— Сказал, что оставит на столике, — пожаловалась она удивлённому стражнику. — Трактат о военном деле. А здесь только о хозяйственности лежит…
Она разочарованно поникла, развернувшись спиной к воину, и быстро прошерстила бумаги на столе. Аккуратный почерк, мелкие заметки на полях, схемы, рисунки. Сразу видно учёного человека! Что-то об энергетических — чего?.. — потоках, порталах, магических элементах и точках кон-цен-тра-ции…
Вникать в мудрёные слова Камилла не стала: ей и десятка лет не хватит, чтобы разобраться. Да ещё и буквы мелкие. Нет, грамота — это определённо не к ней! А вот карты — это за милую душу, тем более одна такая среди бумаг нашлась. Карта Фэйерхолда. С пометками и замысловатыми линиями поверх схематичных домов. Разноцветные линии пересекались в одной точке — над городским храмом.
— Не нашли? — вежливо поинтересовался стражник.
— Нет, — сгорбившись, уныло отозвалась Камилла, проворно складывая карту и впихивая её под рукав. Да что за безумие тут творится? Ллей Салават, ллей Ленар, ллей Корнелиус… Эйросский замок, Фэйерхолд… — Что ж… придётся ждать, пока ллей Корнелиус из города не вернётся.
Не будет она ждать! Кровь уже кипела, выла в уши, травила непривычным страхом. Глупость она совершила, большую глупость! Ллей Корнелиус с ней справится играючи, если замыслит дурное, а заступников у неё — преданная нянька, чопорная камеристка да престарелый учитель покойного папаши!
Нет уж, прямо отсюда — бегом в спальню, собирать вещи, забирать верных слуг, и бегом к королю! Ну, не прямо сразу, конечно. Ещё же маг воздуха, вот будь он неладен… и дед… Его на поводке не потащишь, а тронуться умом за целый год опаивания он и взаправду мог. Безумие мага огня убивало. Пусть не её, но окружающих — с лёгкостью.
— Прикройте двери, — выбегая из покоев ллея Корнелиуса, милостиво разрешила Камилла. — Чтобы холоду в покои не напускать.
Далеко она не убежала: из-за угла вылетела молоденькая горничная, едва не врезавшись в хозяйку, ойкнула и схватилась за сердце.
— Там… там…
— Скорее, — взмолилась Камилла, ожидая худшего. Хотя откуда? Ллей Корнелиус ещё не вернулся, мэма Мартина из-под нянькиного глаза и тяжёлой руки не сбежит…
— Гости прибыли, — выдохнула наконец горничная. — Ллей Корнелиус в городе, так я к вам…
— Что за гости? — едва не застонала Камилла. Не вовремя, ох, как не вовремя! Бежать бы им без оглядки уже сейчас, пока Корнелиус не хватился пропажи пустоголовой помощницы, карты и заодно амулета стихий. О котором, хвала Отцу, пока не подозревает.
Себ их разберёт с этими магическими разборками, но амулет его величеству она всё же доставит! Потому как Эйросские ллеи, если слово дают, то вроде держат.
— Воин молодой, собой пригожий, а с ним девица благородная, виду благочестивого. Как же бишь… представилась-то? Пока бежала, всё из головы прочь… А! Ллейна Одетта Ватерлисская, просит светлейшую ллейну Камиллу Эйросскую принять в кратчайшие сроки…
Глава 11. Явные симпатии
Камилла сбегала вниз, перепрыгивая через ступеньки, что с длинным платьем удавалось не слишком грациозно и грозило сломанными лодыжками. Пэра Эдна про обязанности камеристки, несмотря на уход за ллеем Тадеушем, не забывала, так что каждое утро Камиллу ожидало свежее платье и умелые руки Эдны, превращавшие спутанные пряди в струящийся шёлк. Ещё ни разу опытная камеристка не повторилась ни с причёской, ни с убором. Мэма Софур, конечно, всё выведала: платья пэра Эдна выпросила у мэмы Мартины, заправлявшей замком с незапамятных времён. Старомодные наряды, приталенные, с жёстким корсетом, оставлявшие открытыми плечи, принадлежали когда-то покойной супруге ллея Тадеуша, последней из благородных женщин, живших в Эйросском замке. Мэма Мартина в первый же день, узнав о дорожных неприятностях и потерянных сундуках с вещами, милостиво разрешила пэре Эдне творить со старыми платьями, что ей вздумается, и камеристка так и поступила. Где-то ушила, где-то добавила, так что гардероб у светлой ллейны Камиллы теперь пестрел всеми красками и радовал изяществом и необыкновенным кроем.
— Хорошо сидит бабкино добро, — одобрительно кивала мэма Софур, оглядывая воспитанницу. — Судя по всему, не последней красавицей была! Толк в тряпье да убранствах знала. Правду местные слуги треплют, будто после покойной супруги ллей Тадеуш второй такой найти не сумел и не захотел.
Сейчас прекрасное светлое платье с тёмно-зелёной накидкой Камиллу не радовало: мешало через ступени перепрыгивать. В холл, миновав длинные коридоры и перепугав нескольких слуг, Камилла вылетела со свистом, буквально скатившись с длинной лестницы.
И замерла.
На губах вспыхнула и тотчас погасла радостная улыбка.
В холле стояли двое. Ллейна Одетта, в помятом платье, непривычно растрёпанная и перемазанная дорожной пылью, нервно сжимала пальцы на локте сопровождающего воина. Тот в ответ что-то негромко ей шептал, склонившись для этого к самому уху юной спутницы. Едва ли не губами касался. При появлении Камиллы он отпрянул и замер, в немом восхищении уставившись на хозяйку замка.
— Камилла, — не то ахнула, не то всхлипнула Одетта, поспешно отрывая руки от локтя сопровождающего. И сама смущённо отступила на шаг. — Ллейна Камилла! Вы живы… Наконец-то! Мы в безопасности…
Камилла ещё тяжело дышала после бега, но картину оценила сразу. Да и полыхнувшие скулы до боли знакомого молодого воина пуще прочего убедили хозяйку Эйросского замка в ревностных подозрениях.
Повисло опасное молчание.
— Пэр Патрик Блаунт, — медленно и раздельно проговорила дочь Рыжего барона, не сводя глаз с паладина. Стиснула рукой сумочку ллейны Бианки. — Я требую вашей крови.
Ллейна Одетта ахнула, в недоумении глянув на подругу, затем на паладина.
— Камилла, вы… вы в ссоре? Пэр Патрик упоминал, что вы встречались, но…
— Не в ссоре, — выдохнув через нос, ровно согласилась Камилла. — Но всё может измениться.
Одетта непонимающе похлопала светлыми ресницами, а вот Патрик, кажется, понял. Глянул на юную спутницу, с которой только что перешёптывался, чуть нахмурился, по-прежнему полыхая скулами. Даже открыл рот, но сказать ничего не успел.
— Вы устали, — повысив голос, вслух оценила Камилла. Взяла себя в руки усилием воли. Да что с ней, в самом-то деле?.. — Ллейна Одетта, я счастлива видеть вас живой и невредимой! Пройдёмте в восточное крыло, велю для вас приготовить покои. Любопытство распирает меня, но все разговоры — после…
— Ах, было бы чудесно, дорогая Камилла! — искренне всплеснула руками ллейна Одетта и всхлипнула ещё раз. По-настоящему, даже губы задрожали. — Мы добирались сюда несколько дней, меня свалила хворь, пришлось отлёживаться на пограничной веже… Кстати, мэм Гирр уже поправился! — улыбнулась сквозь дрожащие в глазах слёзы юная ллейна. — С нами приехал, да вот на конюшне задержался, говорит, неудобно ему, низкородному, да к вам на приём. Ему бы убедиться, что вы в порядке, да к его величеству с рапортом…
