вас расплатится за выпитый мною кофе?
— Я не позволю тебе!.. — Еж, видя, что Доминик уже собирается шагнуть вслед за отошедшим от столика Альфой, цепко ухватил его за рукав, — Это безумие, Ник, его безумие, не вздумай…
— Это мое безумие, Карл, — голос Конте прозвучал глухо и решительно. Резким движением он высвободил рукав из хватки друга и, сжав губы, уверенно покачал головой.
— Не мешай. Я отправлюсь с этим ублюдком и, если он прав насчет моей удачи… убью его сам. Подходите через пять минут… Уверен, что все уже решится.
…Шли они быстро.
Кафетериа ат Монументо скрывалась из виду, друзья и брат Доминика Конте, беспокоящиеся, переживающие за любимчика судьбы, неловко топтались на месте, то глядя им вслед, то переглядываясь между собою, а они продолжали шагать, рядом, едва ли не нога в ногу, похожие на лучших друзей, а не на злейших врагов.
— Ты хромаешь, — Доминик подал голос лишь когда они отошли уже на достаточное расстояние. Арчибальд равнодушно повел плечом.
