Она не отвела взгляда. Казалось, они вот-вот поспорят, и ей хотелось быть готовой.
Но вместо того, чтобы возражать, он допил вино, поставил бокал рядом с раковиной и сказал:
– Утром поговорим.
Следом за ним она вышла из кухни. Они направились в коридор, который вел к спальням.
– Если с генералом ничего не выйдет, уверена, завтра у тебя найдется много других дел.
– Надо нанести визит Мурано в его институте, – сказал он. – Со мной может поехать Зоуи. Возможно, ей придет в голову что-нибудь ценное. Она Мурано терпеть не может.
– Лучше возьми с собой меня, – быстро сказала Джинни. – Там может оказаться Уоррик. Мне не терпится столкнуться с ним лицом к лицу.
– Ты будешь занята в доме генерала. Не можешь же ты оказаться в двух местах одновременно. – Он остановился на пороге гостевой спальни, куда они заранее отнесли ее чемодан. – Спокойной ночи, Джинни.
Ночь у Ноа оказалась совсем не тем, на что она надеялась, чего ожидала. Влечение никуда не делось – но было и напряжение. Постель в гостевой спальне манила ее мягкими подушками и свежим бельем. Но ей нужно было принять душ перед тем, как улечься на чистую простыню, под белое пуховое одеяло.
Зайдя в душевую кабину, она включила воду. Пар поднимался вокруг лодыжек. Струи массировали ей плечи. Наконец она расслабилась. Сочетание вина и душа подействовало лучше, чем дюжина снотворных таблеток и несколько часов медитации.
Джинни предвкушала мирную ночь. Сегодня она выгонит из головы все мысли о преступных картелях торговцев оружием, планах вкрадчивых шантажистов и о том, как можно одновременно испытывать влечение к Ноа и злиться на него.
Выйдя из душа, она насухо вытерлась и осмотрела свои шрамы, оставшиеся после взрыва в Афганистане. Прошло три года; они побледнели и стали едва заметными. Хуже всего был шрам от шрапнели под ключицей. Он казался таким уродливым, что она спрятала его под татуировкой в виде бабочки. Почистив зубы, она надела полосатую ночную рубашку и по кашемировому ковру направилась к красивой постели.
Во рту у нее пересохло. Прежде чем ложиться, надо налить себе воды на кухне. Кроме того, она вспомнила, что оставила на столешнице сумку с телефоном. Она приоткрыла дверь, надеясь, что не разбудит Ноа, и на цыпочках вышла в коридор.
На кухне она включила свет над плитой и стала открывать шкафчики, ища воду.
Она услышала, как он кашлянул.
– Ноа!
– Тебе помочь?
Он стоял, прислонившись к дверному косяку, скрестив мускулистые руки на голой груди. На бедрах были пижамные штаны в клетку. Темно-русые волосы стояли дыбом после душа. Она не думала, что он намеренно пытается ее соблазнить, но…
Она тяжело вздохнула.
– Пить хочу.
– Не стесняйся, – сказал он. – Я рад, что мы тут встретились.
Трудно, почти невозможно было вынести его близость – и наготу. Загорелая грудь как будто мерцала в тусклом свете лампочки над плитой. Руки были мускулистыми, но не бугристыми. Кожа наверняка мягкая на ощупь, а под ней – стальные мышцы. Она наклонилась к нему. Ее тугие соски находились совсем рядом с его грудью. Срочно надо отойти от него на безопасное расстояние!
– Телефон! – выпалила она. – Я вышла проверить свой телефон. – Попятившись от раковины, она схватила со столешницы сумку и полезла во внутренний карман, где держала телефон. – Эсэмэска от Руби!
– Надеюсь, больше никаких неприятностей?
Она прочла вслух:
– «Роджер просит прийти к бранчу в десять. Можешь взять с собой Ноа».
– Можно сказать, приглашение, – сухо заметил он.
Завтра никак не получится держаться от него подальше. Рада ли она такому обороту событий? Ноа ей нравится. Он хороший, может быть, слишком хороший – во всяком случае, очень привлекательный. Когда он шагнул к ней, она снова попятилась.
– Пойду спать.
Она заторопилась по коридору в гостевую спальню. Сердце глухо билось в груди. Улетучились все мечты о приятном, расслабляющем сне, что, в общем, и неплохо. Забравшись под одеяло, она улыбнулась самой себе. Сегодня ее ожидали горячие, чувственные мечты о голой груди Ноа.
Глава 11
Без пяти десять Ноа позвонил в дверь дома генерала Хеймаркета. Сегодня он надел спортивную куртку и был при галстуке. Он готовился ко всему. Эта встреча – возможность исправить отношения АРК с генералом, не говоря уже о том, что они с Джинни могут совершить прорыв в расследовании убийства и исключить его из списка подозреваемых.
Им открыл эконом, он же дворецкий Генри. Он не принимал участия во вчерашнем событии, но вернулся, чтобы навести в доме порядок. Он быстро обнял Ноа и прошептал:
– Я знаю, что все говорят, но они ошибаются. Уверен, ты его не убивал.
– Д-да… спасибо…
– Но я бы тебя не очень винил, даже если бы ты его прикончил. С капитаном Слокамом было трудно ладить. – Гаррисон поздоровался с Джинни и проводил их в солнечную столовую, где за круглым столом сидели генерал и Руби. Они пили кофе. Желтые тюльпаны в вазе на столе контрастировали с мрачными лицами мужа и жены. Интересно, подумал Ноа, не объясняется ли их взаимная враждебность тем, что она рассказала ему о письме.
Когда генерал пожал ему руку, его слова стали словно эхом слов Гаррисона.
– Ноа, я не считаю тебя подозреваемым. Но очень зол из-за вчерашних проколов вашей компании.
– Да, мы могли сделать больше. – Единственное извинение, которое собирался предложить Ноа. Судя по отчету, полученному утром от Тони Веги, все оперативники действовали по инструкции. Они не подготовились к такому хорошо спланированному и хорошо выполненному нападению. «АРК Секьюрити» не делала ошибок, просто они не предвидели невозможного.
Руби вышла из-за стола, обняла его и Джинни и пригласила садиться. После того как Ноа отпил первый глоток превосходного кофе, сваренного Гаррисоном, он сказал:
– Утром я поговорил с Анной-Розой. Она шлет соболезнования.
– Очень ей признателен. – В своей повседневной одежде и бейсболке с эмблемой «Бронко» генерал выглядел так, словно больше интересовался гольфом, чем расследованием убийства. – Мы с Анной-Розой давно знакомы. Ее муж был моим близким другом.
«А она – настоящий ас, блестящий компьютерный гений!» Вчера ночью Ноа отправил ей по электронной почте сведения о финансах Слокама, и она уже нашла нужные данные, которые подтверждали, что у покойного было больше миллиона долларов на счете в банке. Кроме того, она нашла адреса двух из трех принадлежавших ему домов. Один – его собственная резиденция в южной части Денвера, а второй находился в окрестностях Боулдера.
– У нас с Анной-Розой есть вопросы, связанные с организацией благотворительного приема. – Ноа старался говорить ровно и спокойно. – Вы запросили вдвое больше оперативников, чем обычно, плюс снайпера на крыше. У вас была причина подозревать неприятности?
