Я сам не заметил, как покрепче сжал посох, а на пальцах свободной руки заиграли короткие разряды. Мне нужно идти внутрь и разбираться что к чему. Но меня остановила Эсми, положив руку на плечо и помотав головой, когда я на неё взглянул.
Дав знак следовать за ним, Гук скрылся внутри особняка и его напарник нырнул в дверной проём следом за ним. И сразу же после этого из здания раздался жуткий, мучительный вой, пронизанный болью.
И шел он со второго этажа.
Гнездовье безумия. Интерлюдия
Пробиваясь через обезумевшую от азарта толпу, с площади пытался выбраться молодой эали. Машинально прокручивая в голове события последнего дня, он пытался понять, что его толкнуло явиться сюда, но не находил ответа. Знал ли он, что мероприятие будет вести лично Владыка? Нет, это стало для него огромным сюрпризом. Фактически, у него не имелось ни единой причины приходить сегодня вечером на торговую площадь. Но что-то, какие-то смутные подозрения подтолкнули его к этому шагу. В итоге, он встретился с Владыкой лицом к лицу на расстоянии пары шагов.
Впрочем, это ничего ему не дало, равно как и события последних дней.
Магистры, получив первые отчёты, были обеспокоены обстановкой в городе и когда «Шарук» увидел, что в город вернулась магистр Лион, то попытался встретиться с ней утром следующего дня, однако на месте не застал. Лекари при лечебнице сообщили ему, что магистр отправилась к Владыке Нотану.
— Вчера вечером, — сказали они, — из кабинета магистра раздавался почти безумный, но радостный смех. Видимо, случилось нечто очень хорошее, раз она отправилась поделиться этим с Владыкой поутру.
«Хорошее», сказали ему, но от услышанного у Фироша сердце окончательно рухнуло вниз. Можно было не сомневаться, магистр тоже находится под влиянием этого монстра. Он догадывался об этом с тех пор, как увидел их вместе въезжающими в город, но ещё питал слабые надежды, что знаменитая чародейка могла сохранить самообладание. Однако после утренних известий они истаяли как дым от потухшего костра.
Артефакт за все дни пребывания эали в городе так и не подал ни единого сигнала, и пару раз Фирош искренне подумывал выкинуть его в ближайшую сточную канаву, но здравый смысл его останавливал. В конце концов, он ему не принадлежал, да и вообще, теперь артефакт следовало тщательно исследовать создателю, дабы выяснить причины бездействия.
Вырвавшись из одуревшей толпы, Фирош какое-то время просто брёл, не разбирая дороги, пока не оказался в пустынном переулке. Остановившись, он глубоко вдохнул холодный вечерний воздух и, сев на перевёрнутый ящик у стены, прислонился затылком к шершавому камню. Он уже не знал, что ему делать. Бежать отсюда во всю мочь? Или бродить по городу дальше, ожидая прибытия магистров и рискуя заразиться местным безумием? Вот бы уговорить ту девушку отправиться вместе с ним… Если вдали от Владыки дурман развеется, он сможет спасти хотя бы её.
Вздохнув, он отлип от стены и сгорбился под весом терзавших его мыслей. Взгляд упал на лежащие на коленях руки и Фирош осознал, что всё ещё сжимает в левой ладони выигранный приз.
В тот момент, когда он пришёл на площадь и осознал, что вручает их лично Владыка, парень пришёл в неописуемый ужас и хотел немедленно сбежать, но гордость мага Университария и возложенное на него магистрами поручение заставили его остаться и продолжить наблюдение. Кто же знал, что из-за кусочка обожжёной глины с цифрами, взятого любопытства ради у кого-то вчера вечером, он поднимется на платформу и сможет заглянуть Владыке прямо в глаза?
Фирош не собирался ничего выигрывать, он вообще явился на площадь исключительно ради наблюдения. Но в какой-то момент пластинка почему-то перекочевала из кармана в его ладонь и каждый раз, когда соблазнительные девушки оглашали цифру на выпавшем из барабана шаре, он опускал взгляд вниз, проверяя, не коснулась ли его удача.
Но когда она это действительно сделала, Фирош не сразу решился подняться за призом. Пару секунд он терзался сомнениями, нет ли в этом какой-то ловушки. Может, именно так это чудовище в маске и распространяет помешательство среди обычных людей? Достаточно было оглянуться вокруг и заглянуть в глаза присутствующих, чтобы понять, насколько они одержимы. Но, что, если именно так он и получит ответ? В конце концов, риск должен быть минимальным, его снабдили лучшими артефактами для противодействия магиям разума и иллюзий.
Приняв решение, Фирош поднялся на сцену. В процессе получения приза он вдруг понял, что стоит возле Владыки не испытывая того ужасного, пугающего давления силы, которое испытал в день его приезда. Фирош даже пробормотал какие-то слова благодарности за выигрыш, чтобы не вызывать подозрений. Кажется, на прощание одна из смазливых красоточек что-то шепнула ему на ухо, но из-за нервного напряжения парень не разобрал ни слова. В это время он лихорадочно ощупывал в кармане артефакт, улавливающий воздействие на разум. Но тот упорно молчал.
Но что за дрянь ему, в итоге, вручили? Ещё во время демонстрации на сцене он задавался вопросом, что за нелепое одеяние придумал Владыка. Но теперь, развернув перед собой эту серую тряпку и разглядывая её в тусклых отсветах уличных фонарей, Фирош пришёл в ещё большее недоумение. От положенных рукавов остались лишь жалкие огрызки, а вместо приличного ворота и вовсе зияла широкая дыра. Эали видел много странной одежды у разных народов, но эта тряпица выглядела до крайности нелепо.
Но больше всего его раздражала не форма этой насмешки над рубахами, а тёмный узор на ткани, складывающийся в лик загадочной девы. Лик, от которого у Фироша уже рябило в глазах. Каждый час, каждую минуту своего пребывания в городе эали видел этот образ на каждом углу и это сводило с ума не хуже всеобщей одержимости. Может быть, именно этот символ и был причиной? Чтобы выяснить это, Фирош и решился забрать приз, однако…
Ничего. Полная пустота. Ни с помощью артефактов, ни своим собственным восприятием молодой маг не ощущал в тряпке ни капли маны и ни единого следа магического конструкта. Но чем дольше он вглядывался в рисунок, тем навязчивее становилось ощущение тревоги. Причудливый танец линий словно на миг оживал в неверных отсветах, падающих в проулок, словно маня. Пытаясь обольстить. Одурманить.
Испугавшись, Фирош отбросил демоническое тряпьё подальше от себя и прошептал заклинание воспламенения. На ладони тут же затанцевал язык яркого пламени. Горячего и успокаивающего. Несколько раз глубоко вздохнув, успокаивая мысли, маг встал и, подойдя к тряпке, перекинул огонь на неё.
Парень до последнего наблюдал за тем, как рождённое заклинанием пламя жадно пожирает ткань, пока от неё не осталась лишь горстка чёрного пепла. После чего, поддавшись порыву, яростно раскидал его сапогами по округе и втоптал в грязь.
Огонь. Огонь мог бы всё исправить, спалив дотла это гнездовье безумия. Здесь и сейчас, Фирош мог бы использовать большую часть своих сил, чтобы подарить городу исцеляющий от скверны пожар. Момент идеален, большая часть горожан сейчас сходит с ума на торговой площади и по улицам бродит только стража. Поджечь окраины, потом центр и оставить немного сил на бегство из горящего города. Жители отреагируют не сразу, а пока добегут до горящих зданий, пламя уже распространится слишком сильно… Нет. Если хотя бы четверть слухов о Владыке правда, он без труда потушит весь город. А потом убьёт его. Кроме того, кажется, в городе были и маги помельче, способные тушить пожары.
