— Я так долго не караулил, дядя, — пока ещё вежливо, но явно нервозно отозвался ллей Ленар. — Увидел только одного человека. Он ждал за колонной и зашёл внутрь, когда ллей Золтан и мэм Гирр выбежали из покоев.
— И стража позволила? — удивилась Камилла.
Тут же прикусила язык, потому что ллей Салават шумно и выразительно втянул носом воздух, недовольный её вмешательством. Злить старшего советника больше не хотелось: именно благодаря ллею Салавату её Патрик сейчас жил.
— Родрег не объявлял моего отца предателем, — неприязненно покосившись на Камиллу, всё же ответил Ленар. — Публично — не объявлял. Такому человеку, как светлый ллей Корнелиус, препятствовать не посмели.
— Они его впустили? — без удивления уточнил ллей Салават, в то время как за его спиной сдавленно выругался Рыжий барон. — Как же он там оказался?
Ленар хмуро дёрнул щекой.
— Вышел со стороны оранжереи, — нехотя признался наследник рода воды. — Я его увидел и позвал. Отец ответил, чтобы я ему сейчас не докучал и чтобы занялся своими делами. Хотя бы и к дурманным зельям вернулся.
Тени, пролегшие на болезненном лице ллея Ленара, тронули даже ллея Золтана.
— Паршивые отцы получаются из магов, — сочувственно проронил Рыжий барон, явно думая о своём.
— Я не послушался, — продолжил Ленар.
Ллей Золтан понимающе хмыкнул.
— …и остался вместе с ним. Ждать.
— Корни не препятствовал? — быстро спросил ллей Салават.
— Сказал, что если я хоть звук подам, он вытянет из меня всю жизнь, — равнодушно поведал племянник. — Мол, невелика потеря для этого мира.
— Прервать собственный род? — не поверил Рыжий барон.
— Раньше тебя это не волновало, — отрезал ллей Салават, не оборачиваясь. — Не перебивай. Что дальше, Ленар?
— Дальше ллей Золтан и мэм Гирр выбежали из покоев. Отец велел мне оставаться на месте, а сам прошёл к распахнутым дверям. Стражники растерялись, но пропустили.
Мэм Гирр лишь зубами скрипнул: его недосмотр. Простительный для молодого начальника стражи, непростительный для опытного бойца.
— Правильно сделали, — неожиданно одобрил ллей Салават. — Иначе Корни вытянул бы из них всю влагу, сиречь саму жизнь. Долго он там пробыл?
— Нет, почти сразу вышел. Довольный и расслабленный. Даже меня приласкал: посмотрел в упор и сказал, что могло получиться и хуже. Акт творения человеческой жизни, мол, даже ему неподвластен, так что за конечный результат он не в ответе. Но собой, мол, я недурён и в целом не дурак, хоть и растворил серое вещество в дурмане. Что за серое вещество? — вдруг задумался ллей Ленар. — Я не спросил. Отец всегда заговаривался.
— Куда он направился затем? — продолжил допрос ллей Салават. — Ты пошёл за ним?
— Обратно в оранжерею, — дёрнул щекой Ленар. — Он не препятствовал. Даже по щеке потрепал напоследок. Сказал, что теперь, когда он готов к путешествию по мирам, то даже немного сожалеет, что мы не стали близки. Правда, тут же добавил, что вряд ли это вообще возможно: я лишён магического дара, а ему неинтересны дурманные зелья. А между прочим, я уже три луны не употребляю, — почти с ненавистью выдохнул Ленар. — И это, проклятье, очень тяжело.
Повисло недолгое молчание. Камилла не особо приглядывалась к племяннику Салавата. Патрик, который отказался до окончания допроса выходить из приёмной, всё же недостаточно окреп, чтобы сидеть, и удобно устроился на одном с ней диване. Удобство заключалось в том, что паладин лежал на спине, положив голову на колени Камилле, ради приличия подложив под макушку тоненькую декоративную подушку. Это не мешало ему время от времени незаметно тереться о её живот то носом, то щекой.
Ну то есть, это Камилла надеялась, что незаметно. Даже на отца лишний раз не глядела, чтобы внимания не привлекать.
— Я горжусь тобой, Ленар, — тихо проронил ллей Салават. — Рад, что ты внял моему совету.
Племянник отрывисто кивнул.
— Куда же отправился Корнелиус из оранжереи? — мягко продолжил старший советник.
— Никуда, — тут же ответил Ленар. — Там ручей протекает. Отец… стёк в него. Изменился, в смысле… вначале фигура стала водяной, а затем уже водопадом обрушился в ручей. Кажется, даже против течения пошёл. Там ещё чёрный камень водой унесло. Так странно — от отца даже одежды не осталось, а камень вот…
— Это амулет стихий, — сквозь зубы процедил ллей Золтан. — Проклятье…
— Я не знал, — пожал плечами Ленар.
— Благодарю тебя, — обратился к племяннику Салават. — Ты можешь идти. Позже поговорим.
Ллей Ленар бросил хмурый взгляд на Камиллу, чуть удивлённо глянул на пригревшегося паладина — тот даже глаза зажмурил, словно сытый кот — и молча вышел из приёмной.
Старший советник ещё некоторое время молчал, разглядывая закрывшиеся за племянником двери. Затем сделал неудачную попытку подняться на ослабших ногах.
— Куда ты? — вскинулся Рыжий барон.
— Созвать совет и объявить о кончине его величества прилюдно, — потирая висок, отозвался ллей Салават. — И представить двору наследного принца и будущего короля Айрона, ллея Рафаэля Айронфисского.
— Меня зовут Элларом, — буркнул с подоконника будущий монарх.
— Звали, — поправил советник. — Советую забыть пиратское имя и всё, что к нему прилагается. Времени у нас не так много, чтобы слепить из… вас, ваше высочество, благородного ллея. На благочестие и манеры я не рассчитываю.
— Эй, — неуверенно возмутился Рафаэль.
— Что нам делать, Салават? — вдруг потребовал Рыжий барон, когда старший советник снова приподнялся в кресле. — Твой брат может быть где угодно! И зачем ему амулет, Себ побери?
— Руку подай, — приказал ллей Салават так, что Золтан от неожиданности подчинился. — Я не знаю планов своего брата, — продолжил маг воды, с чужой помощью поднимаясь на ноги. — А если бы и знал, то не советовал бы вам переходить дорогу сильнейшему из ныне живущих магов, в руках которого амулет стихий.
— Мой отец тоже не слабак! — впервые вступился за ллея Тадеуша Золтан.
— И поэтому Корни вертел им, как хотел, пока не прибыла твоя дочь, — с пониманием кивнул старший советник. — Моё дело — королевство Айрон. Геройские подвиги и спасение мира — дело молодых. И если в тебе осталась хоть капля рассудительности, Золтан — ты вернёшься к отцу и прихватишь с собой будущего зятя, — небрежный кивок в сторону ллея Блаунта, как раз в этот момент перехватившего тонкие пальцы Камиллы, чтобы поднести их к губам. — Маг воздуха и паладин — серьёзный союзник для любой безрассудной глупости. Уж в этом ты не подведёшь, дорогой кузен, я не сомневаюсь. Пользуйся на здоровье! А у меня забот хватает. Я свою часть уговора выполнил. И если ни у кого нет возражений, я приступлю к обязанностям тотчас, как отдохну. Заживление столь серьёзных ран отнимает много сил. А приведение в монарший вид бывшего пирата отнимет, я уверен, ещё больше. Светлейший ллей Рафаэль, — обернулся Салават к наследному принцу. — Попрошу за мной: нам есть, о чём переговорить.
