Пока одна часть мозга размышляла, что делать, другая затеяла игру с буквами на табличке — и спустя несколько минут преобразовала «анонимных алкоголиков» в «аятоллу могикан». Винсент мог быть доволен собой, но это нисколько не помогло бы ему найти Анну. Значит, не оставалось ничего другого, кроме как войти.
В фойе клуба стоял стол с кофейным термосом. Через приоткрытую дверь все выглядело в точности, как он и ожидал, — более-менее просторная комната с расставленными кругом стульями. Приятно, что некоторые стереотипы все-таки оказываются правдой.
Но стулья были пусты. Винсент посмотрел на часы — до начала десять минут. Женщина лет пятидесяти вошла в фойе через боковую дверь. Посмотрела на Винсента и пригласила его в комнату.
— Мы еще не начали, — сказала она. — Берите кофе и присаживайтесь. Вы в первый раз?
Винсент чуть было не открыл ей всей правды, но сдержался, представив себе, как это прозвучит. Налил кофе в бумажную чашку и вошел.
— Лена, — женщина протянула руку. — Не знаю, что вы о нас слышали, но вам не нужно рассказывать о себе больше, чем вы того хотите. Можете даже не называть свое имя. Есть, конечно, риск, что вас узнаю не одна я, но, раз уж вы здесь, у вас есть более серьезные заботы, ведь так?
— Хмм… Спасибо.
Это был единственный ответ, который пришел в голову. Винсент занял один из пластиковых стульев и задумался, что бы такое сказать, но так и не нашелся. В то же время присутствовать на занятии казалось не такой уж глупой идеей. Так у него будет возможность спокойно понаблюдать за членами клуба, включая загадочную Анну.
Комната постепенно наполнялась людьми, которые рассаживались по кругу, но Винсент не видел среди них девушки с татуировкой дельфина на лодыжке. Когда занятие началось, ее все еще не было.
Винсент слушал их истории о потерянной и вновь обретенной надежде, о мужестве, силе и предательстве самого себя. Анна не появлялась.
— Прервемся на несколько минут, — объявила Лена. — Кофе и торт на столе, как обычно.
Винсент вышел в фойе. Он так и не понял, узнал ли его кто-нибудь из присутствующих. Оставалось надеяться, что никто из них не работает в газете. Но Лена права в том, что у него есть заботы поважнее. Знала бы она еще, какие…
— Кофе? — Бородатый мужчина встал в дверях, преградив ему путь.
— Нет, спасибо, я собираюсь уйти.
— Правильная мысль. Это я о кофе, а не о том, чтобы уйти. Я свой всегда приношу с собой. Кеннет…
Мужчина протянул руку.
— Старая привычка. — Он виновато улыбнулся. — Вам совсем не обязательно представляться. Догадываюсь, что вы здесь впервые. Помню, в свой первый раз я тоже ушел с половины занятия. Слишком много всего и сразу.
Винсент пожал руку Кеннета, но не назвался.
— Собственно, я ищу одного человека, — сказал он. — У нее на лодыжке вытатуирован дельфин.
— Должно быть, вы имеете в виду Анну. — Бородач рассмеялся. — Тот дельфин, насколько я знаю, не так давно обзавелся неплохой компанией. — Он снял пластиковый пакет с полки для шляп и достал из него термос. — Но она бывает здесь не каждый раз. Вы друзья?
— Нет, просто Анна рекомендовала меня на одну работу. Хотел отблагодарить, только и всего.
К кофейному столу подошла пожилая дама в лиловой шали. Она двигалась с такой грацией, будто ступала по подиуму.
— Ольга, — обратился к ней Кеннет, — не знаешь, когда здесь бывает Анна?
— По четвергам, — ответила Ольга со странным акцентом, который не показался Винсенту естественным для нее.
Кеннет кивнул.
— Приходите в четверг. Уверены, что не хотите кофе?
Винсент улыбнулся как мог вежливо.
— В следующий раз.
И на этот раз ему не обойтись без Мины. Придется рассказать ей всё…
* * *
Сара Темерик потирала виски. Она работала в полиции без малого десять лет, сначала в Рикскриме
[39], а потом в национальном оперативном отделе, который его сменил. Расследовала финансирование террористических группировок и входила в группу, занимавшуюся оперативными воинскими подразделениями. Очень ответственная работа для женщины, которой едва исполнилось тридцать. Но Сара справлялась, да так хорошо, что четыре года назад ей предложили новую должность в том же оперативном отделе, с временным размещением в Нью-Йорке. Теперь она была оперативный эксперт — ни больше ни меньше.
Сара не сомневалась ни секунды и переехала в США, где вышла замуж и родила двоих детей, Леа и Захари. На ее условие — растить детей в Швеции — Майкл согласился без возражений. План был такой: пока дети совсем маленькие и Майкл пытается заявить о себе как о разработчике компьютерных игр, семья остается в Америке, а потом все вместе переезжают в Швецию. Поэтому Сару можно было рассматривать как передовой отряд. Перейдя на новую работу, она тут же начала подыскивать и место для Майкла, и жилье для всей семьи.
До сих пор все как будто складывалось удачно. Сара была рада вернуться в Швецию, но скучала по семье и ждала, когда Майкл и дети к ней присоединятся.
Появившись в отделении в самый разгар лета, Сара по большей части замещала оперативных аналитиков. Получала меньше, чем на прежнем месте, но была рада возможности участвовать в общей работе, пока связанные с должностью обстоятельства не прояснятся окончательно.
К сожалению, новая должность предполагала общение с Рубеном Хёком, которому Сара должна была как-то передать анализ результатов наблюдения. Она уже сталкивалась с Рубеном накануне отъезда в США. Один раз — и этого оказалось достаточно.
Тогда, бросив быстрый взгляд на Сару, Рубен пробормотал что-то вроде «Хейст подошел бы больше». Только потом Сара узнала, что «Хейст» — марка нижнего женского белья с подтягивающим или заполняющим эффектом. До того она скорее гордилась своими женственными формами, но после встречи с Рубеном почувствовала себя неуклюжей толстухой. Тогдашний бойфренд Сары целый вечер потратил на то, чтобы разубедить ее в этом. Восхвалял ее красоту, а Рубена называл идиотом, который принимает за женщин только больных анорексией школьниц.
Иную занозу бывает тяжело вытащить. Рубену Хёку понадобилось четыре слова, чтобы изменить мнение Сары о себе на противоположное, и этого она ему не простила. Накануне новой встречи отыскала в «Гугле» марку мужского белья «Аддиктед», увеличивающего объем сзади пониже спины и спереди на том же уровне. «Чтобы подчеркнуть вашу мужественность», — как разъяснялось в рекламе. Теперь она знала, чем заткнуть рот Рубену.
Но Юлия, к большому облегчению Сары, пригласила не только его, но и всю остальную группу. Саре нравилась Юлия, которая умела быстро и глубоко вникнуть в суть дела. Было понятно, что она занимала свой пост не благодаря начальнику-папе, а из-за того, что сама нисколько не уступала ему в профессиональных достоинствах. Кстати, при случае могла поставить на место и Рубена.
