– Не важно. Меня все устраивает.
– Угу. И паутина в одном месте тоже?
Закатываю глаза.
– Ксюш, я не собираюсь это обсуждать. Ты ходишь на свидания, я рада за тебя. Я не хожу – и радуюсь за себя не меньше.
– Ты в курсе вообще, что Артем на тебя засматривается? – будто не слыша моих доводов, гнет свою линию Оксана.
– В курсе.
– Так может уже дашь парню зеленый свет?
– Не дам.
– Упрямая!
– Какая есть!
Пожимаю плечами, делая еще один глоток легкого алкоголя. Ксюшу близкой подругой я назвать не могу. Скорее, просто сотрудница, не стесняющаяся выражаться в словах. Она живет на полную катушку, пользуется вниманием мужчин и, скорее всего, вниманием Александра Викторовича тоже. Не зря же он уволил своего прежнего секретаря, опытную Веру Николаевну, и взял на ее место молодую длинноногую блондинку. Но я не осуждаю. Каждый живет так, как ему угодно. Человек она не лицемерный, честный и щедрый. А я очень ценю эти человеческие качества.
– Воу, гляди, какой мужик, – едва не подавившись шампанским, Ксю указывает головой в сторону стены с картинами известного русского художника.
Прослеживаю ее взгляд и чувствую, как внутри все переворачивается. В одно мгновение земля уходит из-под ног. Сердце, будто поднявшись из-под слоя сваленного на него грунта, взметается, отряхивается и начинает больно колотить ребра. Сначала один удар, впитывая когда-то понравившиеся черты и пытаясь понять, не обозналось ли оно. А потом поняв, что нет, ошибиться невозможно, набирает скорость, пока я не начинаю задыхаться, будто бежала очень долго и наконец остановилась, пытаясь схватить ртом воздух.
Давно оно бедное так не сбивалось. Три года назад в последний раз, когда Дамир меня поцеловал, а потом уехал.
Это ведь он? Дамира бы я узнала из миллиона.
Правильный, жёсткий, но до покалывания в груди красивый профиль. Щетина, которая сейчас длиннее, чем тогда, когда я видела его в последний раз. Широкие брови и сосредоточенный взгляд карих глаз, умеющих улыбаться даже когда лицо остаётся серьёзным.
Рефлекторно подношу руку к шее, надеясь, что это поможет мне дышать.
Я ведь думала, что отпустила. Поверила в то, что влюбленность трехлетней давности прошла почти сразу после его отъезда. Утопила себя в учебе, погребая воспоминания под слоями новых знаний. Даже с улыбкой вспоминала те три дня, что он провел у нас. Пыталась не реагировать на рассказы отца о том, как он потом жил, как уезжал в разные города в командировки. Он стал тёплым воспоминанием, после которого я так и не смогла влюбиться ни в кого другого.
Попросту закрыла все чувства и эмоции на крепкий замок. И вот сейчас этот замок с треском ломается, потому что рядом с Дамиром я вижу девушку. Хорошенькую брюнетку, немного ниже его ростом. Она смотрит на него не просто как знакомая. Такой взгляд очень легко заметить и распознать по особому блеску. Да и обычная знакомая бы не держала мужчину под локоть просто так.
– Маш, ты видишь его? – толкает меня Ксюша, силой выдергивая из пропасти, в которую я лечу без страховки.
– Вижу, – ворочаю пересохшим языком.
И как только я это произношу, Дамир поворачивается. Как в замедленной съемке происходящее вокруг почти останавливается, звуки блокируются, а я замираю… Даже сердце останавливается, будто боится спугнуть момент. Затихает в предвкушении. Наши глаза встречаются, выпуская спрятанные эмоции наружу. Но в тот момент, когда я думаю, что он сейчас улыбнется мне, кивнет или начнет подходить, Дамир вдруг абсолютно равнодушно мажет по мне взглядом и отворачивается. А спустя несколько секунд и вовсе покидает галерею со своей спутницей.
Выброшенные эмоции возвращаются обратно и плотным кольцом сдавливают грудь.
Медленно отмираю. В уши проникает звук происходящего вокруг, фокус расширяется, а я ничего не соображаю. Замедленно моргаю, возвращаясь в себя. Пульс с тяжестью набирает обороты. Чувствую себя так, будто шмякнулась на землю, больно-больно, а единственный, кто мог протянуть руку помощи, прошел мимо.
Кольцо на груди становится непреодолимо тяжелым, заставляя кровь толчками пробиваться по венам.
Что это было? Дамир меня не узнал? Разве такое возможно? Я не могла быть ему настолько безразличной.
24
Нужно ли говорить, что вечер для меня был безнадежно испорчен? Точнее не так. В груди разрослось ощущение, будто наоборот все ожило после долгой засухи, а вот на деле меня как – будто в мясорубке перекрутило.
Может быть, я ошиблась и это был не Дамир? Человек просто очень похожий на него. Ведь он бы меня узнал. Не мог не узнать. Дамир больше чем знакомый. Это человек, которого отец любит как родного, и это ответно. После отъезда Дамир так и продолжил присылать нам деньги, хоть отец и ругался, ворча, что мы объедаем его, но в душе он был ему глубоко благодарен. И не узнать меня он точно не мог. Слишком много случилось между нами за те три дня.
В памяти очень четко всплывает взгляд карих глаз, которым Дамир на меня пристально смотрел, привкус его жестких напористых губ и жадные объятия, в которых я побывала лишь раз, но они по своей силе эмоций перечеркнули сотни предшествующих объятий с Валерой. И я больше, чем уверена, что в тот самый момент для Дамира это тоже что-то значило.
Из галереи я уезжаю как будто в тумане. На такси добираюсь до дома, в очередной раз отказав Артему с его предложением меня подвезти. Принимаю ванную, ни на секунду не выбрасывая сегодняшнюю короткую встречу из головы.
Если это был все же Дамир, то что он делал в галерее? Знаю, что отец просил его встретиться со мной, как только он вернется из командировки. Я ждала этой встречи, чтобы показать, насколько я выросла, и перечеркнуть в его памяти образ той маленькой девочки, коей я была для него три года назад. Воображала, как мы встретимся в каком-нибудь кафе, какой сдержанной я буду в тот момент. Как смогу достойно разговаривать с ним и ни одним словом больше не показывать прошлой слабости. Но случившееся вечером перечеркнуло все наивные представления. Да и если бы он пришел для встречи со мной, разве ушел бы даже не поздоровавшись?
Спать я легла ближе к двенадцати, но сон шел с трудом.
По этой причине утром даже кофе не особо помог. Голова казалась тяжелой, наполненной ватой и миллионом мыслей. Нужно просто не думать об этом. Выбросить из головы и заняться насущными делами. Наверное, банально показалось и через несколько дней я пойму, что нарисовала образ знакомого мужчины в другом человеке. Только так я могла оправдать случившееся в галерее.
С этим решением и поехала на работу.
– Привет, подружка.
Ксюша поймала меня на входе в собственный кабинет. В ее руках по своему обыкновению было две чашки с крепким кофе, которым мы баловали себя в первые полчаса рабочего дня. Александр Викторович всегда приходил немного позже, поэтому мы могли себе позволить немного нарушить распорядок.
