– Как это славно с твоей стороны – связывать свои желания с родителями, – похвалила Мадж, слегка пожав ее ладошку.
Меня вдруг охватила паника. У меня слова дочери вызвали совсем не такую реакцию, как у Мадж. Неужели Розалинда подслушала наш разговор в библиотеке? И поэтому все ее желания – про меня и Арчи, а не про какую-нибудь голубую мечту вроде, не знаю, пони? Если так, то я не могла этого вынести. Чтобы не разреветься прямо в столовой, я удалилась на кухню. Выдержав еще пару секунд, прежде чем заплакать, я успела крикнуть:
– Сейчас принесу тебе подарки, дорогая!
Пока я шла по коридору, за мной эхом следовал цокот каблуков Мадж, которая обнаружила меня на кухне стоящей, прислонясь к грубой оштукатуренной стене, в попытках успокоить дыхание.
– Агата, что происходит?
– Ничего. Все в порядке. – Мне казалось, что если я сейчас расскажу Мадж правду, то уже не смогу продолжать притворяться до конца торжества. В ее взгляде наверняка появится сострадание, а я не выдержу и разрыдаюсь.
– Прекрати ничегокать. Я же вижу, что ты расстроена, да и Арчи ведет себя весьма странно, словно он болен или что-то вроде того. И какие-то таинственные беседы в библиотеке.
Я не могла произнести это вслух. Если вновь отправить в мир те ужасные слова, которые сказал мне Арчи, они могут воплотиться в реальность. А если держать их в тайне, то они, быть может, исчезнут.
– Агата! – Мадж взяла меня за плечо и посмотрела мне в глаза. – Ты слышишь меня? Что, ради всего святого, здесь происходит?
– Тебе нет нужды оставаться в Эшфилде с Розалиндой, – произнесла я. Это все, что я смогла выдавить, не осмеливаясь подойти к истине еще ближе.
– Ты о чем? Прекрати говорить загадками! – У моей уравновешенной сестры начали сдавать нервы. – Что случилось в этой чертовой библиотеке? Я буду вынуждена спросить у Арчи, если ты не расскажешь сама.
Нет, только не это, – подумала я. Мне было невыносимо представить, что Мадж услышит о моей отставке от ее виновника, и потом, а вдруг он передумает? Чем чаще он будет повторять те жуткие слова вслух, тем сильнее он с ними сроднится.
Но выбора мне не оставили, и я произнесла невообразимое:
– Арчи собирается меня бросить.
Глава 38
Исчезновение. День восьмой
Суббота, 11 декабря 1926 г.
Стайлз, Саннингдейл, Англия
Арчи перерывает комод и гардероб в главной спальне. Из выдвинутых ящиков свисают носки, на полу лежат перевернутые вверх дном коробки. Наверху он уже почти все перелопатил, и теперь нужно привести здесь все в порядок, прежде чем вернуться вниз, где он уже один раз проделал все то же самое. Нельзя, чтобы хоть одна живая душа застала его за этим занятием.
Где же бумаги? Он полагал, что уничтожил все письма и сувениры от Нэнси. Тем более что это его обычная практика – ликвидировать любое полученное и прочтенное послание. Но сегодня у него появились сомнения – а вдруг что-то уцелело? Ведь от наличия доказательств его романа сейчас столько зависит! Он понимает, что письма от Нэнси, исполненные любви и планов на будущее, сразу снабдят Кенворда мотивом, который тот ищет.
Арчи спешно возвращает нижнее белье в комод, верхнюю одежду – в гардероб, а коробки с обувью – на их полку в стенном шкафу. Не успевает он закончить, как слышит голос зовущей его Шарлотты. Что ей еще надо?
Не утруждая себя напускной улыбкой, он подходит к краю лестницы. Внизу стоит Шарлотта, которая, задрав голову, в панике смотрит на него.
– Да, Шарлотта? – спрашивает он.
– Прошу прощения, сэр! Я не ожидала, что вы наверху. Знай я, не стала бы кричать, а поднялась бы к вам.
– Не волнуйся. Что ты хочешь?
– Там телефон, сэр. Вам звонят.
– Да, спасибо, – произносит он, спускаясь по лестнице и шагая к столику, где стоит телефон. Это может быть его секретарь из «Австрала» или даже его босс Клайв, думает он, радуясь возможности хоть как-то отвлечься. Но тут он вспоминает, что сегодня суббота, и радость сменяется страхом. Кто же это звонит? В первые пару дней после пропажи Агаты его засыпали звонками, но потом – особенно когда он всем дал понять, что хочет покоя, – звонить ему почти перестали, если не считать матери, разумеется, и членов Агатиной семьи.
– Алло?
– Арчи, это Мадж, – раздается из трубки властный голос свояченицы, и Арчи вздрагивает. Он всегда сторонился этой самоуверенной, состоятельной женщины, всегда чувствовал на себе ее оценивающий взгляд. Недостаточно успешен, недостаточно богат, недостаточно высокий статус – он почти слышал ее мысли. Агата всегда утверждала, что все эти неодобрительные суждения Арчи лишь мерещатся, но ему было виднее. Он слишком хорошо знал этот тип женщин.
– Привет, Мадж, – настороженно отвечает он.
– Какие известия? Мы же договорились, что ты будешь звонить ежедневно, дважды в день, и сообщать новости, – рявкает она. – Но со вчерашнего утра я не слышала от тебя ни слова.
– Просто не было никаких новостей, вот я и не звонил.
– Мы договаривались о двух звонках в день при любых обстоятельствах.
Арчи вот-вот перестанет контролировать свою ярость. С чего она вдруг решила, что он должен перед ней отчитываться? Но он понимает, что гнев ему сейчас не на руку, и ограничивается простыми извинениями.
Мадж переходит к истинной причине своего звонка.
– Я думаю поехать сегодня в Суррей и завтра присоединиться к поискам. Насколько понимаю, это будет масштабная операция, и хочу представлять там Агатину семью.
– Мне кажется, это не очень мудрое решение, Мадж. Стоит газетчикам узнать, кто ты – а они, несомненно, узнают от местных жителей, – сразу возьмут тебя в осаду. Особенно если учесть, что вокруг этого мероприятия раздули такую шумиху – «Великие воскресные поиски». Там ожидаются тысячи волонтеров.
– Тысячи – это хорошо. На фоне тысяч легко затеряться, – отвечает она, но уже без прежней уверенности.
– Местные опознают тебя, и репортеры прохода не дадут. Не думаю, что ты получишь удовольствие, став центральной фигурой статьи в «Дэйли мэйл», – продолжает Арчи. Его суждения, конечно, верны, но отговаривает он Мадж совсем по иной причине. Ему невыносима мысль, что в Стайлз вплывет властная Мадж, он приложит все силы, чтобы этому воспрепятствовать.
Пока она обдумывает его предостережения, в трубке – тишина.
– Хотя бы увезу на время Розалинду. Она, наверное, вне себя от волнений, и ее лучше держать подальше от этого цирка. Я приеду и заберу ее. Пусть поживет в Эбни-холле, пока мы не найдем Агату.
Арчи знает, что Мадж и Розалинда сильно привязаны друг к другу. Но он не выдержит и часа в обществе Мадж, даже если предположить, что Агата ему не солгала и что Мадж ничего не знает о проблемах в их браке. Да и потом – что ему делать с Шарлоттой и ее сестрицей, если Розалинда уедет? Сестрам Фишер не на ком будет сосредоточить свое внимание, и они примутся болтаться по Стайлзу, нервируя его своим присутствием и суетой. Нет, Розалинда останется дома.
