— Почему он не догнал нас? — нервно потребовала Камилла, оборачиваясь к отцу.
— Может, обратно в орден направился? — пожал плечами Рыжий барон, поднимаясь с кресла. — Дочь… я не видел тебя почти шесть лет. В вынужденном заточении есть свои преимущества. Я застыл в собственных мыслях, и каждая сходилась на тебе. Мы с твоей матерью… по-разному жили. Но не было ни дня, чтобы я жалел о выборе, потому что Отец Небесный даровал мне тебя. И я виноват перед тобой.
Камилла обернулась. Дёрнула плечом, не глядя на отца. Рыжего барона она давно простила, попросту похоронив в себе ярость, злость и возмущение. Некогда думать о прошлом, когда есть тревожное настоящее. А оно каждый день получалось тревожным, в старой хижине на Рыжих Островах. Отец таков, каков есть — так объясняла воспитаннице мэма Софур. Усидеть на месте Рыжий барон не мог, и в том не было её вины. Хотя и счастья ей преждевременное сиротство не добавило.
— У нас отобрали лавку, — зачем-то сказала Камилла. — И я служила в ней у нового хозяина. Представь только на миг… каково это. И няня жила со мной только потому, что другого крова у неё не осталось. Знаешь, сколько раз я её из кабаков вытаскивала?
Губы Рыжего барона дрогнули. Отец был красивым мужчиной — высоким, статным, широкоплечим, с по-юношески ладной фигурой. Годы в деревянном заточении ничуть не отразились ни на крепком телосложении, ни на блестящих рыжих волосах, обрамлявших мужественное лицо с тонкими, словно высеченными из мрамора чертами. Дорогой камзол, смотревшийся на Рыжем бароне несколько непривычно, лишь подчёркивал мужескую красоту Золтана Эйросского. Выходит, не лгала Бианка, обронив как-то, что её отца знали как завидного жениха при дворе — пока ему блажь в голову не ударила.
— Прости, дочка.
Камилла осеклась, проглотив поток бессвязных обвинений. Дёрнула плечом, сплетая руки на груди.
— Знаю, — невесело кивнул ллей Золтан. — Поздно. И я могу сделать лишь одну вещь: быть рядом, если позволишь, и попытаться… исправить. Искупить…
— Сдалось мне твоё искупление, батюшка, — вырвалось у неё. Камилла вспыхнула от собственной вольности, но упрямо продолжила, — дед вот сразу понял, хотя ни разу меня не видел. Он мне сразу предложил и тепло, и любовь, и семью… то, чего ты так и не дал!
Лицо светлого ллея Золтана вмиг заострилось.
— Отец жив?.. Я рад. И я бы хотел… но ещё успею, — тут же оборвал себя Рыжий барон. — Камилла, твой дед… тоже разным бывал. И я не хотел ни помогать ему в тёмных искусствах, ни жениться потому, что он так сказал. И становиться пешкой в играх с другими магами тоже не желал. Возможно, он изменился. Если так, я рад. Знаешь, Камилла, — ллей Золтан скользнул жёсткой ладонью ей на плечо, провёл вверх, царапнув мозолью кожу на щеке, — есть у Эйросских ллев дурная черта: мы совершаем множество ошибок по молодости, но умнеем к старости. И я рад, что… хотя бы тебя этот рок миновал. Ты достигла многого уже сейчас. Спасибо тебе…
Камилла судорожно вздохнула. И даже не сопротивлялась, когда Рыжий барон мягко привлёк её к себе, баюкая в крепких, надёжных руках.
— Тут соглашусь, — испортил тёплый момент Эллар. Принц-пират развалился в кресле и на обнявшихся отца с дочерью взирал без всякого умиления. — На тебе, красавица, так прямо и написано: важная ллейна! Совсем не то, что я увидел на Островах. И я даже готов согласиться со старым королём и сочетаться с тобой… э… — наследный принц поймал взгляд ллея Золтана и быстро добавил, — законным союзом! А что? Я тут человек новый, а перед тобой здесь все расшаркиваются! Да что там — мы с тобой уже почти родня! После того, через что мы с твоим отцом прошли, я прям жажду стать его зятем!
— Пасть захлопни, — совсем не по-благородному велел ллей Золтан, осторожно отстраняясь от дочери. — А то язык вырву и на кулак намотаю.
— А что я сказал? — пожал плечами бывший пират, перебирая фрукты на серебряном блюде. Выбрал персик и с наслаждением вгрызся в него крепкими зубами. Сбоку, правда, одного не хватало — то ли выдрал живодёр-лекарь, то ли в бою выбили. — Как я понял, тут многолетняя борьба за престол? Прям как у нас капитан с боцманом бодались… правда, повар потом обоих отравил. Так давай разрешим старикам эту задачку, а? — подмигнул Камилле наследный принц. — Не вижу причин отказываться! Ты мне нравишься, я тебе тоже…
— Ой, — скривилась Камилла.
— …всё мне тут покажешь, и заживём! Не хуже прочих бездельников в этом дворце.
— Так они хоть не на престоле сидят, — не выдержала Камилла. По правде сказать, Рафаэль ей по-прежнему нравился: смуглый, симпатичный и яркий, что пламя. Даже и не скажешь, что маг земли. — Ты посмотри на себя, наследный принц! Знаешь это чувство, когда позорится кто-то другой, а стыдно тебе? Как раз этот случай! Ты по начищенным дворцовым полам ходишь в раскоряку, словно по палубе корабля! Хоть и напялил камзол, а благородства это тебе ничуть не прибавило! В ушах вон ковыряешься и руки о подол вытираешь…
— А как иначе? — озадачился молодой пират, мигом подобравшись. Воровато кинул косточку обратно в блюдо и уселся в кресле почти чинно.
Камилла только отмахнулась.
— Мы оба пройдохи, — помолчав, выдохнула светлая ллейна. — Во что мы превратим престол? Посмешище! Из свиньи не слепить жеребца…
— Эй, — обиделся Рафаэль, застёгивая верхнюю пуговицу на камзоле.
— Да и в личном плане, — Камилла окинула жениха придирчивым взглядом, — не дадим друг другу ничего…
— Так уж! — взвился наследник престола. Даже на ноги вскочил. — Жаркие ночи я тебе, красавица, точно обеспечу!
Ллей Золтан, не сходя с места, опустил тяжёлую ладонь на плечо пирата, заставив того рухнуть обратно в кресло. Пальцев не разжал, так что Эллар болезненно скривился и засипел в мёртвом захвате.
— Прям достоинство, — поскучнела Камилла. — Больше добрых побуждений не нашлось?
Принц даже притих под неумолимой дланью Рыжего барона.
— Эт каких? — сдавленно и сипло поинтересовался Эллар.
— Благороднее стать, например, — пояснила Камилла. — Благочестивее. Чище. Мудрее. Как ллейна Бианка.
Пальцы ллея Золтана дрогнули; наследный принц тут же вывернулся из захвата и отскочил подальше.
— Бианка? — выдохнул отец. — Ты видела её?.. Как она?
— Очень красивая, — припомнила Камилла. — Вот только укатили её в плен. Патрик утверждал, будто в сторону Рэдклиффского замка. Хотя вряд ли ллей Салават это признает.
Светлое лицо Золтана стремительно потемнело, а камзол предупреждающе натянулся на широких плечах.
— Убью старого мерзавца, — процедил светлый ллей.
Предупредительный стук в дверь раздался вовремя, чтобы развеять опасные тучи на челе Эйросского ллея.
— Его величество желает видеть сына и наследника, — с поклоном оповестил слуга. — И просит о скорейшем прибытии.
— Что-то случилось? — встревоженно уточнила Камилла. — Почему спешка?
