— Он тогда здесь зачем? — Детина ткнул пальцем в мою сторону.
— Жилец это мой, — произнесла девушка. — Я, как ты знаешь, часть дома внаем сдаю. Мне ребенка кормить надо…
— А сколько раз я тебе говорил: выходи за меня? А? Совсем тогда работать не нужно будет! У меня бабла на тебя и на спиногрыза твоего с лихвой хватит!
— Спасибо, Степа, но твоих подачек мне не нужно! Сама как-нибудь обойдусь!
— Ага, лучше, по-твоему, в дом чужих мужиков пускать? Шалава! Все равно от меня никуда не денешься!
— Слышь, Степа, сбавь обороты! — заступился я за девушку, поднимаясь с дивана.
— А ты, — детина, пыхтя как раскочегаренный паровоз, повернулся ко мне, — лучше съезжай отсюда по-хорошему! Или закопаю! — пообещал он с такой злобой, что я понял, это не просто угроза. Если ему улыбнется случай претворить свое обещание в действие, он обязательно это сделает.
— В очередь встань, — спокойно произнес я, «добродушно» улыбаясь.
— Не стой у меня на пути! — прорычал бугай, сильно толкая меня в грудь.
На пороге он остановился и, «смерил» меня тяжелым взглядом.
— Я тебя, суку, еще урою! — После чего исчез, громко хлопнув дверью.
Только после ухода Степана Катины плечи поникли и затряслись. Она спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Я обнял её за прыгающие плечи, погладил по голове, после чего усадил на диван.
— Кать, ты из-за этого урода?
— Сил больше моих нет! — сквозь всхлипы произнесла девушка. — Всю нервы мне вымотал, гад! Вот уже два года проходу не дает — все в мужья набивается! А я его терпеть не могу!
— Кать, успокойся, не переживай! Решим мы твою проблему: этот ублюдок десятой дорогой обходить тебя станет! — пообещал я.
— Ой, Сергей Вадимович, не связывайтесь вы! — неожиданно испугалась Катя, даже плакать перестала. — У него же здесь все схвачено, все подвязано… Отец у него — глава нашей администрации…
— Мэр местного пошиба? — уточнил я.
— Да, — кивнула девушка, беря себя в руки и вытирая ладошкой слезы. — Его семейка здесь всем владеет: и заводом, и леспромхозом… Частники ему дань отстегивают. Прокурор и начальник милиции в кумовьях… Как-то несколько лет назад москвичи пробовали у них часть бизнеса отбить… Так вот никого из приезжих потом так и не нашли… Все шито-крыто оказалось… Сергей Вадимович, вы меня простите, но вам лучше от меня съехать будет — ведь он вам житья не даст! У него здесь целая бригада, таких же, как он отморозков…
— Что за шум, а драки нет? — весело спросил зашедший в дом Прохор, сжимающий в руках сумки с продуктами. — Стоит отлучиться в магазин… Катя, а что за слезы? — заметил Прохор. — Кто обидел такую чудесную девушку? Серега, чё за дела?
— Да есть в этом прекрасном поселке нехорошие люди, которым ничего не стоит обидеть беззащитную девушку.
— А ты где был? — удивился Прохор, отставляя в угол пакеты с едой. — Нужно было объяснить этим нехорошим людям, что беззащитных девушек не стоит обижать!
— Я и объяснил, но Катя уже расстроилась!
— Катя, не позволяйте никому портить себе настроение! А мы вам поможем! — попытался утешить нашу хозяйку Прохор. — Поверьте, когда вы улыбаетесь — вы неотразимы! Улыбнитесь, а то мы тоже сейчас расстроимся и заплачем! — Он скорчил уныло-смешную физиономию. — Вот-вот, уже лучше, — заметив, что Катя заставила себя улыбнуться, — довольно произнес он. — А мы с Серегой пойдем, покурим на крылечке, да обмозгуем, как нам со всем этим справиться.
Мы вышли на улицу и оккупировали просторную беседку, вольготно расположившуюся между фруктовых деревьев небольшого скромного садика.
— Рассказывай, — произнес Прохор, протягивая мне сигареты.
— Есть, оказывается, у Кати ухажер закадычный. Два года ей спокойно жить не дает — измотал всю…
— В чем проблема? — удивился Прохор. — Давай культурно побеседуем, как обычно в таких случаях…
— Не все так просто, — я глубоко затянулся, — этот ублюдок — сын местного царька, у которого здесь все схвачено…
— За все заплачено, — подхватил мою мысль Прохор.
— Правильно мыслишь, — вздохнул я. — Менты, прокурорские, бизнес… И сыночек его тоже чувствует себя здесь всемогущим — шоблу собрал, куражится…
— А папа, если что — прикроет.
— Да, чердак у хлопца поехал давно и основательно — некому его на место поставить!
— Так давай верхами надавим, через официальные органы, — предложил Прохор. — Организуем пару-тройку проверок из министерств: осадим ментов и прокурорских… Блин, мне ли тебя учить, Серега?
— Давай, не будем спешить, — предложил я. — Не хочу дров наломать… Мне, как ты понимаешь, бояться нечего — я воскресну и обидчиков зубами загрызу… Но я за тебя боюсь, за Катюху, Костю…
— Понял, — сказал Прохор. — Слушай, Серега, а может ну его? Столько заморочек из-за какой-то ерунды. Что тебя тут держит? Если из-за Катьки, так у тебя и получше были… Голливудские красотки… Да и наших хватало. А Катюху, если хочешь, можешь с собой забрать. Купишь ей домик на Рублевке, пацана в лицей определишь… А эти упыри пусть в своем дерьме варятся! И вообще, Серый, вспомни, кто ты?!
— Вот именно, кто я? — Вопрос Прохора оказался неожиданно созвучен с моим нынешним настроением.
— Ну, ты даешь, Серега! — Неодобрительно качнул головой Воронин. — Я уж начинаю Машке верить, что ты немного того, не в себе!
— Это она так сказала?
— Угу, так и сказала, — подтвердил Прохор, — после того, как ты свинтил в неизвестном направлении. Серега, ты известнейшая у нас в стране медийная личность! Да и не только у нас… Спроси любого прохожего на улице: кто такой Сергей Владиленович Кириенко? Хорошо, если ответит один из ста…
— А, действительно, Прохор, кто это?
— Серый, не прикидывайся! Ты знаком с ним лично! А это, между прочим — наш премьер-министр, — фыркнул Воронин. — Зато спроси того же любого прохожего, кто такой Сергей Юсупов… Серега, ты, похоже, потерялся… не знаю… перегорел что ли… попутал уровни… Да ты можешь из местного царька веревки вить! Ты — Сергей Юсупов! Представь, какая будет шумиха, если с тобой в этой дыре что-нибудь случится! Представил? Да что я тебе толкую, забыл, как бушевала прогрессивная общественность и пресса когда тебя на тебя покушались? И сейчас зря, что ли, мы с Кузьмичем нынешнее дерьмо за тобой разгребали? В общем, так: завтра навестим царька, и все разрулим…
— Вроде бы ты и прав, — сомнением произнес я, — но как-то стремно… Таких упырей по стране — пруд пруди, и если их вовремя не осаживать… Не знаю. Задолбали! Давай накажем — пусть хоть в этой деревне люди спокойно вздохнут!
— Так ты у нас в Робин Гуды Нахаловского разлива метишь? — беззлобно подковырнул меня Прохор. — Что-то я раньше не замечал в тебе излишнего альтруизма. Нет, для своих ты в лепеху расшибешься! А вот так, для абсолютно посторонних… Нет, права Машка, что-то с тобой происходит в последнее время!
