— Я работал с Юнасом Раском, — продолжал Ян. — Меня удивляет, что вы ничего не слышали о нем. В девяностые годы на эту тему была большая шумиха в прессе. Юнас работал водителем грузовика в крупной экспедиционной компании. Ездил по всей Швеции и Норвегии.
Что-то смутно зашевелилось в памяти Винсента.
— Это он похищал и насиловал девушек, которые путешествовали автостопом? Двух из них даже убил, кажется?
— Тесе Бергстрём и Нину Рихтер, — пробормотал Кристер.
— Он изнасиловал их, задушил, а потом еще раз изнасиловал, — подтвердил Ян. — Разрубленные на части тела были обнаружены на обочине дороги в мешках для мусора. Раск насиловал их прямо в своей машине, и никто ничего не подозревал, потому что он развозил в том числе и мясо для скотобоен.
— Это не бог весть какая загадка, — воодушевленно объявил Рубен. — Юнас Раск зависал в том же кафе, где работала Тува. Там же мог увидеть и Агнес. Ясное дело, это он.
— Давайте воздержимся от поспешных выводов, — строго оборвала его Юлия.
Винсент осторожно поднял два пальца.
— Modus operandi
[22] Юнаса Раска несколько другой. Я бы даже сказал, совсем другой, чем у нашего преступника.
Ян в вязаном жилете издал кроткий смешок и покачал головой, как будто на его глазах маленький ребенок выкинул какую-то забавную штуку.
— Простите, подзабыл… вы, собственно, кто такой?
— Винсент здесь в качестве консультанта, — напомнила Юлия. — Можно сказать, это наш эксперимент.
Она явно не хотела конфликтовать с Яном, поэтому не стала вдаваться в подробности относительно того, что уже успел сделать Винсент.
— В таком случае мне придется немного пояснить, как это работает у людей вообще, и в частности у преступников, — сказал Ян, глядя на Винсента поверх очков. — Их стиль может меняться со временем, но только в определенном русле. Юнас Раск — насильник высокого ранга, за ним числятся три зверских убийства. Женщины примерно того же возраста, с какими Раск имел дело раньше. Надругательства, которым подверглись тела, тоже вполне в духе Юнаса Раска. Наконец, объявился и он собственной персоной, так чего нам еще надо? Вероятность того, что Раск в этом не замешан, крайне мала; я бы сказал, мизерна.
— Мне трудно спорить со специалистом такого уровня, — начал Винсент, — но мне не дает покоя то, что Роберт — не женщина. И что ни одна из жертв не подверглась сексуальному насилию, а ведь это была сигнатура Раска, насколько я понимаю? Наконец, только тело Роберта обнаружено расчлененным. Что вы на это скажете?
Пару секунд Ян молчал. Его рука беспокойно скользила по ряду пуговиц на зеленом жилете, сверху вниз и обратно — движения, явно указывающие на поиск опоры в мыслях. Очевидно, вопрос Винсента спровоцировал выброс гормона кортизола в организме психолога.
— Значит, теперь Раском движет не сексуальное возбуждение, а что-то другое, — ответил он. — Кто знает, что могло произойти с ним в тюрьме за столько-то лет… И отсутствие сексуальной мотивации объясняет, каким образом среди его жертв оказался мальчик.
— То есть вы хотите сказать, что раньше действия Раска имели преимущественно сексуальную мотивацию? — спросил Винсент.
— Вне всякого сомнения, — оживился Ян. — Прежде всего это касается самого акта насилия. Убийство вторично. Это вынужденная мера, с целью обезопасить себя. Хотя не исключено, что и это Раск делал не без некоторого удовольствия.
— А теперь, вы полагаете, стремление к сексуальному наслаждению исчезло и Раск нашел какую-то другую мотивацию для совершения более сложных актов насилия? Мне крайне любопытно было бы ознакомиться с психологическим профилем такого человека. Тем более с учетом вашего более раннего замечания насчет того, что его стиль эволюционирует в одном и том же направлении. При том что я не специалист, мне трудно увязать воедино эти факты.
Винсент смотрел на психолога с невинным лицом. Ян переводил взгляд с одного полицейского на другого. Мина опустила глаза в блокнот.
— Я вижу, мой опыт здесь больше не востребован. — Ян Бергсвик брезгливо поджал губы. — Удачи в расследовании без моего участия. Руководство будет незамедлительно поставлено в известность.
Он еще раз прошелся пальцами по ряду пуговиц и поднялся со стула.
— И на будущее: неплохо бы вашим консультантам поучиться вежливости.
С этими словами Ян Бергсвик выбежал из комнаты.
Группа притихла. Краем глаза Винсент наблюдал, как Мина сдерживает приступ смеха.
— Как не стыдно, Винсент, — сказала она, когда шаги Бергсвика стихли в другом конце коридора. — Не забывай, что ты здесь на птичьих правах.
— А я, пожалуй, соглашусь с Винсентом, — сказал Рубен и сложил руки на груди.
Менталист уставился на него с недоумением. С каких это пор Рубен на его стороне? Это что-то новенькое.
— Винсент ведь не утверждает, что это сделал не Раск, — продолжал Рубен. — Он всего лишь задался вопросом, каков теперь ход мыслей Раска. А это то, что и мне хотелось бы знать. Тогда и поймать его было бы проще.
— Одно ясно, — подхватил Винсент, — Раск наверняка замешан, чисто из соображений вероятности. Более, чем кто-либо другой из подозреваемых на сегодняшний момент. Только вот, хоть убейте, не могу понять, каким образом.
— Нам нужно найти Раска и допросить его. — Юлия кивнула. — И поиск уже идет полным ходом. Поэтому давайте ненадолго оставим Раска и послушаем, что скажет Винсент.
Она с нетерпением смотрела на розовую папку в руке менталиста.
Винсент поднял глаза на Юлию. Правильнее всего сосредоточиться на лидере, диктующем свою волю остальной части группы. Он заметил, что взгляд Рубена поначалу переместился в том же направлении, но потом рефлекторно опустился к обтянутому джинсами заду Юлии. Винсент нисколько не удивился, Мина давно предупредила его, что Рубен хочет переспать со всеми. Тем не менее всему свое время и место… О’кей, теперь держим фокус.
— То есть можно? — Винсент показал на доску у стены.
— Мы вас внимательно слушаем. — Юлия хлопнула в ладоши.
Винсент достал из папки несколько фотографий и распределил их по доске, закрепив магнитами. Он действовал по той же схеме, что и Мина, и это не было случайностью. У всех присутствующих действия Винсента должны были ассоциироваться с настоящей полицейской работой. Подражая Мине, менталист добивался, чтобы они воспринимали его не менее серьезно, чем ее. Их доверие — вот что ему в первую очередь было нужно. Только после этого он имел шанс преуспеть со своей теорией.
Но сонный взгляд Педера остановился на розовой папке.
— Как сахарная вата. — Он слизал с пальцев остатки сахарной пудры и достал очередную булочку.
Кристер протянул ему блюдце.
