– История с отъездом супружницы, без сомнений, мутная. Но только если брать в расчет катавасию с некромантией, а без нее… обычный бабский закидон: уехать на край света, чтобы мужика-придурка наказать. Ты что думаешь?
– О тебе – ничего хорошего.
– О деле. Мысли обо мне оставь при себе.
– Есть у меня смутное предчувствие… полагаю, Хакон Армфантен может оказаться не таким уж и незаконнорожденным. Очень может быть, альтьера Биргитт скончалась родами, слишком все по срокам удачно сходится: одна женщина теряет ребенка, а другая, неизвестная, вдруг ни с того ни с сего рожает от ректора Армфантена, который в супруге души не чаял. Не сходится что-то. Мы же помним, что ребенка надо планировать, готовиться к его появлению, исключив некоторые продукты из списка ежедневных лакомств. Может, и не было этой неизвестной женщины вовсе? Только Биргитт: родила, умерла, ожила, уехала с глаз долой.
Дарлан задумчиво кивнул: деторождение и гнилость мы как раз недавно обсуждали, ни к чему обмусоливать это и сейчас.
– И зачем выставлять сына незаконнорожденным? – наконец спросил он.
– Вариантов много. К примеру, чтобы объяснить причину отъезда Биргитт. Едва родив ребенка, уехать в Аннерам очень странно, подозрения бы возникли. А так у нас побег от измены мужа, или как ты там это назвал? Обычный бабский закидон. Зато у мужиков без закидонов никаких вопросов.
Дарлан нахмурился:
– И все равно этого мало. Одна голая теория.
С этим не поспорить. История не только голая, как выразился Дарлан, она еще и такая же древняя, как найденная мумия. Двадцать лет прошло, подумать только! Свидетелей в таких случаях найти непросто, тут за два дня люди умудряются все забыть. Но у нас есть неоспоримый козырь: ректорская супруга. Предположительно все еще живая, хотя и тут может быть сюрприз.
– Полагаю, кому-то придется посетить Аннерам?
– Отправляйся с Яковом, я займусь остальными делами.
Я не стала уточнять, что там за загадочные «остальные дела»». Дарлан проводил нас с Янисом, помахал на прощание с хмурым видом и смотрел вслед, пока мы не скрылись на поворотом.
– Ехать долго, – осторожно заметил Янис. Хотел что-то добавить, но замолчал.
– Считаешь, поездка может быть бесполезной?
– Не знаю, но… мы же говорили с альтьером Армфантеном. Он показался мне таким… увлеченным, ратующим за свое дело. И он правда хотел найти виновного, ни разу не попытался помешать. Не к чему придраться. Убийцы обычно действуют иначе, их «помощь» призвана запутать расследование, и это заметно если не сразу, то погодя. Но в нашем случае ничего похожего не припомню.
– Я тебе больше скажу: именно альтьер ректор настоял на моем участии в этом расследовании. Ты прав, придраться к его действиям трудно. Но это только на первый взгляд, Янис. Если копнуть чуть глубже… виновного альтьер Армфантен и впрямь жаждал найти. Но его интересовал не убийца, а некромант, ведь все так удобно получилось, у нас фактически на одно тело два разных преступления, которые на первый взгляд неотделимы друг от друга. Ректор помогал, и его помощь действительно была искренней.
Такой же искренней, как и желание привлечь меня, потому что вместо меня, известной своим скандальным падением на самое дно, в город мог явиться Дарлан Бурхадингер собственной интриганской персоной. Ректор подсуетился и заранее выбрал меньшее зло. Как ему казалось. Не знаю даже, порадоваться этой недооценке или оскорбиться.
А еще альтьер ректор не подозревал, что в некромантах окажется его собственный сын. Такое нарочно не придумаешь. Поэтому, узнав сию новость, альтьер Армфантен едва на ногах устоял от отчаяния, даже говорить связно не смог. Я списала его реакцию на переживание за отпрыска, но у ректора смешалось сразу много эмоций.
И это только начало, дальше все события объясняются еще легче. Например, история с мумией. Как, откуда, почему… все, что связано с мумией, оставляло одни вопросы практически без единого ответа. Откуда кто-то мог о ней узнать? О ее связи с некромантией? О том, что все сработает? Этот кто-то пробрался в архив Храма? Только там могла содержаться подобная информация, если она вообще где-то до сих пор существует. И опять, это только на первый взгляд.
Есть ведь древняя, известная семья Армфантен. И столько слухов, историй вокруг этой семьи! Одна тайная лаборатория чего стоит, а кроме нее тайные архивы, артефакты, да буквально что угодно! Об этой семье на протяжении всей истории говорили много. Арфантены известны не меньше, чем Гранфельтские, а может, и больше. И почему бы такой семье не иметь что-то свое, например, передающиеся из поколения в поколение дневники Хермана Армфантена? Записи его потомков? Еще какие-нибудь ценные труды давно мертвых людей? Свидетельства очевидцев? И вся жизнь Армфантенов на протяжении многих столетий сосредоточена возле университета, вокруг его тайн. А Вилив тут же, совсем рядом.
Альтьер Хайнрих догадывался, что супруга умрет, и подготовился заранее. У него было для этого все: желание, знания, опыт, дневники одного из предков. Он знал, что все сработает. Вероятно, провел эксперимент, но это случилось слишком давно, и теперь об этом может рассказать только сам альтьер ректор. Обязательно спрошу его позже. А какие-то детали прояснятся уже в Аннераме.
В дороге я уснула у Яниса на плече. Проснулась от резкой остановки.
– Приехали? – сонно спросила, борясь с желанием прилечь еще ненадолго. В последние дни у меня постоянный недостаток сил, очередной пламенный привет от Актера. Который тут, совсем под боком.
– Да.
Я резко выпрямилась.
– Почему не разбудил?
– Не знаю, – ответил Янис. – Ни разу не был в Аннераме. Не думал, что тут… так. Хотел привыкнуть к окружению.
И Яниса можно понять. Сама я бывала в этом городе несколько раз, но каждый из них произвел неизгладимое впечатление. Первая поездка пришлась на подростковый период, мы с Александром сопровождали Роксану и буквально напросились с ней, желая узнать, что же это за место такое, суровый Аннерам. Воображение рисовало нечто мрачное, загадочное и захватывающее дух. Реальность превзошла все ожидания. Земля подрагивала под ногами, из-за этого тряслось и все тело. Далеко впереди темнели лысые скалы, и они дрожали тоже, а звук падающих вниз камней еще долго преследовал меня со снах. А еще дальше, если долго смотреть в сторону горизонта, можно было увидеть красно-оранжевое зарево. В тот первый визит я не заметила ни города, ни самой тюрьмы, ничего. Все внимание сосредоточилось где-то там, вдалеке.
Уже потом пришло понимание, что все эти впечатления несколько ошибочны, просто далеко за городом проснулся вулкан. В местах, куда не пройти обычному человеку, поэтому в Аннерам и прибыла Роксана. Она отправила к вулкану мертвых.
Второй, как и все последующие визиты, прошел спокойнее. Ни дрожи земли, ни пепла в воздухе, ни зарева. Только много черного вокруг, много даже для привыкшего к скромным пейзажам жителя Мертвоземья. Все из-за того же вулкана, далекого, но сформировавшего мрачный город, о котором часто говорили как о крае земли. В мой второй визит мы с Дарланом посещали тюрьму. Тогда я узнала о ее неприступности: прямая дорога через тоннель в скале, дальше – узкая площадка со множеством строений, и все это окружено теми же серо-черными скалами. Выход только один, тоннель, ведущий к городу и основным дорогам. А такое пугает побольше дрожи земли и вулканического зарева.
