Родрег Айронфисский тяжело поднялся по ступеням, опускаясь в кресло, а к ней тотчас подступил ллей Ленар, с самой многообещающей усмешкой на не самом приятном лице. Камилла бегло огляделась — вроде движения не показались сложными. Знай себе ступай по кругу. Только вот как они ноги-то ставят? Из-за длинных подолов и не понять толком! Хотя… если по ним не заметно — может, и её не раскусят?
— Ллейна Камилла, — приторно улыбнулся Ленар, ведя её в круг, — вы теперь — выгодная партия. Претендентка на престол…
— Законная наследница, — рассеянно поправила Камилла, приглядываясь к соседней паре. Да как же они ноги-то ставят? — А вам какой интерес, ллей Ленар? Вы уже обручены с несчастной ллейной Одеттой.
— Любую помолвку можно расторгнуть, — мягко усмехнулся тот, начиная движение.
— С чего бы вам делать такие подарки? — удивилась Камилла. — Да и кто вас примет? Поправьте, если ошибаюсь, ллей Ленар, но жених вы незавидный: теперь, когда Эйросские земли отойдут законной наследнице — мне то бишь — вы останетесь лишь на дядином попечении. Чем ещё вы можете поразить девицу?
— Шармом и обаянием, — шепнул ей на ухо Ленар, ускоряя шаг. Камилла невольно вцепилась в его плечи, чтобы только не упасть, а на то, как со стороны выглядят её движения, и вовсе махнула рукой. — Мы плохо начали, Камилла, но можем и переиграть: поверьте, я умею быть верным союзником.
— Даже если придётся вам пойти против дяди? — уточнила дочь Рыжего барона.
— Ради вас — я готов, — заверил Ленар, прижимая её ещё теснее.
— Вряд ли ради меня, — вздохнула Камилла. — Но трон в придачу — это недурно, а?
— Подумайте, — усмехнулся жених Одетты, разворачивая её в танце.
Кажется, он должен был её поймать, чтобы завершить движение — по крайней мере, так поступили в остальных парах. Ленар же отступил на шаг, отчего Камилла потеряла равновесие — да и рухнула бы на пол, если бы тот вдруг не дрогнул, приподнимаясь бугорком. Нога нашла недостающую опору, и позорного падения удалось избежать.
Король Родрег улыбнулся.
— А я думала, я плохо танцую, — устало проронила Камилла, останавливаясь. Музыка ещё звучала, пары завершали круг, и на них поглядывали с неизменным шушуканьем. — Оказывается, благородный Ленар, вас танцам тоже не учили.
— Я провожу, если желаете прервать танец, — с усмешкой склонился племянник Салавата.
Они вышли из круга, и Камилла поискала взглядом ллейну Бианку. Та ещё танцевала, как и Одетта, и дочь Золтана Эйросского присела в ближайшее кресло, по примеру соседствующих ллейн доставая веер. Обмахиваться так же чинно, почти не шевеля кистью, у неё не получалось, да и себ с ним. Зато вроде как при деле.
— За столом вы высказывались довольно решительно, светлая ллейна, — обратилась к ней соседка, пожилая ллейна в дорогих камнях, — кто учил вас риторике?
— Вы забываете, что ллейна Камилла жила на Островах, — елейно ухмыльнулась ллейна Рогнеда. Бедняжку никто не пригласил на танец, и сплетни оказались не худшим утешением. — Не будьте строги к её образованию.
— В высшей степени удивительно, — покачала головой старушка.
— Но ведь светлая ллейна — благородной крови, — вступился кто-то из ллейн из дальнего ряда кресел, — мы должны подчиниться закону…
Мнения Камиллы больше никто не спрашивал: развязалась горячая светская беседа, в которой объекту обсуждения слову не давали. Камилла слушала, вначале удивляясь, потом злясь, затем успокаиваясь и наконец вовсе расслабляясь. Батюшка, помнится, говорил, что, если человеку долго не давать возразить, он забудет все свои доводы, и врежет молча, и оказался абсолютно прав. Ничего другого Камилле сейчас не хотелось, а сдерживала тяжёлую руку лишь мысль о дивных перчатках, которые непременно порвутся.
Музыка оборвалась, и к креслам приблизились ллейна Бианка и Одетта. Перекинувшись вежливыми фразами с прочими благородными ллейнами, Бианка обратилась к ней:
— Не пора ли в дамскую комнату, светлейшая ллейна? Составьте нам компанию.
Камилла подскочила так шустро, словно сидение припекало, и уцепилась за предложенный локоть Бианки. Так, втроем, улыбаясь по сторонам, они и вышли из залы, направляясь в дамскую комнату. Туда уже убежали некоторые из ллейн — что-то припудрить, капнуть благовоний, поправить убор или растрепавшуюся причёску.
Ллейна Бианка провела их мимо освещённой комнаты, заворачивая за угол, и тотчас ускорила шаг.
— Скорее, — подогнала девиц она, — Эдна должна была уже собрать наши вещи. Твои провожатые готовятся тоже — их горничная предупредила. Мы выезжаем тотчас, пока все заняты балом. Ллей Салават тоже не отлучится от его величества — идеальное время. Чем скорее мы окажемся за защитой стен Эйросского замка, тем лучше.
— Всё так плохо? — уточнила Камилла.
— Во дворце тебя уничтожат, — мельком глянув на свою протеже, ответила Бианка. — Ллей Салават никогда не подымет руку на короля, как не тронул и Тадеуша, но ты ему не нужна. Ты — мешаешь. Ты — угроза.
— Неужели так трудно избавить от его величества? — буркнула Камилла. — Светлый ллей Салават мне показался крепким дядькой.
— Дело не в этом, — нетерпеливо оборвала Бианка, переходя на шёпот и ещё больше ускоряя шаг. — Ты помнишь амулет стихий?
— Камень? Да.
— Этот камень способен вернуть полную магию тому, кто им воспользуется. Не жалкую власть над одной стихией, а власть над всеми четырьмя. А значит, и власть над всеми родами, в ком сохранилась древняя сила. И равных такому магу не будет не только во всём королевстве, а и далеко за его пределами…
— Король сказал, такой амулет может и к праотцам отправить, — засомневалась Камилла.
— Тот, который напитала женская кровь — может. Он нестабилен. У женщин иная энергия, защитная, а потому она противодействует мужской. Нужна кровь мужчин-магов, всех четверых. Только тогда он наберёт силу.
— Так вот отчего Салават не трогает его величество, — догадалась Камилла. — И деда моего, Тадеуша, тоже не прихлопнул. Только разума лишил, чтоб в претендентах на престол не светился.
Ллейна Бианка остро глянула на дочь Золтана.
— С чего ты взяла?
— Ну а как же? — удивилась Камилла. — Ищи, кому выгодно!
— Возможно, ты и права, — быстро кивнула Бианка. — Салавату нужна кровь всех четверых магов. И если бы хоть где-то в мире остался хоть один маг воздуха — то он давно бы решил этот вопрос и воспользовался амулетом.
— Так вот чего он к вам пристал? — спросила Камилла. — Мечтает, что вы ему мага воздуха родите?
— Я или Одетта, — кивнула Бианка, крепче сжимая ладонь дочери в своей руке. — Но Салават ошибается. В нас осталась лишь побочная ветвь. Проклятие живо, и младенцев мужеского пола от нас не рождается…
Камилла помолчала, пока они, подобрав юбки, взбегали по тёмной лестнице. Ллейна Бианка постоянно оглядывалась, а юная Одетта казалась напуганной — не время для вопросов. Уже в галерее Камилла не выдержала:
