— Боюсь, вы заблуждаетесь. Недооцениваете не только меня, но и себя тоже.
Вот оно что!
— Значит, вы всё же считаете, что я смогу заменить вам всех леот? — я ткнула его кончиком пальца в грудь. — А сейчас просто пытались понять, какие чувства я к вам испытываю? Чтобы потом сыграть на этом, завалить меня обещаниями и манипулировать. Нет. Ваши амбиции меня совершенно не волнуют. И как мужчина, вы мне безразличны!
Собственные слова комом застряли в горле. Я едва не закашлялась от какого-то предательского жжения, словно меня накачали сывороткой правды и теперь она не давала мне солгать.
Но я не имею права на привязанности. Особенно такие… опасные.
Претемнейший прикрыл глаза, слегка запрокинув голову, а затем снова на меня посмотрел. Я, гневно дыша, прямо смотрела в ответ. Выглядела, наверное, грозно.
Но вдруг взмахом руки Двэйн сбросил с моего плеча растрёпанные локоны. Костяшками пальцев провёл вверх по шее и линии подбородка. Чуть придержал за него и склонился к лицу…
Вся моя решительность тут же разлетелась на осколки. Мелкая дрожь побежала по телу, словно в комнате вдруг стало холодно. Страшное волнение и необъяснимый трепет сковали тело так, что я не сразу снова смогла с ним совладать.
— Я не привык сдаваться, Эйлин, — шепнул Двэйн согревая дыханием мои губы.
— И что вы сделаете?
Претемнейший загадочно улыбнулся. Я бы даже сказала — зловеще.
Но тут в дверь громко постучали, и взволнованный голос Броны ввинтился в тишину комнаты:
— Эйли! С тобой всё в порядке? Мне встретился дорх Гард. Он был чем-то крайне расстроен и говорил о тебе, что ты сейчас не одна. Бормотал что-то о бесчестии… Открой мне, пожалуйста!
Она подёргала дверь, которую предусмотрительный Привратник успел запереть. Профдеформация, видимо — запирать любые врата в поле зрения.
— Открой, Эйли! — вдруг вторил “матушке” Молан.
А вот это уже совсем нехорошо… Там что, целый отряд спасения собрался?!
— Всё в порядке! — пискнула я.
— Точно? — переспросила Брона и чем-то зазвенела. — Я открываю дверь! Мне нужно убедиться.
Я сразу оттолкнула от себя Двэйна. Тот нахмурился и направился было к двери, но я повисла на его плечах.
— Вы что это задумали? — прошипела, дёргая назад.
— Во всём признаться, разумеется! — нахально улыбнулся он.
Точно умом двинулся. От отчаяния, что ли?
— Уходите! — шикнула я на него. — Не смейте даже голос подать!
Молча я подошла к балкону и открыла створки. Махнула рукой, дрожа от стылого ветра, что сразу метнулся в комнату.
— С ума сошли? — возмутился Привратник, приосанившись. — Может, лучше в шкаф, как и положено?
Я быстрым взглядом оценила свой шкаф — по размеру не подойдёт!
— Идите, или я вас сама выброшу!
Брона, тихо переговариваясь с Моланом, ещё звенела ключами: видимо тот, что от комнаты дочери, понадобился ей впервые, и она не могла его найти. Двэйн выругался сквозь зубы и в пару шагов выскочил на балкон, а затем перемахнул через перила. Лихо! Он, может, и летать умеет?
Я даже кинулась за ним, убедиться, что он не сломал себе шею — и тут же отпрянула, потому что как на дорожку внизу на все четыре лапы приземлилась огромная мантикора. Взмахнула крыльями и встряхнулась.
Но глазеть на неё было некогда. Я вернулась в комнату и быстро захлопнула створки. Даже успела прыжками добежать до постели и забраться под одеяло. Едва биение сердца чуть успокоилось, как в комнату вошли Молан и Брона.
Тут же подозрительно огляделись.
— Вы чего? Я вообще-то уже почти заснула!
“Родители” озадаченно переглянулись. Молан даже прошёл до того самого шкафа и заглянул в него. Брона проверила под кроватью.
— Просто Кадан сказал…
— Вы больше слушайте его пьяные бредни! Он приходил, пытался войти, но я его не пустила. Вот он и обиделся!
Снаружи донёсся приглушённый треск кустов. Петемнейший там что, не ушёл ещё?!
— Прости! — Брона вздохнула. — Просто мне не хотелось бы, чтобы твоя репутация пострадала до того, как…
— Прошу вас! — взмолилась я. — Идите спать!
Но они ещё раз обошли комнату, заглядывая в углы, а затем только удалились.
Глава 8
Кабинет кредитора Молана — Орана Боски — был заставлен мебелью, как лавка антиквара. Сразу видно, что дорогие вещи с историей он любил.
“Как в лесу, — ухнул Гугл. — Столько дерева и зелёного сукна, что не сразу заметишь разницу”.
Он наконец перестал на меня дуться, хоть некоторое время после того, как я снова надела шишку на шею, молчал и не показывался. Пришлось долго и жалостливо звать вредину.
Банкир поднял на меня взгляд поверх пенсне и удивлённо крякнул. Тучный, лысоватый, он, кажется, прирос к своему креслу намертво. Но, как ни странно, на лицо он выглядел полнейшим добряком.
— Я, признаться, удивился, Лиэса О’Кин, когда прочитал в газетах о ваших злоключениях и победах. Удивительно!
Значит, уже наслышан — это хорошо! Не придётся многое ему разъяснять. Городские таблоиды буквально захлёбывались рассуждениями и скандальными предположениями насчёт недавней покупки Двэйном Ардером значительной части акций “Солид Унио”. — Я и сама удивилась, как у меня всё это получилось, — я наивно похлопала ресницами, присаживаясь в кресло по другую сторону дубового стола на резных львиных лапах. — Но поэтому я… тут.
Мой охранник Киф, которого я взяла с собой, переступил с ноги на ногу, стоя у двери. Оран коротко отметил его присутствие взглядом.
— Так о чём же вы хотели поговорить?
Он откинулся на спинку кресла.
— В первую очередь, — я сунула руку в ридикюль. — Я хотела погасить часть ссуды, которую брал отец несколько месяцев назад.
Оран опустил взгляд на довольно тощий конверт, который я выложила на стол. Да, это не полная сумма, но хоть что-то! И, возможно, стальное сердце банкира смягчится.
Но пока он ничего не сказал. Поэтому я продолжила:
— Я прошу перерасчёта кредита — это во-первых, — я сменила тон на деловой. — А во-вторых, прошу перенести срок выплаты на месяц.
— Раньше? — усмехнулся лэс Боска, подгребая конверт к себе.
С явным выражением сожаления на лице, он поворошил купюры и, вздохнув, убрал его в ящик стола.
“Не люблю банкиров и ростовщиков, — проворчал Гугл. — Они ещё хуже тёмных”.
Тут я была с ним согласна.
— Нет, конечно, — махнула рукой. — На месяц позже. Как раз после сОлидного аукциона.
