— Я не знаю, сир, — развёл Пули руками. — Мы тоже в это не сразу поверили.
— Ладно, у меня пока всё, — отвернулся Борис.
— Как вы узнали об орде кочевников? — подхватил Андрей. — Почему так уверены, что они нападут?
— Так их правитель о том и предупредил, — недоумённо отвечал Пули. — Весной прислал гонцов, что принесли его волю. Халирцы потребовали, чтоб мы сдавались, чтоб отправили ему дань золотом да серебром, и девиц с мальцами, как рабов.
— И что вы ответили?
— Говорить с Эллой про деньги всегда было плохой затеей. Он отправил головы гонцов обратно в степь.
— Здорово, так он даже поторговаться не пробовал? Время, там, потянуть, пожаловаться на бедность?..
— Если бы они с дарами прибыли, хмельной пир закатили, тогда может и торговался бы, а так…
— Хорошо, Пули, я понял, — проговорил Андрей. — Так кто же всё-таки на вас напал? Сколько их было? Зачем это нужно, кому?
— Я не знаю, сир. Мерзкий пёс, что уселся на керрийский трон, держал нас в руках. Да и если бы погибель сира Берниса была нужна братству, то Легис бы точно казнил графа Моурта, несмотря ни на что. А разбойников было много, я не считал, не до того оно было, но много.
— Удвой стражу на постах и проверь часовых в лагере. Утром ещё нужно будет вернуть наблюдателей по местам. — Повернулся Андрей к Косу.
— Сделаем, — кивнул великан и вышел из дома.
— Недавно в крепость пожаловал богатый жрец из Алланти, — продолжил Борис. — Какая-то большая шишка из ваших. Старг говорит, что такого никогда не было. Возможно ли, что это всё как-то связано?
— Кхм… шишка, сир? — смутился Пули.
— Мм… это значит, что человек этот пользуется большой властью.
— Так все жрецы при власти. Их устами говорят Кроны.
— Нет. Не говорят, — одёрнул старика Борис.
— Но… как же? — ещё больше смутился Пули.
— Это долгая история, — подхватил Андрей. — Так вы со жрецами не враждовали?
— Нет, сир, да и неугодное для Керита дело засады такие устраивать.
— Хорошо, с этим мы разберёмся, — задумчиво протянул Борис. — У меня созрел ещё один вопрос, и от твоего ответа зависеть будет многое, ты понимаешь? — кивнул он старику.
— Да, сир, я не посмею врать великому торреку, — смиренно склонил Пули голову.
— Это хорошо, — улыбнулся Борис. — Так вот, тот жрец, о котором только что говорил сир Андрей, объявил людям в Угрюмой, что мы самозванцы. Этот подлый лжец одурманил их, заставил идти на нас войной. И мы должны им ответить. Когда твой господин очнётся, чью сторону он примет?
— А он очнётся? — молящим взглядом уставился старик на Андрея.
— Да, — твёрдо ответил Андрей. — Раны его не глубокие, их обработали и зашили. Сир Борис его лечит нашими лекарствами, так что о нём можешь не волноваться, хотя в строй он станет не скоро — слишком много крови успел потерять.
— Спасибо… спасибо вам, — разволновался старик. — Я учил графа с пелёнок, он мне как сын. Мы всем вам обязаны.
— И всё же, ответь на вопрос, — добавил стали в голос Борис.
— Для дворянина нет большего счастья, чем служить достойному господину. Когда Бернис Моурт придёт в себя, он с радостью станет под ваши знамёна.
— Хорошо, Пули, мы благодарим тебя за честность и открытость, — проговорил Андрей. — Час уже поздний, можешь идти отдыхать. Если будет нужно, мы пришлём за тобой.
— Да, сир, только… только вот…
— Что ещё? — насторожился Борис.
— Если великий торрек решит брать Угрюмую силой, то я бы хотел дать совет, если позволите? — после тех слов Пули встал со стула, припал на колено и опустил голову.
— Говори, — удивился Андрей.
Старик поднял голову и продолжил:
— Подождите седмицу, не спешите в дорогу. Тогда по старому тракту пойдёт большой отряд подкрепления в тысячу мечей и при обозе. Воинов там не будет, только отребья. Заберите этих каторжников себе, и войско ваше тогда станет заметным.
— Это точно? — удивился Борис. — А сами почему ехали таким малым отрядом? Почему не дождались обоз?
— По королевской грамоте сир Бернис должен был отправляться немедля. У нас не было времени.
— Кхм… спасибо, Пули, ты нам очень помог. Ступай. — Закончил Андрей.
Старик встал, поклонился и вышел из дома.
— Ну что, обсудим? — проговорил капитан, разваливаясь на стуле. — Мысли интересные есть у кого?
— Берниса этого нужно при себе оставлять любыми путями, — тут же отреагировал Борис. — Если у нас будет герой с таким именем, то дело, считай, в шляпе. Лучшей опоры нашему торреку здесь не сыскать.
— Да это и так понятно. Я о другом. Тысяча мечей — это не шутки.
— Разберёмся, за неделю точно что-то придумаем. Захватим обоз и сразу крепость осадим.
— Чего? — удивился Медведь. — У нас в руках теперь лорд-защитник, зачем брать крепость в осаду?
— Во-первых, там есть некий жрец, который вряд ли отступится. Скажет всем, что мы беднягу околдовали, и дело с концом. — Повернулся к нему Борис. — А во-вторых, граф оклемается ещё нескоро. Сильно ему шкурку попортили. Сколько за это время по нашу душу отрядов успеют прислать? Времени нам упускать нельзя. Сейчас эти идиоты чувствуют себя в безопасности, ничего не знают о нас и это преимущество нужно использовать. Думаю, с крепостью проблем не возникнет.
— Хочешь тихо всё провернуть? — прищурил один глаз капитан.
— А ты не хочешь? — колко ответил Борис и растянул губы в своей коронной улыбке.
— Разберёмся, план продумать время ещё есть, так что об этом я пока не волнуюсь.
— А о чём волнуешься? — поднял бровь Борис.
— Где-то в округе бродит большой отряд разбойников. С ними нужно разбираться.
— Я сделаю, — вскинулся Шева. — Возьму лучших следопытов и обшарю округу. Раз уж их так много, то наследить они должны были как стадо слонов.
— Справишься? — вздохнул капитан.
— Да, разберусь.
— Хорошо, но этого мало, — продолжал Игорь Викторович. — Нужно завтра сковать десяток патрулей, пусть прочёсывают лес вокруг поселения. Этим займутся Старый, Калаш, Крас и Циркуль.
— Нам бы и самим в патрулях походить, — добавил Андрей. — Связь бы не помешала, а рации я местным ни за что не доверю.
— Нет, это лишнее, — отрезал Борис. — У нас полно дел, а патрули и без связи обойдутся, главное, чтобы далеко не забредали.
— Борис прав, — поддержал наёмника капитан. — С завтрашнего дня все силы бросим на обустройство новой засады. Если бы не обоз, то обязательно так бы и сделали, но не сейчас, сам понимать должен.
