Женщины переглянулись. За двоих ответила альтьера Амариллис:
– Мы попытаемся, но… если бы существовал какой-нибудь перечень, но его нет. Вряд ли хоть кто-то сможет назвать вам все, что хранилось в кладовой. К тому же, у меня всего две лекции в неделю, я не совсем преподаватель. Как и Роза. Мы ученые. Вам лучше спросить того, кто бывает там чаще и отвечает за порядок. Но честно вам скажу: с порядком у нас бывают трудности.
– Мы все посмотрим завтра, – неодобрительно глянув на мать, добавила Роза. – Мама запамятовала, что Дарлан лично просил оказывать поддержку расследованию. Но должна спросить: какого рода пропажу мы ищем?
– Что-то с резким запахом, что могло вызвать удушение.
– И хранилось в кладовой.
– Предположительно, – улыбнулась я.
Альтьеры в очередной раз переглянулись, но не подозрительно, как это делали друзья Эспена, а скорее ища друг в друге ответ. Словно им бросили вызов и они собрались принять его вместе, это переглядывание походило на немой диалог двух людей, понимающих все без слов.
Принесли ужин, а за едой приличные люди об убийствах не разговаривают. Мы перешли на общие темы, с такими всегда лучше управлялся Янис. Он рассказал женщинам о работе в полиции и жизни в городе. А вот часть с Дарланом пришлось взять на себя и насочинять, что все у него в жизни прекрасно, это же Дарлан.
– Ему уже давно пора остепениться, – поджала губы альтьера Амариллис, отчего-то мои позитивные ответы вызвали у нее противоположные чувства.
Роза тоже нахмурилась:
– Мама! Зачем ты это говоришь?
– Брось, Иделаида ему хороший друг уже много лет, почти семья. А такие вещи с семьей обсудить можно, – в этом месте даже Янис удивился, а я так вообще уронила ложку, но женщина не обратила внимания на наши ужимки: – Бурхадингеров почти не осталось, а Дарлан единственный сын своих родителей. Без него продолжать род придется тебе, Роза.
Судя по лицу Розы, ей этого не слишком хотелось.
– А Ида не просто друг, она еще и Морландер, значит, и как никто другой понимает, насколько важно сохранить семью, фамилию, – разогналась альтьера Амариллис. – Очень повезло, что Огелий Морландер в свое время успел оставить после себя дочь, иначе людей с глубокими корнями, пущенными в саму мертвую землю, было бы еще меньше.
– Фамилию всегда можно передать, – скромно напомнила я, опасаясь, что речь может зайти об этом Огелии. Историю «своего» рода мне так и не удалось впитать, она не вызывала любопытства. Зато все, кто был знаком с альтьером Морландером, неизменно пытались восполнить мои пробелы неинтересными историями о нем. Это длилось, сколько себя помню. В детстве я стояла и слушала, как и положено приличным девушкам, потом мы уже с Александром сбегали со всех приемов, ужинов и прогулок и целовались по углам. Следующим этапом стало мое отчуждение, и только тогда воспоминания «о родных» прекратились.
– История знает такие случаи, – поддакнула Роза.
Альтьера Амариллис сдержанно нам улыбнулась, но с таким видом, будто обращалась к несмышленым детям:
– Фамилию передать можно, конечно. Но зачем, когда все живы и молоды? Но, несомненно, стоит помнить, что молодость не вечна. А гнилость с каждым годом снижает шансы родить здорового ребенка. Это научный факт. Лет в шестьдесят будете жалеть, что не поторопились. Я лично знаю женщин, которые пожалели. Взять хотя бы альтьеру Биргитт, супругу нашего уважаемого ректора… так и уехала, не выдержав тяжкого удара.
– Мама, прошу, прекрати это, – Роза уже перешла на змеиное шипение.
– Но ведь об этом все знают, дорогая. Этот вовсе не сплетни.
– Не в этом дело! Обсуждать такое за столом попросту неуместно. И никому твоя альтьера Биргитт неинтересна!
– На чужих ошибках стоит учиться, дорогие. Лучше на чужих, чем на своих. Это относится и к тебе, Роза, и к альтьере Иделаиде с Дарланом.
Прозвучало так, словно мы с Дарланом давние супруги. Меня это позабавило, в отличие от Розы: та явно намеревалась с шипения перейти к чему-то похуже. По крайней мере, вилку сжала так, что та только чудом не погнулась. Похоже, в этой семье тема продолжения рода стоит ребром.
– Уверена, когда-нибудь на Мертвых Землях появится альтьера, предназначенная Дарлану, – завернула я жизнерадостно, не дав Розе ответить. – Но пока она, увы, не родилась. Так что за него не беспокойтесь, у него все в срок и по плану, – и я весело подмигнула Розе.
Тем временем альтьера Амариллис одарила меня еще одной улыбкой «для несмышленого дитя»:
– Или она все это время была рядом с ним.
Ну конечно, как же иначе. Понятно, что со стороны альтьеры Амариллис ситуация выглядела логично: я, несчастная и отвергнутая принцем на глазах у целого Мертвоземья, и Дарлан, на которого просто некому позариться, будь он хоть трижды Бурхадингером. И сошлись два всем неприятных одиночества. Разные дети могли бы унаследовать разные фамилии и продолжать ветки семей-основателей. И все счастливы. Но дело в том, что в контексте будущего с Дарланом даже моя судьба с предсказанием и «дочерью своего отца» уже не выглядела такой уж трагичной.
– Не знаю, возле Дарлана обычно одни мужчины крутятся, – развела я руками, демонстрируя бессилие. – Кстати, вы встречались с альтьером Огелием? Говорят, он был выдающейся личностью.
– Честно говоря, мы виделись всего несколько раз, но…
Сработало, кто бы сомневался. Под монотонный бубнеж альтьеры Амариллис я занялась десертом, попутно думая, какие вопросы задать в лаборатории завтра. Допустим, они смогут осмотреть Эспена. Но чем это поможет лично мне? На его теле уже вряд ли остались полезные для расследования следы, все это время парень находился в движении, боролся с людьми, с клеткой, в которой сидел, сам с собой… это работало не в нашу пользу. Есть надежда на точный способ убийства, но даже она ничтожна. И опять из-за подвижности покойного.
Пока самым перспективным направлением кажется компания Эспена. Там все что-то недоговорили, может, уже сегодня удастся выяснить, в чем дело. Есть еще Вилив и ситуация с чумой, очень скверная тема.
После ужина Роза вызвалась пройтись с нами.
– Хотела извиниться за маму, – сказала она, когда мы дошли до входа в соседнюю квартиру, – она иногда становится невыносимой и на себя не похожей. Обычно она совсем другая, помешанная на своей работе, а не на чужих браках и детях. Но… куда без исключений.
– Со мной случались вещи и похуже, чем намеки на продолжение рода с Дарланом, – улыбнулась я. – Вам не за что извиняться.
– Все равно неловко получилось. Просто после… некоторых неприятных событий в моей жизни Дарлан вышел на первый план и стал для мамы надеждой на продолжение роды и больной темой одновременно. Вы бы знали, как она наседала на него, когда он приезжал! С тех пор он к нам ни ногой, все делами отговаривается. И как легко его понять!
После ужина Роза перестала напоминать строгую учительницу и вообще сильно расслабилась. Видимо, сказалась домашняя обстановка. Или вкусная еда и несколько глотков вина.
