— Тушка?
— Это остатки моего изначального тела. Они покрепче будут. Синдары уж очень хрупкие.
— Ты добровольно стала нежитью?
— Мама, это не нежить. Это — конструкт, созданный из костей. Вот тут, — она хлопнула себя по обмотанной бинтами груди, — сердце дрэморы. Артефакт, который вмещает душу, поддерживая в надлежащем виде скелет и накапливая ману. Причем ману он абсорбирует намного быстрее и больше, чем обычное тело.
— Но…
— Тело — это только вместилище. Тушка. Одежка. Шкурка. За ним нужно следить, но тебе ли не знать, что это не суть и не наше Я.
— Все так… но это настолько непривычно…
— Так лучше? — Спросила Лауриэль, закрывая свой оскаленный череп золотой маской, непонятно как оказавшейся у нее в руке. Раз и та словно приросла к черепу. Поплыла волной. И приняла форму лица той самой синдарки, которая осталась валяться с перерезанным горлом в древней гробнице.
— Да, — неуверенно произнесла Индилаир.
— Ну вот и славно, — кивнула ей мумия. А потом повернулась к порталу и проревела поистине чудовищным голосом: — НЕКЕХАРА АНЕБЕН КХАМ ТА КХЕРАМ!
И тут из портала стали вывалить громадные мертвецы. Скелеты ростом пониже, чем Халиша, но не сильно. Два с половиной метра в них точно было. Парами. Четко печатая шаг и легко удерживая в своих руках огромные ростовые щиты и мощные копья с такими древками, что легко бы за оглоблю сошли. Щиты были прямоугольные с закругленной верхней кромкой. Выгнуты полукругом, по типу скутумов, но, в отличие от последних, имели по типу итальянских павиз центральное ребро.
Все кости у них были плотно обмотаны какими-то бинтами. Глаза светились жутковатым зеленым светом. Именно глаза, сформированные каким-то магическим образом. На головах у них имелись достаточно развитые открытые шлемы, с наносниками, нащечниками, козырьками и назатыльниками, да не простые, а с довольно эффектным украшением — гребнем поперек купола. Только, в отличие от древнеримских центурионов, этот гребень делался не из конского волоса, а из каких-то перьев. Красивых таких, очень плотных, жесткие и пестрых перьев. На плечах эти скелеты несли наплечники, которые, вместе со шлемами составляли весь их комплект доспехов.
И шлема, и наплечники и щиты были покрыты одной сплошной массой мерцающих рун, явно выполняющих какие-то защитные функции. Всеволод это прекрасно видел. Хотя найти какое-то объяснение древней магии не мог — он ее просто не понимал.
— ХАРРА ХАЛИША! — Ревели они приветственно. — ХАРРА НЕКЕХАРА! КХЕРАМ ТА КХАМ!
И топот. Слитный. Мощный. Аж дрожь по земле. Все-таки эти скелеты весели немало. Сотни по две килограмм, если не больше. Как они кричали — загадка, как, впрочем, и разговаривала сама Лауриэль… Халиша…
Вышло этих бравых скелетов из портала сто семьдесят восемь штук. А следом — дюжина оживших статуй, напоминавших по своей комплекции человека с головой шакала. Как у них гнулись тела — загадка. Впрочем, у Халиши золотая маска тоже вполне выполняла мимические функции. Ростом эти «пудели» были под три метра. И будучи выполнены из какого-то металла выглядели массивно. Они даже на своей широкой ступне сантиметров на десять уходили в сухой степной грунт. В руках, скрещенных на груди, они несли аналоги древнеегипетских хопешей, только огромные.
В финале же этой процессии вылезло двадцать три огромные костяные кобры с наездниками-скелетами, вооруженными длинной двуручной не то совней, не то глефой, не то нагинатой. В отличие от скелета обычной змеи, эта сохранила свою толстую чешую. Как? Вопрос.
Завершали процессию три скелета в богатых балахонах. Могущественные личи — опасные ребята. Во всяком случае, Всеволод узнал среди них и того, кто был у трона с муммией и удерживал его от поспешных действий.
Страшная армия! Жуткая армия! Чудовищная армия! Но она была способна уверенно блокировать нагов на этом рубеже, если ее подпереть людьми и эльфами. Все-таки этих грандиозных мертвецов осталось слишком мало.
Вышли. Выстроились. Да и пошли маршем к реке, что удерживалась Ар’дарой. И Всеволод с ними, уводя за собой всю кавалерию и часть пехоты, самую боеспособную. Требовалось обозначить свое присутствие и стать лагерем в виду неприятеля. Дабы держать руку на пульсе.
Дошли. Вышли на берег.
Наш герой слез со своего грифона и подойдя к кромке воды начал в нее всматриваться. Долго так. Вдумчиво. Но ни обычное зрение, ни магическое ничего не дали. Вода как вода. Никаких сюрпризов. Просто достаточно широкая водная преграда. Когда же он поднял взгляд, то натолкнулся им на Ар’дару.
— Привет бабуль! — Крикнул он, подняв приветственно руку.
Та рассмеялась. С легкими свистящими и шипящими нотками. Жутковато. Но вполне терпимо.
— Внучек… — наконец, отсмеявшись, разродилась она членораздельной речью. — Не боишься ко мне так близко подходить? Я ведь могу приказать, и ты войдешь в реку и утонешь.
— Во-первых, зачем тебе убивать собственного правнука?
— А во-вторых?
— У меня иммунитет к ментальному воздействию. Прошел как-то болезненный ритуал, чтобы его обрести. Как побочный эффект теперь глаза светятся фиолетовым, когда злюсь, ну и вижу в абсолютной темноте.
— У них тоже? — Спросила Ар’дара, кивнул за спину Всеволода. Тот обернулся и увидел Индилаир, Халишу и Элениэль. Причем как Халиша сумела тут оказаться, да еще и не привлекая его внимание — не понятно. Явно какая-то магия.
— Вот что за бабье царство?! — В сердцах воскликнул парень. — Следующим вытаскиваем моего отца. Какому богу его принесли в жертву?
— Он не отпустит его душу, — мрачно произнесла Индилаир. — Мы пробовали договориться.
— Я вытащил двух Исиль-Кале из плена Пылающего легиона. Я справлюсь. Что это за божество?
— Бахвальство? — Поинтересовалась Ар’дара.
— Тебе что-то говорит имя Майрон из дома Атам?
— Да, — как-то подобравшись ответила Ар’дара. Это имя явно было для нее не пустым звуком.
— Я заключил с ним мир и выдал за его правнука свою сестру. Еще одну. Та дала кровь на арва-арэ, хоть и была темной эльфийкой. Хм. Сумрачной. После заключения мира он отдал мне живые головы родителей моей жены. Бывшей. Я в то время был женат на Сильвании эт Исиль-Кале. Что позволило их воскресить после тысячи лет плена.
— Исиль-Кале… — с жутковатым шипением произнесла Ар’дара поменявшись лицом.
— Они в прошлом. Брак расторгнут. Но мы отвлеклись. Какому божеству принесли в жертву моего отца?
— Он не отдаст, — мрачно произнесла Ар’дара, подтверждая слова Индилаир.
— Какому?
Тишина.
— КОМУ?!
— Аль-Мелькор, — тихо прошептала Индиалир. — Он не отдаст…
Несмотря на то, что говорила мать, Всеволод внимательно смотрел на прабабку. Словно эти слова были ее. Возможно это так и было. Все-таки Индилаир обладала меньшей ментальной стойкостью.
