Еще одна капля его крови упала на губы Молле. Он тяжело сглотнул, закашлялся… и внезапно вздохнул, очень глубоко, очень уверенно и спокойно вздохнул.
Напряженное, сведенное предсмертной судорогой тело его расслабилось; грудь приподнялась и опустилась еще раз, затем еще.
Он закрыл глаза, не находя в себе сил ни говорить, ни действовать, просто лежа и дыша, наслаждаясь ощущением возвращающейся жизни.
Конте, неспешно отодвинув руку, осторожно коснулся левой ладонью его грудной клетки слева и, ощутив уверенное, сильное биение сердца, медленно перевел дыхание. Затем, улыбнувшись, обернулся к ошарашенным соратникам.
— Кровь тирваса, — говорил мужчина негромко и немного хрипловато: все-таки он тоже переволновался, да к тому же изрядно, — По легендам является противоядием практически ото всех ядов. Я только надеялся, что яд мокоя в этот список входит и, похоже, не ошибся. Он будет жить.
Ответить никто не успел, восхититься, как-то оценить самоотверженный поступок мужчины, только что спасшего жизнь тому, чьей целью было отнять жизнь у него — тоже.
Арчибальд, медленно приходящий в себя, услышав слова своего спасителя, с трудом приоткрыл глаза и, приподняв руку, цепко ухватил его за запястье.
— Доминик… — голос его звучал все еще слабо, но уже явственно жизнеспособно, — Ты… спас… меня?..
— Спас, — Конте мягко высвободил свое запястье из горячих пальцев собеседника, чуть улыбаясь, — Считай меня кем хочешь, Альфа, — чудовищем, негодяем и так далее, — но я никогда не желал тебе смерти. Тем более, такой…
— Чертов мерзавец… — Молле закрыл глаза и тихо, хрипло рассмеялся, немного сбиваясь на кашель, — Спасая жизнь мне… ты спас себя. Я не смогу отнять твою жизнь… теперь… Мне не чужда благодарность.
Карл Еж, усилием воли заставляя себя вынырнуть из-под гнета происходящих событий, принудительно приводя себя в чувство, тряхнул головой и, подняв взгляд к небу, едва заметно улыбнулся.
— Шторм закончился, — негромко произнес он, — Похоже, от одного дьявола мы и вправду избавились, осталось решить, что делать с другим… Доминик! — дождавшись, когда друг обернется, мужчина быстро улыбнулся, — Постарайся не истечь кровью. На катере есть аптечка и, как я вижу, штормом его все-таки не отнесло. Советую тебе обработать рану и перевязать руку.
— Позже, — Доминик, чей взгляд уже был устремлен не на собеседника, а на другого человека, на двух людей, один из которых представлял собою призрак, медленно поднялся на ноги. Альфа больше ничего не говорил, остановить его не пытался, да и вообще предпочитал держаться от мирных бесед своих неприятелей подальше, просто закрыв глаза и приходя в себе после пережитого.
Дерек, видя и понимая, к кому направляется его лучший друг, сам кое-как поднялся на ноги и, не желая оставлять Молле в данный момент одного, предпочел незаметно приблизиться к нему, продолжая краем глаза наблюдать за Ником.
Ричард, тоже сообразивший, в чем состоит желание его брата, осторожно обошел Карла, направляясь вперед вместе с ним.
К призраку капитана они подошли вместе.
Рик Барракуда смотрел на них, не произнося ни слова, то ли не зная, что сказать, то ли не желая ничего говорить.
Доминик быстро покосился на брата и, решив, что он все-таки старший, подал голос первым.
— Значит… все кончено? — он неуверенно глянул на Денби, и вновь устремил взгляд на полупрозрачное лицо, — Ты — наш отец…
— А вы — мои дети, — последовал уверенный, приглушенный ответ. Барракуда улыбнулся, переводя взгляд со старшего сына на младшего.
— Я горд вами. Горд тобой, Доминик, мой мальчик, я рад, что твое сердце столь благородно… оставайся таким. Ричард… — он обратил взгляд на младшего сына, — Ты — ему опора. Не забывай об этом, всегда будьте друг у друга, дети мои! — он примолк, как будто отвлекаясь на что-то и, внезапно нахмурившись, продолжил, — Но кончено еще не все. Пока он в кольце, он может вырваться наружу, его нельзя оставлять в этом мире… Я должен забрать его с собой.
Дерек, как раз успевший добраться до немного приподнявшегося на песке Арчибальда, услышав эти слова, быстро оглянулся через плечо на духа, призванного им, затем вновь обращая внимание к извечному врагу Доминика Конте.
— Ты… отдашь кольцо? — он присел рядом с Молле на корточки, вопросительно указывая взглядом на перстень с гиеной, по-прежнему красующийся на его мизинце. Арчи равнодушно пожал плечом.
— Мне оно не нужно — лишнее напоминание о едва не убившей меня твари. Забери… — он откинулся назад на песок и, стащив с пальца опасное украшение, протянул его бывшему другу, — Отдай его призраку, пусть утащит эту гадость с собой в Преисподнюю.
Парень, слегка вздохнув, осторожно принял перстень. Настроения собеседника ему не слишком нравились, тем более, что до конца уверен в нем он все еще не был.
— Ты… — он покрутил кольцо, к которому за прошедшие годы успел искренне привязаться, и с которым совершенно не хотел расставаться сейчас, в пальцах и, зажав его в кулаке, на несколько секунд сжал губы, решаясь задать вопрос. Арчибальд, вновь приподнявшись, вопросительно склонил голову набок, чуть приподнимая брови.
— Ты и вправду больше не желаешь ему смерти?.. — спрашивал Тедерик тихо, будто опасаясь случайно сглазить, разбить иллюзию уверенности, уже начавшую формироваться у него. Молле тонко улыбнулся и, хмыкнув, внезапно упал обратно на песок, закидывая руки за голову, принимая позу значительно более расслабленную.
— Не желаю? — голос его прозвучал почти издевательски, — О, я еще как желаю ему смерти, Дерек! Может быть, даже сильнее, чем прежде, вот только… — он погасил насмешливую улыбку, серьезнея в один миг, — Вот только я убить его теперь не могу. Он спас мою жизнь — я не имею права забирать его жизнь и, чтобы не произошло в будущем, этого права у меня больше не будет. Увы… жертва оказалась гораздо хитрее и изворотливее хищника. Мне любопытно — что вы теперь собираетесь делать со мной? Я полагаю, просто так отпустить вы меня не захотите? — при этих словах взгляд его скользнул от собеседника к его друзьям, преимущественно к Карлу Ежу, ибо братья Конте были заняты беседой с отцом.
Карл же ответить не преминул.
— Ты очень догадлив, Молле, — говорил мужчина по-прежнему спокойно, размеренно, тая́ в уголках губ едва заметную улыбку, — Как только мы закончим все дела здесь — вернемся в Нью-Йорк, а ты отправишься с нами. Думаю, повторного суда тебе не станут устраивать, приговорят сразу…
— К смерти, — Арчибальд согласно кивнул, улыбаясь с не меньшим хладнокровием, чем его собеседник. К гибели от рук правосудия он, по-видимому, был готов.
— Но я бы… — Дерек, как раз совершенно не готовый к подобному раскладу событий, нахмурился, отрицательно мотая головой, — Нет… Слушай, если ты расскажешь все, что случилось, если будешь говорить всем про мокоя — я уверен, тебя не убьют, тебя отправят на принудительное лечение, сочтут сумасшедшим…
