– Какой-то сомнительный механизм.
– Конечно, – он откинул палку и брезгливо отряхнул руки. – Так открыть саркофаг невозможно.
– А как возможно? – заинтересовалась я.
– Я бы сказал, что никак. Не вдвоем. Для такой толщины понадобилось бы человек десять. И инструменты. Подцепить плиту никак нельзя, значит, пришлось бы вбивать клинья, и уже потом сдвигать. А возможно, и полностью рушить плиту.
– То есть, как минимум были бы повреждения.
– Само собой. И очень значительные.
– Значит, саркофаг не открывали…
– Почему нет? Тут может прятаться какой-нибудь хитрый механизм для открытия, – он улыбнулся так, точно сделал мне подарок. – Если, конечно, предки предполагали, что кто-то захочет заглянуть внутрь и позаботились об этом.
– Смотрю, ты оживился, – отметила я. – Так и знала, что в вопросах вскрытия гробницы тебе не будет равных. А теперь давай посмотрим, что там предполагали предки…
Разумеется, никакого скрытого механизма мы не нашли. Просто потому, что искать было негде и, оббежав вокруг саркофага круга три, я поняла, что затея эта идиотская по многим причинам. И самая главная заключалась в содержимом, как-то не очень хотелось выпустить мертвую чуму обратно в люди. Думаю, не только мне, но и предкам.
– Парень, которого убили, по слухам очень хотел открыть этот саркофаг, – пояснила я. – И мне подумалось: вдруг у него получилось? И он нашел что-то такое, за что его могли убить? Потому что за такое точно можно убить, а других причин на горизонте пока нет.
Хал помолчал немного и оглянулся на ближайший дом. А потом задал совсем уж странный вопрос:
– Ты же была в Аллигоме?
– Конечно.
– Не так давно я приобрел там дом. И узнал, что раньше дома проектировали таким образом, чтобы из них всегда можно было сбежать. Под землей. Тенет находится не так уж далеко от тех мест, возможно, тут использовали схожие строительные приемы. Тем более, мы говорим о глубоком прошлом, а эта деревня – как раз из прошлого и есть.
Его мысль мне неожиданно понравилась. Если сверху подобраться к саркофагу невозможно, вдруг получится снизу? Там нет такой внушительной плиты, теоретически, если приезжать сюда часто и долбить… в общем, при должном упорстве цели можно достигнуть. Правда, вместо плиты там должен быть слой земли, каменей и всякого такого, но зато внизу никто не заметит интереса к саркофагу.
– Давай проверим.
Мы разошлись по разным сторонам. Исследовать обломки дома – не самое приятное дело, доски под ногами хрустели и трескались, и я всерьез боялась переломаться в этой дыре. Но проход вниз в итоге нашла я сама, что примирило и с гнилыми досками и даже с возможными переломами. Я окликнула Хала и первой спустилась под землю.
Некоторое время нам пришлось поплутать, но небывалое чутье Актера раз за разом выводило нас к новому повороту. Хал ни разу не усомнился в выбранном направлении, точно шел не в темноте под землей, а на ярко освещенной улице. И вскоре мы оказались под городской площадью. Справа каким-то образом сюда проникал свет, поэтому я сразу поняла, что мы пришли.
– Поверить не могу, что ты и здесь оказался прав, – пробормотала я, глядя на развернувшуюся впереди картину.
Куча из камней, земли и ошметков светлой плиты покоилась сбоку, кто-то аккуратно сгреб все ближе к стене. Наверху темнела дыра и, так как свет падал тоже сверху, эта дыра казалась особенно темной и страшной. Словно из нее прямо сейчас вывалится нечто и поглотит все вокруг.
Я смахнула с себя это ощущение. Надо же, какие глупости только в голову не придут… тем более, из той дыры уже что-то вывалилось. Тело. Или скорее останки, мумия. Она лежала далеко от земляной кучи, ближе к источнику света, аккуратно вытянутая, заботливо расположенная. Кто-то позаботился о ней и очистил все вокруг. Серая сухая кожа выглядела бумажной и ненастоящей. Такого я еще никогда в жизни не видела, хотя казалось, после университета меня уже ничем не удивить. Точно не мертвецами.
Актер соображал всегда отлично, логическую цепочку из дыры в потолке и мумии построил моментально. Потому схватил меня за руку и потянул назад:
– Не вздумай подходить.
Я вырвала руку из его хватки:
– Не вздумай указывать мне, – и прошла вперед.
Хал выругался сквозь зубы и отправился следом.
– Это же чумная могила!
– Я в курсе, что это такое. Если боишься, можешь выйти на улицу и подождать там, а я осмотрюсь. Потому что за этим сюда пришла. И я сомневаюсь, что здесь опасно. Кто-то явно побывал в этом подземелье до нас, кто-то проделал эту дыру, вытащил тело и так далее… если Тенет еще на месте, значит, волноваться не о чем.
– Ну разумеется. Не о чем.
Разумеется, никуда Актер не ушел. Просто не мог упустить возможность постоять над душой с осуждающим взглядом. Ладно, может от его компании и была польза, но в такие моменты мне бы хотелось немного одиночества.
Я осторожно присела рядом с телом и все посторонние мысли быстро выветрились из головы. Потому что на глаза мне попалось нечто, кардинально меняющее представление о произошедшем с Эспеном. Я увидела знакомые символы, вырезанные по всему телу мумии. Тонкие линии на серой бумажной коже. Линии четкие и аккуратные, в отличие от тех, что были на Эспене. Может, дело в древности этих знаков, они ссохлись и приобрели иную форму, а может тот, кто вырезал все это, проявил усердие.
Оторвав взгляд от знаков, я взглянула на останки в целом. С большой долей вероятности это мужчина, высокий и крупный при жизни. Серое лицо выглядело жутко, я едва поборола желание отвернуться и больше никогда в эту сторону не поворачиваться. Черты лица перекошены в мученической гримасе, челюсть свернута в бок. Словно… словно тот, кто занимался плитой от саркофага, видел вот это лицо и вылепил потом сотни подобных. Темное вдохновение.
– Я кое-что нашел, – как оказалось, Актеру надоело меня осуждать, и он отправился бродить по подземелью. Я же говорила, он очень деятельный.
Его находка оказалась не из приятных: еще несколько сваленных в угол тел. Таких же серых и древних на вид. Вот только с этими телами никто не церемонился, они валялись, точно мусор. Их задвинули подальше, чтобы не мозолили глаза. Одного взгляда хватило, чтобы понять причину: серая кожа мумий отличалась гладкостью и пустотой, на них не было тех символов.
– Что за дикость тут творится?
– Хотелось бы и мне знать ответ, – пробормотала я, разглядывая переплетение из серых рук и ног. – На студенте, который умер и потом ожил, тоже вырезаны знаки. Те самые знаки, – я указала на лежащую в стороне мумию.
Хал в очередной раз выругался.
Я подошла ближе к проникающему под землю свету и вытащила из кармана смятые листы. Та самая работа Эспена про Вилив и чуму. Кое-как расправив листы, я нашла нужный абзац, в нем говорилось о нулевом пациенте. То был мужчина, которого сивилла пыталась вернуть к жизни. Высокий, крупный альтьер, работник университета. Это не часть официальной истории, а скорее домысел автора курсовой работы. Не знаю, откуда Эспен это взял, но он будто не сомневался, что именно мужчина заразил в итоге остальных. Может, к этому умозаключению парень пришел здесь, стоя в этом подземном лабиринте? Глядя на мумию с вырезанными по всему телу знаками. Глядя на это перекошенное лицо.
