Ричард, уже несколько секунд как стоящий, опершись на борт, мельком оглянулся через плечо и легко пожал плечами.
— Карл боится оставлять катер, не хочет, чтобы его унесло ветром. К сожалению, ручника у морского транспорта не предусмотрено…
— А вы шутник, капитан, — Еж, как раз покинувший рубку, едва заметно улыбнулся, окатывая собеседника довольно пронизывающим взглядом, — Бухта не закрытая, если поднимется шторм — наше суденышко унесет, и мы застрянем на острове. Думаю, вы не хотите этого?
Дик тяжело вздохнул, всем своим видом показывая, что скептицизм соратника в данном вопросе неуместен и, не зная толком, как ответить, слегка развел руки в стороны.
— Какие есть варианты? Море спокойно, шторма ничто не предвещает, а я не думаю, что мы здесь задержимся. Мы вполне можем оставить катер — до берега меньше метра, если поднимется шторм, мы успеем перехватить наше судно.
Карл на несколько секунд взял весьма внушительную паузу, очень явно сравнивая и сопоставляя собственные знания и умения со способностями собеседника и, по-видимому, приходя к не слишком утешительному результату. Затем уверенно направился к левому борту суденышка, ближе к носу и, демонстративно приподняв не самый большой, но вполне увесистый якорь, резко швырнул его за борт. После чего повернулся к собеседнику.
— Хорошо, — вынес он, наконец, вердикт, — Под вашу ответственность, капитан Ричард. В случае шторма первым катер ловить отправитесь вы.
— И поверь — поймаю! — уверенно откликнулся Дик и, не дожидаясь более дополнительных команд и приглашений, одним движением перемахнул через борт, ловко приземляясь рядом со старшим братом — полицейская выучка порой пригождалась ему и в повседневной жизни.
Карл, последовавший за мужчиной, такой выучки не имел, однако, в жизни своей прошел не менее суровую школу, посему в воду приземлился так же легко и ловко.
Тедерик, оказавшись единственным из своих друзей, кто не сумел устоять на ногах при прыжке, как-то сразу почувствовав себя неловким мальчишкой, ощутимо сник и, опустив плечи, угрюмо побрел к берегу.
Друзья последовали за ним. Шутить над неловкостью приятеля никому из них в данный момент и в голову не приходило — все были излишне поглощены созерцанием странной постройки, высящейся почти на берегу островка, хотя и прикрытой немного густыми ветвями зеленой растительности. Названия последней никто из путешественников не знал, да, в общем-то, в данный момент и не задумывался над этим вопросом.
— Блокгауз… — неуверенно вымолвил Карл, первым выбираясь на берег (Дерек в пути запутался ногой в водорослях и притормозил, чтобы избавиться от них), — Как странно. Блокгауз, увенчанный пиратским флагом прошлых лет…
— Чувствую себя Джимом Хокинсом на Острове Сокровищ, — парень, наконец выбравшись из воды, вдохнул полной грудью свежий, солоноватый воздух и, демонстративно похлопав себя по карманам, пожал плечами, — Только вот револьвер я, боюсь, не захватил.
— Не думаю, чтобы этот остров скрывал сокровища Флинта… — Доминик, выбравшись следом за приятелем, тоже неплохо осведомленный о великом произведении Роберта Льюиса Стивенсона
[11], покачал головой, окидывая блокгауз оценивающим взглядом, — Максимум — сокровища Барракуды, те самые, что он отобрал у морского дьявола.
— Он их у него не отнимал, — отозвался несколько лучше помнящий легенду Ричард и, остановившись рядом с братом, чуть склонил голову набок, — Думаете, он обитаем?
Карл пожал плечами, не сводя с постройки взгляда и пытаясь прикинуть, как защититься в случае встречи с воинственно настроенным пиратским гарнизоном.
— Лодка, флаг… — медленно перечислил он, — Можем попробовать постучаться в дверь, и надеяться, что нас не встретят оружейным залпом.
— Лодка старая, а флаг потертый, — Тедерик, проявляя чудеса смелости, легко всплеснул руками и, очевидно, силясь загладить в душах друзей впечатление от постигшей его неудачи, решительно направился к блокгаузу, — Вряд ли местный пират, если он тут и обитает, пользуется современным оружием. Максимум, у него есть какой-нибудь кинжал или, не знаю, дротики…
— Дерек! — голос Доминика, неожиданно сильный и грозный, рассыпался над островом сотней гулких отголосков. Молодой человек, почти испугавшись, замер, приподняв ногу и неуверенно оглянулся назад, не понимая, чем вызвана такая реакция его спутника. Конте, хмурясь, погрозил ему пальцем.
— Осади. Получить дротик в глаз ничуть не менее неприятно, чем пулю в лоб, уж поверь бывалому солдату. Нужно действовать аккуратно, не нахрапом, нужно подобраться…
Закончить ему не позволил пронзительный визг распахнувшейся двери.
Тедерик, этим звуком напуганный значительно больше, чем даже грозным окликом Доминика, буквально подпрыгнул на месте и, не оглядываясь, метнулся к друзьям, отнюдь не желая и дальше проявлять безрассудную смелость и встречаться с глазу на глаз с обитателем блокгауза.
Оказавшись рядом с ними, он ощутил себя несколько увереннее и, робея, осторожно оглянулся, кое-как решаясь взглянуть на островитянина.
Челюсть его медленно поехала вниз.
Перед ними, выскочив из строения одним ловким прыжком, застыл, занеся над головою острый клинок, наверное, самый необычный, необыкновенный человек из всех виденных ими за время этого путешествия.
Он был уже немолод, но весьма крепок; косматая шевелюра его, развевающаяся на слабом ветерке, была грубо подрезана, вероятно, при помощи того же ножа, что он сжимал в руке, как и борода, свисающая на подбородке клочьями. Одет человек был в обноски — на плечах его болталась некогда, вероятно, красивая, шелковая рубаха, изодранная ветвями, да и просто обветшавшая от времени; ноги были обтянуты оборванными штанами. Ступни его были босыми. На голове, крепко охватывая ее, приминая лохматые волосы, красовалась бандана; в левом ухе поблескивала крупная, похоже, золотая серьга.
Кожа его казалась почти черной от постоянного пребывания на солнце и ветре, загрубела от соли — этот человек выглядел самым настоящим пиратом, таким, какие, должно быть, бесчинствовали на морях во времена Барракуды.
Что он забыл здесь, на неизвестном картам острове, живущий в дикости в век цивилизации, оставалось загадкой.
— Кого дьявол послал?! — прокаркал он хриплым, прокуренным, грубым голосом, поднимая руку с ножом повыше, — Клянусь чертовыми водоворотами, я вам выпущу кишки, всем и каждому! Старый Денби еще крепок, клянусь парусами, вам не сломить его!
— Денби… — Доминик, хмурясь, вгляделся в пирата пристальнее и, пару раз моргнув, мотнул головой, — Денби, откуда… я знаю это имя…
Голос его, довольно тихий, практически неслышный, различимый, наверное, только благодаря абсолютному безмолвию вокруг, вдруг произвел на дикого старика магическое впечатление.
Взгляд светлых, как будто выгоревших, выцветших глаз, взгляд по-прежнему острый и проницательный, медленно скользнул по пришельцам, минуя их одного за другим и, наконец, уперся в Конте-старшего.
