Борис за мгновение сменил заклинивший пистолет на свой собственный, переставил магазин и дослал патрон в патронник. Медлить было нельзя. Наёмник выставил оружие перед грудью и скользнул в коридор, выискивая прицелом головы незваных гостей. Он думал, что после стрельбы курсанты будут спасаться, побегут к выходу, но просчитался.
Сильный удар выбил из рук пистолет. В миллиметре от виска просвистел чей-то локоть. Удар коленом под дых наёмник чудом парировал блоком. Увесистый толчок заставил Бориса потерять равновесие и буквально ввалиться обратно в палату. В проходе показались Емеля и Старый, а позади промелькнула тень Калаша.
Разглядев бездыханное тело капитана, Емеля взревел и бросился в атаку. Борис едва увернулся, сапог курсанта просвистел перед носом. Старый выпрыгнул в затяжном выпаде, пытаясь достать Бориса коленом. Наёмник снова принял его атаку на блок, попытался отбросить противника к стене, но тот двигался слишком проворно. Дед просто пригнулся, а из-за его спины показалась смертоносная тень. В эффектном прыжке Калаш перемахнул через пригнувшегося Деда и двумя ногами врезался Борису в грудь.
Пластина бронежилета заскрежетала и будто вогнулась в обратную сторону. Рёбра пронзительно треснули. Борис болезно вскрикнул, теряя опору. Удар был такой силы, что наёмника отбросило к самой стене, он пролетел десяток шагов и врезался в окно, пробивая своим телом стекло и толстую раму… едва живой он вывалился во двор.
Что-то хрустнуло в спине, в глазах потемнело, но разлёживаться было нельзя. Из последних сил Борис перекатился, встал на четвереньки, а затем, пошатываясь, приподнялся и попробовал скрыться. Происходи это всё год назад, матёрый наёмник разбросал бы щенков в мгновение ока. Но теперь поднаторевшие в искусстве сражений курсанты отрастили острые зубы и отделали его, как дитя. Хромая и падая, Борис ковылял к заднему двору, а позади из окна уже выпрыгивали злобные тени.
— Стой, тварь, — ревел Калаш.
— Убью! — вторил ему голос Емели.
— Остановите его, — кричал Старый. — Остановите убийцу!
Стражники бестолково рассыпались в стороны, уходя у Бориса с дороги. Люди не понимали, что происходит, давая наёмнику небольшую фору. Курсанты нагнали его на заднем дворе.
Первым был Старый. Он попытался схватить Бориса за шею, но промахнулся. Наёмник был готов. Борис извернулся, пропустил руки противника над головой, резко перенёс свой вес на опорную ногу и врезался в корпус Деда плечом. Старого пошатнуло, от боли его глаза округлились. Борис довершил атаку, свалив курсанта молниеносной подсечкой. Дед упал, ударился головой о брусчатку и затих.
Добить Старого Борис не успел. Сильный удар в спину отбросил его на несколько шагов. Измученный наёмник вскрикнул, перекатился по острым камням и вскочил на ноги, чтобы тут же снова пропустить оплеуху. Отточенные рефлексы сработали, но полностью уйти от атаки Борис не смог, получив увесистый удар по затылку. Борис припал на колено, выхватил нож и всадил его в бедро подступившего врага.
— А-ах… тварь!.. — взревел Калаш, падая на колени.
Борис ухватил его за воротник и ударил кулаком по виску. Калаш обмяк и рухнул на спину. Борис уже прицелился для последнего — добивающего удара, но кто-то вдруг подхватил его на руки, поднял над головой и швырнул в стену казармы, в которой закрыли союзных кочевников.
Вот тут-то он и понял, что это конец. Смертоносная тень нависла над распластавшимся под стенкой наёмником. Емеля обнажил меч и медленно подступал. Борис закашлял, суматошно шаря руками по земле. Окровавленные пальцы нащупали что-то твёрдое и, не раздумывая даже секунды, Борис швырнул эту штуку Емеле в лицо. Это оказалась подкова. Емеля успел среагировать, но подкова всё же задела его бровь. Кровь хлынула как из ведра, на мгновение ослепляя курсанта. Борис воспользовался замешательством, ухватил Емелю за ноги и свалил на брусчатку. Несколько мгновений они ожесточённо боролись, но всё же опыта у Бориса было гораздо больше. Он сумел добраться до шеи врага и придушить его мощным захватом. Емеля трепыхался больше минуты, прежде чем потерял сознание.
Борис уже готов был свернуть шею последнего свидетеля, как вдруг его остановил испуганный голос:
— С-сир… он ведь вот-вот задохнётся.
Борис открыл глаза и едва не выругался. Его окружали больше дюжины стражников. К счастью, других пришельцев среди воинов не было. Не веря, что выжил, наёмник отпустил Емелю и откинулся на спину, тяжело хватая воздух.
— Ну, чего уставились? — рыкнул наёмник, вставая на ноги. — Драки никогда не видели?
Воины смутились и опустили глаза, не зная, как им реагировать на происходящее с господами безумие.
— Им нужна помощь, — указал Борис на бесчувственные тела курсантов. — Отнесите их к лекарям, пусть о них позаботятся.
— А вы, сир?
— Я в порядке, — прохрипел он, снова заходясь мокрым кашлем. — Разойтись.
Привыкшие к повиновению стражники вмиг разбежались, прихватив с собой и курсантов. Борис тоже не медлил. Как только задний двор опустел, он тут же подхватил с земли меч и бросился в подземелье. Оставаться в Угрюмой для него было смертельно опасно.
Глава 34
Рассвело уже довольно давно. Я лежал на своей койке и пялился в потолок, дожидаясь команды «Подъём», но дневальный в коридоре молчал. Это было странно. Я присел на кровати, оглядел кубрик и вдруг испугался. Здесь был только я. Кровати ребят были собраны, будто меня позабыли разбудить перед выходом.
Такое было в принципе невозможно. Устав, взвод, круговая порука — все эти дела не позволяли расслабиться и оставить товарища в койке, так что я серьёзно занервничал.
В коридоре тоже было пусто. Даже на тумбе дневального, что вообще ни в какие ворота… капитан увидит — головы всем оторвёт. Спустился на улицу — та же картина. Несколько минут я бродил вокруг плаца, обошёл столовую и комендатуру, нагрянул на каждый пост, заглянул в учебные корпусы — никого.
Раз уж академия вымерла, то и я решил прогуляться по городу. Ну а кто меня остановит?
Выйдя за ворота главного КПП, я пошёл прямиком в парк. Погода стояла чудесная: весеннее солнце пригрело зеркальные фасады домов, деревья уже зацвели и покрылись листвой, тёплый ветерок гонял пыль на пустых тротуарах. Любуясь округой, я не сразу заметил, что на улице ни души.
— Андрей, — вдруг расслышал я сзади знакомый девичий голосок. — Андрей, подожди… подожди меня.
Я оглянулся и растянул губы в счастливой улыбке. За мной гналась Тири. Девица нарядилась в самое пышное своё платье, собрала волосы в красивой причёске, подвела тушью глаза, надела подаренные мной украшения. Такой эффектной я её видел только на свадьбе.
Красотка подбежала и бросилась мне на шею.
— Тири, милая, ха-ха! — подхватил я её на руки. — Господи, как же я рад тебя видеть, — засмеялся я громче и закружил прелестницу на руках.
