Наследник престола воровато отпрыгнул от уничтоженного окна, пряча светящиеся от магии земли руки.
— Я что? — пробормотал Рафаэль, отступая подальше от осколков. — Я открыть только хотел, а то мертвечиной из спальни потянуло. Створки деревянные, я и захотел, чтобы… ну в общем… распахнулись они. Кто ж знал…
Ллей Патрик шагнул к окну, внимательно разглядывая треснувшее, пустившее свежие побеги окно. На некоторых ростках уже распускались почки.
Паладин покачал головой.
— Вам следует овладеть своей стихией, ллей Рафаэль, — вежливо подсказал маг воздуха. — Или вы разрушите собственный дворец.
Мэм Гирр страдальчески сморщился и стоически промолчал. Верно, впервые за недолгий срок службы начальник охраны пожалел о новом назначении.
* * *
Мэм Гирр остался во дворце — единственный верный человек, на которого мог бы рассчитывать наследник короны по возвращении. Сам принц Рафаэль от данного слова не отступал и отправился вместе с Рыжим бароном и его спутниками, как и намеревался. Дворец пугал будущего короля, а старший советник, выбивший себе негласное право на помилование, пугал ещё больше.
— Когда ещё с таким размахом попутешествуем? — плюхнувшись на мягкое сиденье королевской кареты, блаженно выдохнул бывший пират.
Камилла, уже сидевшая внутри, подпрыгнула и проснулась. Выезжали задолго до рассвета, в полной темноте, а потому дочь Рыжего барона не успела ни выспаться толком, ни привести себя в порядок как следует. Без камеристки приходилось сложно; кое-как уложив длинные пряди в косу, Камилла столь же неумело воспользовалась содержимым дамского туалетного столика и надела дорожное платье, любезно предоставленное родственницами ллейны Бианки. Ромина и Рогнеда запомнили медноволосую спутницу ллейны Ватерлисской, но едва ли приложили бы столько усилий для того, чтобы угодить ей, если бы не присутствие принца Рафаэля и явная близость короне.
— Когда пожелаете, ваше высочество, — ввернул паладин, поднимаясь в просторную карету следом. — После коронации вы станете владельцем всего, что есть во дворце.
— Звучит чудно, — согласился Рафаэль, с любопытством оглядывая отделанные бархатом стены кареты, висевшие на стенах картины да бархатные портьеры у окон. Два мягких дивана внутри разделял единственный деревянный столик с углублениями для светильника и свеч. Таким образом, путешествующие могли предаваться чтению либо написанию важных и не очень писем даже при ночных переездах. — Это если мы все выживем, верно, паладин?
— Должны, ваше высочество.
Рафаэль страдальчески скривился при неизменно вежливом обращении паладина, однако ничего не ответил. Видимо, начал привыкать.
Ллей Золтан зашёл в карету последним. Переговорив с возницей, Рыжий барон сел рядом с дочерью, покосившись на закрывшуюся за ним дверь. Ручки оказались позолоченными и ещё больше подчёркивали роскошь убранства кареты.
— Полагаете, успеем? — уточнил наследный принц, как только карета тронулась. Следом раздался цокот множества копыт: мэм Гирр отправил с ними отряд лучших людей, каких смог выделить.
— Ллею Корнелиусу, верно, тоже требуется время для подготовки, — откликнулся паладин. — И он будет действовать тайно, чтобы ему не помешали. А значит, что бы он ни планировал, это затянется. Думаю, успеем.
— А по воздуху успели бы точно, — подмигнул ллей Золтан.
Камилла чуть покраснела: ведь это именно она рассказала отцу про дивный путь, каким пронёс их Патрик, когда они возвращались во дворец.
— Я… подумаю, — напряжённо отозвался ллей Патрик. — Во всяком случае не раньше, чем мы минуем все околостоличные поселения.
— Смерч, папа, — поясняла Камилла, потому что паладин наглухо умолк. — Вызовешь один такой — и несколько деревень как корова языком!..
Рыжий барон лишь недоверчиво хмыкнул. В спасительный ураган отец не верил, а на Патрика и вовсе поглядывал испытывающе, не понимая до конца, что представляет из себя паладин. Камилла взгляды родителя перехватывала, так что Золтан в конце концов сосредоточился на окне, не решаясь вступать с дочуркой в молчаливую перепалку.
Кучер Тэрн остался в этот раз во дворце, залечивать травмы да отходить после нелёгкого переезда. С ними отправили молодого кучера, который от такой чести — везти высокопоставленных лиц — старался вовсю, погоняя лошадей. При этом ход кареты оставался плавным, так что Камилла даже пожалела, что не любила ни читать, ни писать. Помимо накладных и складских книг, в руках у дочери Рыжего барона перебывало не так уж много важных трактатов, и Камиллу вполне устраивал такой расклад.
Вскоре они выехали за пределы дворца и начали спуск с горы, а как только карета миновала торговое поселение у подножья, где жил и работал повар Густав, Камилла быстро заскучала. Плотнее укутавшись в походный плащ, дочь Золтана прислонилась к отцу и, помедлив, положила голову ему на плечо. Дрёма одолела быстро, и ещё какое-то время Камилла чувствовала ласковые, неспешные поглаживания грубой ладони Рыжего барона по своей руке.
Наследный принц тоже уютно устроился на сидении напротив, натянув капюшон и скрестив руки на груди. Так и провалился в крепкий, но чуткий сон, словно готовый в любую минуту сорваться и броситься на врага. Важное умение для бывшего пирата, которое и королю в жизни пригодится.
Чем заняли себя отец с Патриком, Камилла уже не рассмотрела, окончательно провалившись в уютную темноту.
Проснулась Камилла резко, как только карета остановилась. Не увидев спутников внутри, она споро выбралась, спрыгивая с высоких ступеней.
— Вы бы кликнули, — укоризненным шёпотом подсказал молодой возница. — Я бы помог.
Вместо ответа Камилла тревожно огляделась. Они стояли на пригорке, откуда открывался вид на тракт. Здесь деревья всё ещё оставались редкими, приземистыми, так что дорога в прошлый раз проглядывалась хорошо, почти до горизонта. И раскидистые кроны не скрывали чистого утреннего неба.
Вот только в этот раз небо осталось непроглядно тёмным, несмотря на поздний полуденный час, а далеко впереди клубился чёрный и густой, как чернила, туман.
— Себ знает, что творится, — так же шёпотом поделился мыслями возница. — Солнце не встаёт!
Четверо воинов, отправленных с ними мэмом Гирром, остановились тоже. Спешился лишь один, начальник отряда, и теперь тревожно вглядывался в горизонт вместе с остальными.
— Отец! — позвала Камилла, обойдя карету. Ллей Золтан обнаружился рядом с лошадьми, за ним с кислым видом стоял принц Рафаэль. Патрик ушёл вперёд, отходя всё дальше от людей.
— Вернулась бы в карету, дочь, — не оглядываясь, хмуро отозвался Рыжий барон. — Мы ещё не разобрались, что к чему.
— Так я помогу, — в тон отцу отозвалась Камилла. — В чём дело? Почему не едем дальше?
— Навстречу этой гадости? — фыркнул Рафаэль, без воодушевления тиская рукояти кривых сабель у пояса. — А если эта зараза пожрёт нас или в пыль сотрёт?
