Интересно, кого они пришлют его арестовывать? Кристера? Нет, не его. Рубена. Конечно же, это дело поручат Рубену… Дождик уже накрапывал, стуча по капоту, и Винсент включил дворники.
Информация от Мины представляла собой ящик, который следовало распаковать в правильном порядке, то есть с самого начала. Подруги детства — Малин, Йессика, Шарлотта. Или Малла, Йесси и Лотта. Которые много лет спустя стали матерями Тувы, Роберта и Агнес.
Хорошо, но почему именно он?
Дождь усилился, и дворники забегали быстрее.
Стук капель по крыше имел легкий гипнотический эффект. Мысли стали разлетаться, и Винсенту не без усилий удалось снова выстроить их в логическом порядке.
Ведь если из последних открытий Мины совсем не обязательно следует, что убийца он, то кто же тогда? Кто методично убивал детей его одноклассниц? И почему именно их детей, а не, скажем, девочек из параллельного класса? Но в том-то и дело, что дело касалось не всех одноклассниц, и обратный отсчет вполне определенно обозначил направление. Четвертое убийство будет. И когда обратный отсчет дойдет до нуля, произойдет нечто особенное, теперь Винсент в этом не сомневался. И то, что произойдет, должно иметь отношение ко всей компании в целом — Малин, Шарлотте и Йессике. Что же это может быть? Общий враг? Опять же, если у Малин, Шарлотты и Йессики есть общий враг, убиты были бы они сами, а не их дети, которые вообще не знали друг друга…
Кто же в таком случае может быть четвертым номером, если не он сам? И все-таки, несмотря на сообщение в книге, Винсент не готов был признать, что его персона подведет черту под известными кровавыми событиями. Да, одно время они составляли одну команду, но очень недолго. Всего одно лето, а когда он уехал, наверняка тут же подыскали кого-то другого. Четвертым номером может быть Винсент, но это совсем не обязательно. Им может оказаться и какой-нибудь другой их приятель. В конце концов, эти девочки провели с ним очень короткое время и значительно более долгое — без него. Дружба с ним не должна была значить так много. Винсент не был тем, без кого нельзя представить эту девичью компанию.
Кроме того, в его настоящей жизни об этом не знал никто. После статьи в газете приемная семья сделала все возможное, чтобы история забылась. Они приложили к тому немало усилий, и Винсент был искренне удивлен, что Мине удалось снова ее раскопать. Винсента Вальдера не было тогда в Квиббиле. Мальчика звали Винсент Боман.
Бо-ман.
Постойка-ка, постой-ка, постой-ка…
Винсент изо всей силы нажал на газ и вырулил на круговую развязку. Кто-то раздраженно просигналил ему.
Между тем небесные хляби разверзлись, и дождь ливанул с новой силой. Но это было неважно. Теперь вообще не оставалось ничего важного, кроме дат. Винсент уже знал, что они означают. Он должен как зеницу ока беречь Беньямина, но код — черт возьми — взломан. Винсент видел эти цифры; они висели перед ним в воздухе в нескольких сантиметрах над капотом и блестели в каплях дождя, превращаясь в буквы.
И то, что открылось Винсенту, повергло его в ужас.
* * *
Она сидела на холодном полу и смотрела на стену. А Винсент с фотографии смотрел на нее. Газетную статью Мина пришпилила поверх его школьной фотографии, так что теперь она оказалась в центре выстроенной ментальной сети. А в руке держала кубик Рубика, который менталист собрал за нее.
Мина разглядывала его со всех сторон, но так и не решилась сдвинуть с места ни одну из граней, просто потому что не была уверена, что у нее получится собрать его снова. Словно боялась одним легким движением запустить неконтролируемую цепную реакцию, в которой каждая последующая попытка восстановить порядок с неизбежностью будет оборачиваться все бо́льшим погружением в хаос. Примерно так, как это всегда получалось у нее в жизни.
Семилетний Винсент Боман печально смотрел на нее со стены. Мина доверяла ему. Боже мой, он был в этой квартире, когда она спала…
Кубик легко перелетел из одной руки в другую.
И она вполне могла выболтать ему во сне свою главную тайну, при том что он лгал ей все время.
Описав в воздухе дугу, кубик с той же легкостью вернулся обратно.
Почему же он не сказал ей этого? Почему умолчал, что случилось с его матерью? Винсент утверждает, что вытеснил это из подконтрольной сознанию части мозга. Что ничего не помнит. И Мине хотелось поверить ему, но она не знала, сможет ли когда-нибудь сделать это снова…
Ну почему у нее не получается просто жить одной? Тогда ничего этого не было бы…
Мина еще несколько секунд смотрела на кубик, а потом изо всей силы запустила им в стену. Удар пришелся Винсенту в лоб, и кубик разлетелся на мелкие части. Мина обняла руками колени, покачалась вперед-назад, сидя на полу, и тихо заплакала.
* * *
Прямо с порога Винсент бросился в комнату Беньямина. Сын, как всегда, полулежал в кровати с наушниками в ушах и ноутбуком на животе. Он вздрогнул, когда отец ворвался к нему без стука.
— Что здесь, в конце концов, происходит? — Беньямин раздраженно закрыл крышку ноута. — И осторожней с моими книгами на полу, сейчас там будет лужа.
Беньямин был прав — вода текла с Винсента ручьями.
Он и не подумал о том, чтобы снять куртку; между тем успел промокнуть насквозь на пути от гаража к подъезду и сейчас чувствовал, как капало с кончика носа. Потянулся было за платком, который лежал на столе, но сын успел его остановить:
— Не трогай это, папа.
Винсент отдернул руку, ни о чем больше не спрашивая.
— Убийства, — громко прошептал он, снимая куртку. — Дай мне даты…
— Ну, началось… — Беньямин вздохнул, медленно поднялся с кровати и подошел к столу. — Ты знаешь, что на этой неделе снова начались занятия, или как? У меня полный лист непрослушанных лекций, и вообще есть чем заняться.
— Даты, немедленно, — процедил сквозь зубы Винсент, не слушая возражений сына.
— Ну, может, все-таки вытереться для начала? — спросил Беньямин, отодвигая бумажные фигурки из «Уорхаммера» на безопасное расстояние. — С тебя все еще течет.
Винсент схватил полотенце в ванной, а Беньямин тем временем открыл эксельную таблицу.
— Помнишь, с чего мы начали, когда пытались взломать код? — спросил Винсент, возвращаясь в комнату с полотенцем.
— Ты имеешь в виду перевод цифр в буквы? 1 — это А, 2 — В
[44] и так далее. Самый простой из возможных шифров, и он нас никуда не привел.
— Давай снова. — Винсент взъерошил полотенцем волосы. — Всех по порядку.
— Ну, хорошо, если тебя это успокоит. Хотя я все еще не понимаю зачем.
На мониторе проявились портреты Агнес, Тувы и Роберта с датами и точным временем смерти.
