И через мгновение на меня налетела огромная дымная драконья туша. Она была невесомой и ощутимой одновременно, толкнула внутрь арки воздушной волной. Я огляделась, не понимая уже, где выход. Но как бывает, когда глаза постепенно привыкают к темноте, из сплошного тумана начали проступать очертания холма, замка вдалеке, который я видела раньше — во сне. Великанское древо арморума, корнями петляя между камней, возвышалось над обрывом. А под ним, сцепившись, словно давние недруги, кувыркались дракон и рысь.
Сплошное дежа-вю.
Теперь кошке приходилось гораздо труднее. Одно дело — валять по полу не связанного тьмой сокола, другое же — превосходящего по размерам ящера, который подпитывался энергией носителя.
Я оглядела свои руки — на них до сих пор болтались цепи связи с Двэйном. Узор на запястье стал чётче, к нему прибавились новые завитки. Похоже, ситуация становилась критической. А я даже сделать ничего не могла!
Вдруг меня дёрнуло вперёд, как детскую машинку на верёвочке. Потеряв равновесие, я упала и сильно ободрала ладони о камни, которые оказались очень даже настоящими. Значит, это не плод моего воображения!
Тёплая кровь потекла по пальцам, но мне было не до лечения ран. Казалось, дракон всё же одерживает верх! Может быть, я наконец освобожусь от Хаоса? Вот только неразорванная до сих пор связь с Двэйном немного меня беспокоила.
Но я могла лишь наблюдать. Пока всё не завершилось.
Резко, без предупреждения, нас вынесло обратно в зал, будто сквозняком. Цепи на запястьях рассыпались, рысь пропала, а Двэйн рухнул на пол, постепенно превращаясь из дракона обратно в человека. Я упала неподалёку, моргая от слишком яркого света, и не понимая, что случилось. Наши победили или нет?
В ушах звенело, тело едва слушалось. Я даже не могла ещё понять, изменилось ли что-то в составе моей магии. Но это было неважно — не сейчас! Потому что всё остальное затопил испуг за Двэйна: ему пришлось хуже всего. Он принял на себя все удары и сейчас был похож на попавший в шредер листок бумаги.
— Как вы? — я почти что на четвереньках подползла к нему и помогла сесть.
Его рубашка была влажной — то ли от пота, то ли от крови. Я схватила претемнейшего за руки, чувствуя, как липнет кожа к его коже в прорехах ткани.
— Осторожнее! — предупредил он меня. — Я где-то ранен. Много где, правду сказать. И если кровь…
Я тут же отпустила его и взглянула на свои рассечённые камнями ладони. Боли почти не чувствовалось — наверное, просто от испуга. Однако на моей одежде уже остались алые отпечатки.
Но понять, соединилась ли моя кровь с кровью претемнейшего, я не успела. Кто-то подошёл сзади, схватил меня под мышки и рывком поставил на ноги. И тогда только я заметила, что в зале мы больше не одни.
Вокруг нас собралось трое мужчин — все одеты в тёмное — но не тёмные маги. В лицо я знала лишь огневика Грихара Альбуса да Бэйва, который стоял поодаль и мрачно смотрел в спины остальным.
— Двэйн Ардер, вы несанкционированно открыли проход в канал Хаоса, — заговорил огневик первым. — Нам пришлось прервать ритуал.
Бэйв подошёл ближе и, взглянув на Двэйна, который ещё пытался вникнуть в происходящее, бессильно развёл руками.
— Вы не должны были в него вмешиваться! Это было опасно для всех нас. Мы могли застрять в канале! — претемнейший, похоже, начал приходить в себя — и первым вернулся в строй его повелительный тон, от которого любой из собравшихся тут мессиров наверняка мог почувствовать себя зелёным подмастерьем.
— Вообще изначально мы прибыли для того, чтобы забрать лиэсу О’Кин в Грэйн. В связи с множественными, крайне сильными всплесками магии. Последний из которых случился позавчера! — вновь начал напирать Грихар. — В прошлый раз, Двэйн, я провёл только поверхностную проверку. Но теперь считаю, что нужно более глубокое изучение структуры магии девушки.
— Я оказалась в опасности! — вступилась я за нас обоих, хоть и понимала, что мои слова мало что значат для всех этих серьёзных мужей. — Думала, что оказалась. И что опасность грозит дорху Ардеру. Поэтому…
— Неважно, — беспардонно перебили меня. — Такая мощь вызывает тревогу. Мы должны убедиться, что вы не опасны!
— У вас нет оснований забирать её, — чуть спокойнее, но вместе с тем более угрожающе возразил Двэйн. — Всё под контролем!
— Что-то не заметно. Зачем ритуал? Ты хотел сделать её своей леотой? Вопреки приказу его величества? — начал закипать другой мужчина, которого я видела впервые в жизни. — У нас тоже приказ императора, и мы, в отличие от тебя, выполним его беспрекословно.
Двэйн шагнул вперёд, но Бэйв удержал его, схватив за плечи.
— Не надо, — тихо донеслось до меня.
— Если ты хочешь оспорить решение его величества, можете прибыть в Грэйн лично, — посоветовал Грихар. — А сейчас просто не мешай. Ей не сделают ничего плохого.
Претемнейший дёрнулся с места снова, но словно бы упёрся в стену собственного благоразумия. Наши взгляды столкнулись. Я попыталась ободряюще улыбнуться. Если он избавил меня от рыси, мне нечего бояться.
— Всё хорошо, — я подошла к нему и коротко сжала его крепкие запястья пальцами. — Всё будет хорошо.
Один из магов подхватил меня под локоть и повёл прочь. Спиной я чувствовала взгляд Двэйна. Слышала, как Бэйв что-то тихо говорит ему.
Что ж, будем разбираться на месте.
Эпилог
Двэйн Ардер
— Зря ты остановил меня! — налетел Двэйн на друга, когда почтенные мессиры вышли из зала, уводя с собой девушку. — Я мог бы показать им доказательства того, что Эйлин не виновата во всплеске магии!
— Думаешь, они послушали бы тебя? — возразил Бэйв. — У них приказ императора! И разговаривать тебе нужно с ним. Я бы рад был вообще не пускать их в Гитмор, но тогда мы все попали бы под гнев его величества за неподчинение.
Да… Он, конечно, прав…
Голова понемногу остывала — и теперь Двэйн начинал осознавать, что в этой ситуации ничего поделать не мог. Если вызволять Эйлин, то лишь через разговор с Тиэрнаном лично. Пока придётся её отпустить.
Это было невыносимо, даже больно — но необходимо, чтобы не усилить гнев императора.
— Пусть она едет, — продолжил Бэйв. — Я уверен, ей не сделают ничего плохого. Проверки займут немало времени. А ты пока успокоишься и подготовишься к встрече с его величеством.
Двэйн покачал головой, понимая безвыходность своего положения. Но перед глазами всё ещё стояло растерянное лицо Эйлин, в её глазах не было испуга — но она явно не ожидала, что всё обернётся именно так. Да он и сам не ожидал, что Стражи нагрянут с самого раннего утрам — похоже, они очень торопились.
— Я не могу её отпустить. Во мне всё противится этому, — проговорил Двэйн, дёргая ворот порванной едва не в клочья рубашки. — Как будто дышать тяжело.
