Сэйра от него скрывала решительно все, что касалось их
прошлого, боясь, чтобы он каким-нибудь образом не узнал о страшной тайне.
Полагаю, она была изумительной матерью, ибо посвятила всю свою жизнь сыну. Она
работала слишком много, подорвала здоровье и заболела туберкулезом. Года четыре
назад она перебралась в Ред-Ривер-Вэлли. Там ее весьма уважали. Она продолжала
трудиться, хотя ей следовало бы отдохнуть. Если бы она легла в больницу или в
какую-нибудь частную клинику, то могла бы поправиться, но ее сын еще учился в
школе, так что она работала в полном смысле слова до самой последней минуты.
– Дальше.
– Она умерла.
– Каким образом вы все это узнали?
– Я задалась целью выяснить все, что касается ее, и
выяснила.
– Почему?
– Потому что… Можете мне не верить, но меня замучила
совесть.
– Когда же она в вас проснулась?
– Сравнительно недавно. Но вообще-то я не слишком
беспокоилась вплоть до того момента, когда кто-то нанял детектива, чтобы
расследовать дело заново.
– Кто нанял детектива?
– Не знаю. Сначала я подумала, что Сэйра. Теперь мне
стало известно, что это кто-то живущий в Эль-Темпло. Но мне не удалось выяснить
его имя.
– Почему вы пришли ко мне?
– Потому что считаю, что вам известно, кто стоит за
всем этим и почему.
– Что дает вам основание так думать?
– Да ведь я разыскала Марвина Эйдамса. Узнала, что он
неофициально обручен с дочерью Визерспуна и что вас видели в доме Визерспуна.
– Откуда и от кого вы это узнали?
– Совершенно случайно, сказать по правде, мистер
Мейсон, – я отправилась в Эль-Темпло, полагая, что там находится
детективное агентство. Но детектив, занимающийся расследованием, передавал свои
отчеты по телефону в Эль-Темпло. Это я выяснила через девушку на коммутаторе в
Витсбург-Сити, в отеле. Переговоры велись по вызову станции, никаких имен и
номеров не называлось.
– Ну а как вы узнали обо мне?
– Из случайного замечания миссис Бурр.
– Миссис Бурр?
– Не напускайте на себя таинственность! Вы с ней
познакомились у Визерспуна.
– А вы откуда ее знаете?
– Да я знаю ее многие годы.
– Где вы с ней познакомились?
– В Витсбург-Сити.
– Вот как?
– Она раньше там жила.
Мейсон взял со стола карандаш и начал вертеть его в руках.
– Это весьма интересно! В то время, когда произошло
убийство, она была еще маленькой девочкой.
– Куда вы клоните?
– Ведь я прав?
Миссис Денджердфильд отвела глаза в сторону и нахмурилась,
стараясь сосредоточиться.
– Нет, не правы. В то время ей было лет восемнадцать-девятнадцать,
минимум семнадцать. Сколько ей сейчас лет, по-вашему, мистер Мейсон?
– Боюсь, что я плохо разбираюсь в женщинах, особенно
если это касается их возраста. Я полагаю, что ей около тридцати, вам же, думаю,
лет тридцать восемь – тридцать девять.
– Льстец!
– Нет, я действительно так считаю. Что касается лести,
то зачем мне вам льстить? Честное слово, иной раз я просто поражаюсь, как это
женщине удается оставаться молодой независимо от того, сколько раз она в
действительности отмечала свой день рождения.
– Хорошо, я не стану вам говорить, сколько мне лет, а
вот Диане Бурр… дайте-ка сообразить… Да, ей около сорока, лет тридцать восемь –
тридцать девять.
– И вы ее узнали после долгой разлуки?
– Какой разлуки?
– Когда вы виделись с ней последний раз?
– Года три назад.
– В таком случае вы знаете и ее мужа?
Миссис Денджердфильд покачала головой:
– Вряд ли. Девичья фамилия Дианы – Перкинс. Матери с
ней приходилось трудно… Миссис Перкинс имела обыкновение советоваться со мной.
Они жили в нашем квартале. Так вот, Диана сбежала с женатым мужчиной,
возвратилась лет через пять и заявила, что он развелся с первой женой и женился
на ней.
– А что говорила его жена по этому поводу?
– Она куда-то уехала, ее след совершенно потерялся, так
что, возможно, Диана Перкинс говорила правду. А может быть, и нет. Вскоре Диана
вторично уехала из города, чтобы вернуться уже с новым мужем.
– С Бурром?
– Нет, – засмеялась она, – не с Бурром.
Боюсь, что Диана – любительница менять старого мужа на нового, как только
прежний ей приедается… Давайте вспомним, как же звали того ее мужа? Рэн…
Редклифф, вроде бы так, но я в этом не уверена, потому что до Бурра был кто-то
еще, тот, по ее словам, развелся с ней. Она на короткое время приехала в
Витсбург-Сити, затем помчалась в Калифорнию. Вот тут-то она и вышла замуж за
Бурра.
– Так что вы случайно встретились с ней на улице и
заговорили?
– Да.
– Она не упоминала о старом деле об убийстве?
– Нет. Она вела себя исключительно тактично.
– Знает ли она, что Марвин Эйдамс – сын человека,
повешенного за убийство?
– Я почти уверена, что нет. Во всяком случае, она
ничего такого не говорила. Разумеется, Сэйра умерла до того, как миссис Бурр
приехала в Эль-Темпло. Она пробыла здесь всего лишь две или три недели. Да к
тому же я сомневаюсь, чтобы имя Эйдамс ей о чем-нибудь говорило!
– А вы ей не говорили?
– Нет, конечно.
– Ну что ж, теперь ясно, каким образом вы узнали про
меня. Ну а сейчас расскажите, чего ради вы хотели видеть меня?
Она вздохнула, все же не сумев до конца скрыть притворство.
– Я… я хотела избавиться кое от чего, что не дает мне
покоя.
– Обождите минуточку. Еще один вопрос. Знали ли вы
Милтера, детектива, который расследовал дело?
– Я видела его пару раз, хотя он-то этого не знал. Но я
с ним никогда не встречалась в общепринятом смысле слова. И ни разу с ним не
говорила.
– Когда вы приехали в Лос-Анджелес, миссис
Денджердфильд?
– Сегодня рано утром.
– А где мистер Денджердфильд?
– Он остался в Эль-Темпло. Я написала ему записку, что
забираю машину и буду отсутствовать весь день. Когда я выходила из номера, он
еще спокойно храпел. Он привык очень поздно ложиться, зато спит до полудня. Ну
а у меня другой распорядок. Я выработала привычку ложиться в кровать и сразу же
засыпать. Зато утром я успеваю вдоволь нагуляться, пока он продолжает спать.
Мне нравится бродить на свежем утреннем воздухе и любоваться природой, считаю,
что это полезно во всех отношениях.
