- Ее бы многие уложили под себя, но она стерва. Всех динамит, - добавил второй. – Характер огненный.
- Может, она по девочкам? – расхохотался первый.
Рысь? Звучит забавно. Ей идет.
Он вдруг вспомнил старое прозвище. Тоже кошачье.
Барс.
Так его никто не называл уже три года. И фамилию он почти забыл – не использовал. Только имя – имя не поменялось. Осталось прежним.
До старта оставалось совсем немного. Еще чуть-чуть и они начнут готовится. Сегодня в заезде будет много гонщиков, а самих заездов – два. Завтра победители будут соревноваться за право называться лучшим. Ну и получат свою долю бабла – ставки еще принимают. И вживую, и онлайн. Гремлин и его друзья знают, как делать бабки. А еще у них крутая крыша среди ментов. Им многое можно.
Ему необязательно побеждать. Нужно попасть в здание аэродрома. Но старые привычки неискоренимы. Привычка побеждать – тоже.
Все эти годы его единственной отдушиной был мотоцикл. И он не разучился чувствовать скорость.
Они еще не стартовали, но в его крови начал кипеть адреналин. Хороший знак. Сулит победу. У него крутой «Судзуки», а сам он умеет ездить.
Да, та девушка, которая любила его, просила не участвовать в нелегальных гонках. Говорила, что это опасно, и ей за него страшно. Они даже поругались тогда. Но он не мог отказать себе в удовольствии почувствовать азарт вновь. К тому же его малышка никогда этого не узнает. Для нее он мертв. И для самого себя – тоже.
А потом она просто проехала мимо.
И его сердце раскололось на части. Будто было сделано из хрусталя.
Девушка на «Кавасаки» проехала мимо, встала неподалеку – согласно своему номеру. Номеру один. А он – номер три.
Она зачем-то решила снять шлем, и он не нашел в себе силы отвести взгляд.
Длинные светлые волосы, мягкой волной ложащиеся на плечи. Их подсвечивает мощный прожектор, и кажется, что над ее головой золотистая рамка. Точеный профиль: пухлые губы, аккуратный чуть вздернутый носик, упрямый подбородок.
Она повернулась к нему, и парень вздрогнул.
Глаза.
В ночи их свет не был виден, но он знал, какого они цвета.
Синего.
Точно летнее небо. Высокое и прекрасное. Он никогда не видел таких глаз – ни до, ни после.
Он не мог дышать – его будто под дых ударили. Выбили весь воздух. Следом дали в голову, и боль пронзила виски. В них будто спицы вонзились. Пульс забился так часто, будто он бежал. Бессильная боль заставила его, замереть, и каждая мышца в теле болезненно напряглась. Рукой он сжал руль – так, что проявились вены.
Это была она. Та, которую он любил все это время.
Его Полина.
Нежная девочка с широко распахнутыми глазами превратилась в уверенную Рысь, которая считалась одной из лучших на нелегальных гонках.
Он смотрел на нее, и не мог поверить, что это она.
Синеглазка.
Нет, он видел ее издали, помог даже, хотя она никогда об этом и не узнает. Но не знал, что Полина изменилась настолько.
Не может быть. Нет.
Малышка, почему ты сидишь на байке здесь, среди этих придурков? Почему его зовут Рысью? Почему ты рискуешь собой на гонках?
Что с тобой случилось? Что ты с собой сделала?
Боль, бессилие и бесконечная нежность пронзили его словно меч. Он так скучал по ней, мечтал увидеть хоть раз вживую, но не мог. А теперь, когда это сбылось, в груди тянет рана. Не зарастающая. Вечная.
Он так скучал. Каждое мгновение. А теперь, когда она рядом, безумно больно.
Полина вдруг повернулась к нему. Он видел, что она смотрит на него. Она будто хотела подойти к нему, обнять и сказать:
«Дима, я так тебя ждала. Ты вернулся!»
Но этого не произошло. Ее взгляд стал презрительным. Полина надела шлем и крепко взялась за руль. С уверенностью в своей победе.
Та, которую он любил, будет его соперницей.
Что ему делать?
[1] Кава – слэнговое название мотоциклов Kawasaki.
Глава 31. Я тебя сделаю
Каждый заезд похож на предыдущий, но при этом в каждом заезде есть своя изюминка.
В этом заезде участвовал странный парень под номером три на «Судзуки». Тот, кому я показала средний палец. Я все так же не видела его лица, но понимала – он разглядывает меня. Это было странное ощущение, будто на меня в упор смотрит кто-то знакомый. Только… кто?
Я проехала мимо него, кожей чувствую этот взгляд. Встала не свое место согласно номеру. На всякий случай сняла шлем, чтобы проверить крепление. Да, я привыкла, что во время заездов на меня многие пялятся. Еще бы – единственная девушка среди гонщиков! Но номер три буквально не сводил с меня глаз. Так смотрят только на тех, кого любят или ненавидят.
Любить он меня не мог – мы впервые встретились.
Ненавидел. Боялся, что проиграет мне.
Девчонке.
Для многих проиграть девушке было настоящим ударом по самолюбию. Мотоспорт ведь неженское дело! Женское – это художественная гимнастика, фигурное катание и танцы. Скорость, драйв и азарт – не для нас, девочек. Это исключительно мужской вид развлечения. Мужское удовольствие.
Я часто сталкивалась с этим предубеждением. И мне нравилось разрушать его. Нет, я не считала себя суперпрофи – в конце концов, я катаю не так уж и долго. Но это то, что у меня получается. И более того, приносит удовольствие.
Не понимая, почему так болезненно реагирую на взгляд номера три, я повернулась к нему. Хотела спросить, что ему нужно?
И в этот момент мое дыхание перехватило.
На какое-то мгновение вдруг почудилось, что на байке сидит мой Дима. Их с незнакомцем фигуры были похожи – может быть, у того разворот плеч был немного шире. Кроме того, номер три сидел на «Судзуки» так, как порой сидел на своем пропавшем байке Дима. Одна рука лежит на руле, правой ногой упирается в землю. Корпус чуть наклонен вперед, к баку.
Нет, так многие сидят, но… И посадка, и фигура… Все напоминает о том, кто оставил меня. Так и хочется снять шлем и заглянуть в лицо, чтобы понять, кто прячется под ним.
Нет.
Это всего лишь наваждение.
Я смерила парня насмешливым взглядом, надела шлем и крепко взяла руль.
Я тебя сделаю, малыш. Кем бы ты ни был.
По команде мы выехали в стартовую зону. Каждый – напряжен. Но не каждый уверен в своей победе.
Зрители расположились вдоль трассы рядом со своими машинами. Они с азартом ждали начала заезда и подбадривали «своих» гонщиков – ведь каждый поставил ставки. Без них теперь зрители не допускались.
