Я: Привет)) В кафе. Сеанс длится долго, а мне нужно многое тебе рассказать. Боюсь не успеть))
Максим: Заеду в семь. Будь готова.
И я буду, потому Максим мне действительно нравится. Мне кажется, мы подходим друг другу по темпераменту, у нас много точек соприкосновения и общих тем.
Ему двадцать девять, высокий брюнет с приятными чертами лица и пухлыми губами. К тому же, каждый раз, собираясь на встречу с Максимом, я порхаю, будто мотылёк в нетерпении ожидая встречи.
Прихорашиваюсь перед зеркалом, с удовольствием отмечая струящиеся ниже лопаток, крупные светлые локоны. Светло-серые глаза аккуратно подчёркнуты тонкими стрелками, на губах лишь немного блеска. Минимум макияжа — максимум естественности, — правило, которому я всегда следую.
Не слишком короткое платье с приемлемым декольте. Как сказала бы Наташа, «словно монашка, скрывающая свои великолепные прелести от мужского пола». Но меня так научили, мама всегда говорила, что голова на плечах — самое главное.
Но чем дольше я живу в столице, тем отчётливее понимаю, что конкретно здесь именно тело, фигура и внешность имеют основополагающую роль в успехе, как среди мужчин, так и при устройстве на работу.
Но слишком откровенная подача себя не для меня, к тому же опытной соблазнительницей меня назвать нельзя, и как правило я теряюсь, когда мужчина настойчиво требует близости. Я сразу скажу «нет», не дав шанса узнать меня ближе. Мне требуется самой быть к этому готовой, принять и дать согласие. Иначе никак.
Максим: Я подъехал. Выходи.
Прочитав сообщение, хватаю сумочку с необходимым содержимым и выскакиваю за дверь.
— Ася, ты куда? — окликает тётя Валя, кажется, она постоянно живёт на нашей кухне, чтобы не пропустить ни одного жильца, проходящего мимо.
— На свидание с Максимом!
— А-а-а, тогда ладно, — улыбается, зная, как мне нравится мужчина. — Если задержишься на всю ночь, — многозначительно понижает голос, — напиши, чтобы я не волновалась.
— Тёть Валь, пока не собираюсь… — Становится не удобно перед женщиной, интимными подробностями я делиться не готова.
— Ну-ну, всякое бывает. Иди!
Почти вприпрыжку бегу на встречу с Максимом. Мы виделись в прошлые выходные, в будние дни оба занятые работой и своими проблемами.
— Привет. — Выходит из машины, встречая меня букетиком из трёх роз и поцелуем в щёку. — Поехали?
— Да, — рвано выдыхаю, предвкушая приятный вечер в компании привлекательного мужчины.
— Как дела?
— Как дела? — произносим почти одновременно и смеёмся, понимая, что неделя — это слишком много, и пары часов будет недостаточно, чтобы наговориться вдоволь. — Сначала ты.
— Да что может быть интересного у обычного менеджера? Всё, как всегда: клиенты, договора, продажи. Что у тебя нового? — Берёт мою ладонь, слегка сжимая, а я готова мурчать от столь невинного, казалось бы, жеста.
— Я уволилась с работы в пятницу…
— Уволилась? И как теперь? Что дальше? Не так просто найти работу в столице. Достойную и хорошо оплачиваемую, — почти взвизгивает, и мне не совсем понятна его реакция на такую простую новость.
— Уже нашла новую! — смеюсь, замечая, как расслабляется его лицо, становясь снова приятным.
— Так быстро?
— Подруга уходит в декрет, я займу её место. Временно, пока не вернётся, но планирую за это время найти подходящую вакансию в той же компании.
— А временно — это насколько?
— Год.
— Хм, — поджимает губы, недовольно цокая. — А ты уверена, что эта твоя подруга просто не избавится потом от тебя, как он ненужного элемента и не станет помогать?
— В смысле? Наташа? Мы одноклассницы, вместе учились в институте, вместе приехали сюда, дружим много лет. Наташа меня не подведёт, — возмущённо восклицаю, потому что хочу объяснить Максиму, что Наташа на такое не способна.
Она единственный человек, который мне по-настоящему близок. Родная, понимающая и всегда способная вселить в меня уверенность, поверить в себя и понять, в чём я ошибаюсь.
— Смотри сама, Ася. Но был у меня такой друг. Вроде бы помочь хотел, также, как и твоя подруга с работой, а потом просто подставил, очернив перед новым начальством.
— Почему? Ты пытался выяснить?
— Нет. Перестал с ним общаться, внёс в чёрный список и разорвал все контакты.
— Ну, возможно, у него были на это причины, а ты так и не спросил. Люди ведь ничего не делают просто так.
— Да козёл он, и всё на этом! — Бьёт по рулю, и сейчас мне кажется, что я вижу другого Максима, совершенно не того улыбающегося мужчину, который меня очаровал.
Вмиг становится неприятно и холодно, а желание уйти настолько сильное, что я готова выпрыгнуть на ходу из машины. Но сама себя успокаиваю, что поведение Максима лишь реакция на очень неприятную ситуацию, которая с ним произошла, ко мне его эмоции никак не относятся.
Максим привозит меня в кафе: небольшое, с несколькими столиками, но достаточно уютное. Расположившись на диванчике, делаем заказ и болтаем обо всём, ожидая официанта.
Максим становится прежним. Много улыбается, шутит и прикасается, разминая мои ладошки и иногда целуя пальчики. Ненавязчиво, без напора, очень нежно, что мне нравится и располагает к мужчине.
Первоначальное неприятное ощущение отступает, и взамен приходит эйфория очарования — почти невесомая и обескураживающая. Мне так нравится Максим, что я готова к большему — подпустить ближе, позволив целовать и прикасаться намного интимнее.
Думаю, он видит это в моих глазах, потому что гладит моё лицо, едва задевает губы, спускаясь к подбородку. Мы на одной волне, понимаем язык тела и желаем одного и того же.
Прикасается к губам, целуя нежно и мягко. Поцелуй приятный, завораживающий, но я ожидала большего — бабочек в животе и сбившегося дыхания, а чувствую лишь сухие твёрдые губы, исследующие мой рот.
Проходит несколько часов, когда мы, наговорившись вдоволь, покидаем кафе. Максим прикасается ко мне, кажется, случайно, не проявляя настойчивость, но всё же заметно и понятно.
— Знаешь, я рад, что ты нашла работу так быстро. Сложно устроиться в столице. Не мне, конечно, я-то москвич. Таким, как ты.
— Каким? — Не понимаю, о каком различии идёт речь.
— Приезжим. Вас много, а Москва не резиновая, — откровенно хохочет, вспоминая всем известное высказывание, заезженное до дыр.
На миг становится не приятно. Максим итак часто кичится московской пропиской, не забывая упомянуть, что является коренным жителем, а в отношении меня произносит многократно.
— Не знаю, — пожимаю плечами, — моя подруга вышла замуж за москвича, и Андрей не видит ничего страшного, в том, что жена приехала из Тулы.
