— Касим не сказал тебе? Он помог устроить это. Свидетельство о смерти и новый паспорт…
— Нет, он не сказал мне! — Касим рассказывал значительно меньше, чем ей следовало знать.
— Но зачем? Как? — Она тяжело опустилась на диван. — Я знаю только то, что твоему отцу не нравилась твоя работа…
— Так он тебе сказал? Отец не мог смириться с тем, что я гей.
— Вот оно что… — выдохнула она.
Очевидно, Касим не доверял ей. Она откровенно говорила о своей семье. Анжелика разозлилась. Разве он поведал ей историю Джамала? Нет.
— Ты не мог жить в изгнании? — спросила она.
— Моего любовника избили до полусмерти за то, что он якобы совратил меня.
— Неужели это мог сделать твой отец?
— Люди из его правительства. Они сказали, что защищают репутацию короны, но мой отец ничего не сделал, чтобы предотвратить это или наказать их за самоуправство. — Он тяжело вздохнул. — В любом случае я не мог рисковать жизнью Бернарда. И боялся за свою. Просто уехать было недостаточно. Я даже боялся видеться с Касимом.
Выражение его лица было усталым. Он снова посмотрел на нее.
— У моей матери непростая жизнь. Королева очень обижает ее. Если бы у моей матери был счастливый сын-содомит, счастливо живущий за границей… — Он покачал головой. — Нет. Было ужасно жестоко сказать ей, что я мертв, но, если королева набрасывается на нее сейчас, отец встает на ее защиту из-за уважения к ее горю.
— Не могу себе представить, — пробормотала она, потрясенная агрессивной обстановкой, в которой вырос Касим. — Мне очень жаль, Джамал.
— Почему? — Сейчас он выглядел так же, как Касим, ее горло сжалось. — Ты не имеешь к этому никакого отношения.
— Я бы хотела помочь тебе…
Она была загнана в угол.
— Спасибо. Именно это мне и нужно.
Она покачала головой:
— Ты так похож на него, что это нервирует. Но я не могу отвезти это Хасне и сказать ей, что это от тебя.
— Да, — согласился он. — Она не может знать, что я жив, но Касим мог сказать, что это было в моей старой коллекции и что он хранил ее до свадьбы. Если бы она надела это, я был бы счастлив. Я знаю, что она это сделает.
— Мы не… мы с Касимом больше не видимся.
Пресса не знала об этом, поэтому она не удивилась, что он не знал. Слова все равно больно саднили горло.
— Я не лечу в Замаир.
— Я не знал. Прости. На фотографиях, которые я видел, вы оба выглядели довольно… — Он не закончил, только посмотрел на ожерелье и опустил голову.
Она посмотрела на Джамала. Он хотел общаться со своей сестрой так, как мог.
Она не могла просить об этом Треллу или братьев. Это был секрет Касима — жизнь Джамала.
Касим даже не хотел, чтобы она была на свадьбе. Она бы смущала его. Он мог бы выгнать ее из дворца.
Но Джамал выглядел таким безутешным. И Хасна так скучала по брату.
Анжелика закрыла глаза, — она снова потерпела поражение.
— Я сделаю это. Я полечу в Замаир и отдам ожерелье Касиму.
Глава 9
Касим нередко задавался вопросом, как его отец может быть таким безжалостным диктатором. После расставания с Анжеликой он стал вести себя так же, как и его отец когда-то. Касим презрительно относился к окружающим и к тем, чьими поступками управляли эмоции. Какое значение имели желания других, если его собственное сердце было заковано в цепи? Все приносили жертвы.
«Не думай о ней».
Если бы не свадьба сестры через два дня, он поехал бы в пустыню и пришел там в себя. Вместо этого он присутствовал на нескончаемых встречах с родственниками и сановниками. Не успела одна ветвь королевской семьи прибыть и присоединиться к нему и его родителям за кофе, как в следующей комнате находился иностранный посол, ожидая возможности выразить свои поздравления.
Сегодня утром день начался с западни. Король познакомил его с отцом женщины, которую он прочил сыну в жены.
Конечно, не раньше, чем она достигнет брачного возраста. Неужели отец серьезно верил в то, что он женится на ребенке восемнадцати лет?
Его предполагаемый тесть высказал озабоченность по поводу разницы в возрасте. Касим заявил, что может подождать, пока она закончит свою учебу, если это будет предпочтительнее. Его королева должна быть хорошо образованна.
Король истолковал это как попытку продолжить уклоняться от брака и спросил об этом Касима напрямик, как только они остались одни.
— Ты же давал мне слово!
— Я устранил ее соперницу, не так ли? — недовольно ответил Касим.
Сверившись со списком гостей, он убедился в том, что Анжелика вежливо отклонила свое приглашение.
— Может быть, проведем сначала эту свадьбу?
Объявили о прибытии семьи Садика. Их с королем перепалка была вынуждена прерваться. Касим сел с Садиком и их отцами, чтобы подписать брачные контракты, затем они присоединились к королеве и матери Садика.
— Хасны здесь нет? — Садик угрюмо окинул комнату взглядом.
— Нет. Платье прибыло. — Королева покраснела.
Фатина пристально посмотрела на нее.
— Такая неприятность, когда у Хасны гости. Надеюсь, она ничего не испортит?
— Девушки этого не допустят, — успокоила ее мать Садика. — Они сами наблюдали за распаковкой гардероба Хасны.
— Совтер с вами? — спросила королева мягким тоном.
— О да, — сказала мать Садика с улыбкой. — Мальчики отправились в пустыню на мальчишник. Я правильно сказала, Садик? У меня была приятная встреча с их матерью. Мы дружим много лет.
— И все они приехали сюда? — спросил король, бросая косой взгляд на Касима. — Обе девушки?
— Да, мы переживали за Треллу, но под угрозой оказался приезд Анжелики. Она несколько дней пролежала с серьезной простудой. Однако она выздоровела и… — Мать Садика почувствовала растущее напряжение. — Что-то не так?
Она коснулась складок палантина.
— Я знаю, мы не сказали, что она приедет, но она делит комнату со своей сестрой, поэтому я не думала, что это доставит вам лишние хлопоты.
— Это вовсе не проблема, — твердо сказал Касим и посмотрел на отца.
«Избавься от нее», — прочитал он в его взгляде.
* * *
Касим был в ярости.
Это было неприемлемо. Теперь он будет оправдываться за это перед отцом. Последуют угрозы. Его дядя и братья тоже будут на свадьбе. Обстановка была крайне напряженной. В припадке ярости могли быть совершены необратимые поступки.
Мало того, что он теперь должен был думать о том, как уладить эту проблему, прибытие Анжелики терзало его сердце. Ее отказ до сих пор не давал ему покоя.
