— Рад видеть вас в добром здравии, сир, — склонил голову Бернис.
— И я рад, — пропыхтел я в ответ. — Говорили уже?
— Нет, ждём ваших приказов.
— Хорошо, — протолкался я до края стены.
Шагах в сорока от ворот на траве сидели несколько десятков кочевников. Все они выделялись на фоне остального степного воинства. Головы дикарей крыли высокие меховые шапки. Чёрная броня была подбита сукном, расшитым золотистым орнаментом. Халирцы сияли золотыми цепями, браслетами и массивными перстнями на всех пальцах. Сразу видно, из знатных.
Спустя несколько мгновений степняков пригласили под стену утробным завыванием в рог. Те встрепенулись, запрыгнули на лошадей и медленно подъехали к самым воротам.
— Мы говорить с ваш халир! — выкрикнул один из переговорщиков.
— Говори, — ответил я на халирском.
— Великий халир Гарах-сит-Нарвай, повелитель…
— Живой, значит, — грустно выдохнул Кос. — А я так надеялся…
— Мы знаем кто вас прислал, давай-ка покороче, — перебил кочевника Борис. Халирский всадник смерил наёмника презрительным, ненавидящим взглядом, но продолжил говорить спокойно:
— Вы должны сдаться на милость владыки Великой Степи, и он сохранит жизнь каждому третьему воину шейтаровой твердыни.
— Щедро, — присвистнул на халирском Емеля. Кочевник не заметил иронии в голосе врага и поспешил закрепить успех:
— Да, это так, — нервно закивал степняк. — Халир очень добр к достойным соперникам.
— А откуда он знает, что мы достойные? — вмешался Борис. — Мы ведь ещё не встречались.
— Ваши люди славно сражались с ордами Хемира Грязного и Латиса Прыткого. Много сильных воинов отправились к Тренги в ту ночь.
— Ах, вот вы о чём, — облегчённо выдохнул Борис. — Так это были не мы.
— Что ты несёшь? — шепнул я на ухо наёмнику.
— Не мешай, — отмахнулся Борис и как ни в чём не бывало продолжил для дикаря. — Кстати, как поживают славные гарры… э… как их там?
— Хемир Грязный и Латис Прыткий погибли от страшной магии шейтарова леса, а… — Дикарь вдруг изменился в лице. — Что значит — не вы? А кто тогда атаковал стоянку в низине?
— Ха-ха-ха! — разразился искренним хохотом Борис. — Так вы приняли крестьянское ополчение за наших воинов? Нет, настоящих керрийских головорезов вы в бою ещё не видели.
— Ты врёшь, сын осла и шипура! — гневно выкрикнул переговорщик. — Ваши мертвецы были закованы в добротную сталь и вооружены дивным оружием. У крестьян таких пик и мечей быть не может.
—И зачем же мне врать? — невинно развёл руками Борис. — Сам подумай, может ли наша крепость вместить армию в сорок тысяч голов? А насчёт оружия и доспехов — так ради вашей встречи сам король Легис Торт, продли Керит дни его славного правления, знатно расщедрился. Иначе против орды было бы туго. А так — пусть твой халир ещё попробует добраться до крепости.
— Но крестьяне не могут так сражаться…
— Ха-ха-ха! — подхватил Шева. — Гарус Стройный и Мураха Свирепый тоже так думали. А теперь их головы прибиты к воротам Алланти, а остатки орды закованы в цепи и проданы в рабство.
— Что… — В шаге от обморока прошептал посланник.
— Да, друг мой, насчёт крестьян всё же ты прав, — тяжело вздохнул Борис. — Мне и самому жаль, что первыми вас встречают землепашцы и пастухи. Но ничего, — заблестели вдруг его глаза. — Вот разобьёте ту вшивую армию, покажетесь под воротами шейтаровой твердыни — вот тогда-то мы вам покажем, как сражаются обученные керрийские воины.
— Даже не сомневайся, шипур! — гневно скривился степняк. — Сорок тысяч мечей ничто для Великой Орды!
Затем кочевник резко потянул поводья, развернул скакуна и помчался прочь по Старому Тракту. Остальные дикари последовали за гарром, а Борис всё выкрикивал им вслед:
— Да-да, передавайте халиру наши наилучшие пожелания. А когда встретитесь с Гарусом, Мурахой и… словом, всем там приветы передавайте.
— Бернис, как думаешь, — тихо проговорил я, когда кочевники скрылись в лесу. — Как долго орда будет отлавливать по лесу несуществующее войско?
— Трудно сказать, сир. Может лисан, может чуть больше, но головной боли вы им точно подкинули. Пока ордынцы не уверятся в нашей лжи, вряд ли двинут к стенам. Опасно вести осаду, когда в спину дышит такая сила.
— Эх, не будь керрийские дворяне такими скрягами — ведь можно было и не подпустить орду к крепости. А будь у нас и правда сорок тысяч мечей… — Размечтался Старый.
— Ладно, холодно тут, — поёжился я. — Приходите через час в мои покои. Там и потолкуем, как следует.
Тири ждала у стены. Как только я спустился по лестнице, жена подхватила меня под руку, и, не слушая возражений, потянула обратно в покои. Там предстояла новая перевязка. Потом они на пару с Петой заставили меня выпить крепкий настой, с больно уж знакомым, приторным запахом. Словом, заговор я раскрыл слишком поздно. Веки потяжелели, мысли начали путаться и спустя несколько мгновений я уже спал богатырским сном.
Проснулся я поздним вечером. На этот раз чувствовал себя куда лучше. Тири сразу же отправила стражника за ребятами. Первым пришёл Медведь.
— Ну как себя чувствуешь? — плюхнулся он у камина.
— Лучше, хотя меч в руки ещё не скоро возьму. Долго же я спал, — повернулся я к Тири, которая присела за столом и, хитро щурясь, подарила мне улыбку.
— Да не переживай, ничего страшного пока не стряслось.
— Что? Пока не стряслось? — уловил я волнение в его голосе. — Случилось чего?
— Да… не то, чтобы случилось, — замялся Медведь. — Просто капитан с Борисом сильно повздорили. Чуть за ножи не схватились во время обеда.
— И чего не поделили?
— Да Бог их знает? — повёл плечами Медведь. — Они вообще в последнее время плохо друг друга переносят.
— Интересно, — задумчиво проговорил я. В следующий миг дверь со скрипом отворилась и на пороге показались все остальные. Ребята притащили ещё две лавки, отодвинули стол от окна и расселись вокруг кровати. Тири зажгла все свечи, поставила на столе два кувшина с вином, блюдо с фруктами и пошла в комнату к Пете.
— Ну что, будем укрепляться? — проговорил капитан, когда все устроились.
— Да, — грустно проговорил я. — Кажется, пришло время осады. Я пока не вижу возможности для новых вылазок.
— А может всё-таки отправим в лес небольшой отряд? — тихо проговорил Рыжий. — Хоть разведчиков их потреплем.
— Нет, — опередил меня Крас. — Халирцы теперь явно будут настороже, после той бойни-то, а когда вести о разгуливающем неподалёку войске услышат — так вообще соберутся все вместе.
— Верно, — поддержал его Старый. — У нас теперь каждый воин на счету. Никаких вылазок, пока орда не станет под стенами, а там посмотрим.
