– Я согласна, – прошептала Ревена, глядя в сторону человека. Она почему-то была уверена в том, что он услышит ее. И так и произошло.
Чел ничего не стал говорить ей, он и так сказал все в предыдущий раз.
Сейчас мужчина просто вытащил еще один амулет, подобный тому, что до этого активировала девушка рядом с ним, и положил его на пол клетки.
– Он твой, – только и добавил парень в последний момент, а потом почему-то пожелал: – Удачи. Такой сильный боец, как ты, нам бы очень пригодился.
Демоницу удивили последние слова этого… вроде кто-то его называл Лекс, но в этом она уверена не была.
Так вот Ревену удивили последние слова Лекса.
Как он смог понять по тому жалкому состоянию, в котором она сейчас находилась, что бой – это ее родная стихия. Она хоть и обладала достаточно сильным магическим потенциалом, который тяготел к магии тьмы и хаоса, но у них не было денег, чтобы нанять для нее нормального учителя.
Кое-чему ее научил отец, кое-чему их отрядный маг, но не больше.
Отец в силу того, что и сам был очень слабым магом. А отрядный маг, ну как-то сложно обучать магу жизни хоть чему-то мага хаоса. А так и было.
Они старались собрать деньги, чтобы или отправить ее в приличную магическую школу, или найти неплохого мага к ним в отряд, который при этом смог бы подтянут и саму Ревену немного. Но не сложилось.
А вот в боевой практике недостатка она не испытывала, да и учителей у нее было предостаточно. Тут к ее услугам был весь отряд ее отца, одного из командиров наемников-пехотинцев в их мире, среди которых она и выросла.
И все бы шло своим чередом, но тот последний контракт, когда отца подставил их наниматель и стравил с одним из великих владык нижних планов, изменил очень многое в ее жизни.
Она стала бесправной рабыней.
«Еще не стала», – мысленно прошептала она.
Тогда-то все и сложилось так, как и произошло в последующем.
На их отряд, всю жизнь в котором девушка и провела вместе со своим отцом, напали. И не простые бойцы или маги, а боевые священники из какого-то верхнего мира, которых нанял один из великих владык, тот, против кого они и должны были сражаться.
И вот к встрече со столь сильными светлыми магами они оказались не готовы.
Практически первый удар выбил их не такую уж и сильную магическую защиту в лице обычного мага жизни.
Дальше сражение уже было проиграно и началось отступление.
Вот во время него Ревера и попала под перекрестный огонь заклинаний священников. Именно тогда ее и захватили в плен.
Ревена не знала, повезло ей или нет, но как трофей этим священникам она оказалась не особо и нужна. Они как заперли ее после боя в эту клетку, так и перепродали потом на каком-то невольничьем рынке.
Так, по сути, она и оказалась здесь.
И коль ее волю все еще не смогли подавить и подчинить себе, то она активно сопротивлялась всем попыткам насилия над собою.
Нескольких охранников она покалечила. Конечно, доставалось и ей самой. Но это были лишь побои, и те – сквозь прутья клетки. Приближаться к ней опасались.
А так, ей было прекрасно видно, что бы с ней случилось, стань она послушной куклой в руках любого работорговца или его покупателей.
Два таких примера практически постоянно были у нее перед глазами. Какие-то девушки-эльфарки.
И пока тех не приобрели, работорговец активно пользовал их сам, а также позволял делать это своим клиентам, тем, что не могли приобрести их, но были готовы заплатить деньги за пару часов пребывания с ними.
Ревена в этом уверена полностью не была, так как и сама периодически теряла счет времени, но ей казалось, что тех двух девушек насилуют постоянно, только от них выходил один, как их отмывали, приводили в порядок, даже подлечивали, и к ним шел новый «гость».
«Кстати, а ведь и эти эльфарки сейчас тут», – сообразила демоница.
Только вот странно, человек, что разговаривал с нею, совершенно не обращал на них внимания.
Хотя мимо них обычно никто спокойно пройти не мог. А этого они будто ничуть не интересовали. Так, сидят в своей клетке и сидят. Есть-пить не просят.
Его больше заботил как раз вопрос, который он хотел решить с той девушкой в рваной одежде, что стояла возле ее клетки, и самой Ревеной, чем хоть какой-то разговор с ними.
«Хотя, может, я и ошибаюсь», – подумала она.
С людьми она общалась не так часто, чтобы составить хоть какое-то мнение о них. Чаще ее разговор заканчивался ударом или дуэлью, если они не встречались, конечно, с ними на поле боя. Тогда вообще ни о каком разговоре речи не шло.
А так, весь круг ее общения ограничивался лишь отрядом ее отца да теми наемниками, с которыми они работали вместе.
Воспоминания отвлекли ее на некоторое время, но тут Ревера обратила внимание на серьезный взгляд чела, который ждал ее дальнейших действий. А потому она, наконец, протянула руку к тому амулету, что лежал на полу клети перед нею.
– Нужно только активировать его и все? – уточнила девушка, глядя на парня.
– Пока да, – ответил он, – но это сейчас, чуть позже при любом удобном случае нужно будет, чтобы любые жрица или жрец из нашего клана официально заверили твое принятие к нам. А так больше ничего.
Слова о жрецах насторожили демоницу.
Это уже не походило на обычный гильдейский ритуал. Но не так чтобы очень.
Обычно гильдейскую клятву приносят главе гильдии, а тут нужно будет произнести ее перед каким-то жрецом.
«Ничего необычного», – попыталась себя хоть как-то успокоить девушка.
Но что-то не очень у нее получилось. Она прямо всей своей душой чувствовала, что с этим ритуалом должно было быть что-то не так.
Но она не могла понять что?
И как только она активировала артефакт, Ревена практически сразу поняло что.
«Это все-таки ритуал принятия в клан», – только и успела сообразить она, а потом безвольной куклой свалилась на пол той клетки, в которой до сих пор находилась.
Билась демоница в конвульсиях долгие десять минут. Менялось не только ее ментальное поле, но и сама физическая суть.
Когда завершились изменения с ее основной личиной, девушка непроизвольно приняла свою боевую ипостась, которая тоже стала претерпевать немалые преобразования.
– Интересно, – наблюдая за происходящим, пробормотал парень, – на такой эффект мы не рассчитывали.
И подошел чуть ближе, будто стараясь что-то рассмотреть в ее хоть и изменившемся, но вполне узнаваемом лице.
– Необычно, – протянул он, но больше так ничего и не сказал до завершения ритуала, а лишь стоял и ждал его окончания.
