И от того становилось немного странно, почему за многие десятки лет эти пустыни до сих пор не обустроили и не обжили, ведь это значительно снизило бы затраты на транспорт и обеспечение рабочих. Даже Дикие Земли, по крайней мере до появления Лазариса, Убнурр и Магьё пытались заселить, хотя бы по окраине. А тут не было никаких опасностей, за исключением очевидной проблемы любых пустынь: отсутствия воды. С ресурсами Эрда это можно было бы решить невероятно легко: добывать воду из земли, опреснять и перекачивать океаническую, растапливать вечную мерзлоту, в конце концов. Магия для таких проектов идеально подходила.
Но нет, ни один рабочий посёлок на восточном Тэрне не продержался и нескольких лет, несмотря ни на какие вложения и поддержку. Однако причина была не в лени, не в бюрократии и не в каких-то непредвиденных катаклизмах. Всё было куда страннее. Люди не могли продержаться в этой местности потому что, если оставались в Унгидале или Маридале дольше пары лет, сходили с ума. Где-то через полгода начинала развиваться паранойя, ухудшался сон, расшатывались нервы, даже самые стойкие и уравновешенные становились раздражительными и начинали споры и ссоры по любому поводу. Потом появлялись галлюцинации, бред, люди всё чаще не могли понять, где реальность, а где вымысел, и даже если осознавали происходящее могли набрасываться на окружающих с кулаками по малейшему поводу. И чем дольше человек оставался на этой земле, тем хуже становились симптомы. Через два-три года люди окончательно теряли связь с реальностью и, если за ними не следили, не помогали, не заставляли есть, они вскоре умирали банально от истощения. У тех же, в ком продолжали насильно поддерживать жизнь, ещё через какое-то время агрессия переходила в страх. Фобии самого разного толка появлялись одна за другой, пока наконец человек не начинал вопить от ужаса уже вообще без каких-либо причин. Ещё спустя несколько дней наступала смерть от разрыва сердца, шока и прочих связанных симптомов. Грубо говоря, люди пугались до смерти.
За многие годы была выработана и доведена практически до совершенства система контроля. Каждую неделю рабочие должны были проходить обследования у врача и при малейших признаках, как её называли, пустынной лихорадки, их отправляли домой на год. По истечению этого срока негативное воздействие по большей части сходило на нет и человек мог возвращаться к работе. Благодаря такому строгому мониторингу по-настоящему серьёзных несчастных случаев не происходило уже много лет. Разбитые носы и фингалы, вызванные драками на почве расшатанных нервов — не в счёт. Последний инцидент произошёл почти за двадцать лет до того, как Лазарис, Айна и Фауст попали в Сфарру. Из-за лавины и камнепада в Хаэрданском хребте, находившийся там производственный комплекс оказался на два месяца отрезан от окружающего мира. А так как в горах скорость развития симптомов была куда стремительнее, чем на территории пустынь, пришедшие наконец на помощь спасатели обнаружили половину персонала мёртвыми, а вторую половину — сошедшими с ума.
Конечно, пустынную лихорадку исследовали и врачи, и маги. Если бы удалось найти способ даже не лечения, а банального купирования симптомов, это сэкономило бы Эрду просто неисчислимое количество средств, которые империи приходилось тратить на постоянные перевозки туда-сюда сотен тысяч человек. Однако, хотя кое-какие открытия и были сделаны, успехами их назвать было сложно. От пустынной лихорадки страдали все: мужчины и женщины, молодые и старые, люди и алкарн, обычные люди, маги и даже Мастера, и какой-то статистически значимой разницы в скорости развития симптомов у разных групп испытуемых замечено не было. Единственный необычный момент заключался в том, что у людей, изначально склонных к агрессивному или вызывающему поведению, хотя они и проявляли первые признаки болезни чуть раньше, более серьёзные симптомы: галлюцинации и прочее, в среднем начинались где-то на двадцать процентов позднее. Впрочем, так как не было выяснено, с чем это связано, а также не найдено ни одного адекватного способа это использовать, пользы от такого наблюдения не было никакой.
Главным и по сути единственным за все годы открытием стало понимание: пустынная лихорадка имеет локализованный источник. И находится он в Хаэрданских горах, прямо под высочайшим пиком планеты — вершиной Божий Зов, ну или совсем неподалёку от горы. Чем ближе к Божьему Зову, тем быстрее проявлялись симптомы. На побережье восточного Тэрна до появления первых симптомов люди держались по нескольку лет, а в непосредственной близости от пика могло не пройти и пары дней. К сожалению именно в горах и в их ближайших окрестностях были расположены наиболее обширные залежи мутировавших металлов и прочих полезных ископаемых, так что приходилось искать баланс между прибыльностью добычи и безумием добытчиков.
Всё вышесказанное находилось в общем доступе и это мог выяснить любой человек, если бы захотел и потратил пару часов на поиск информации. Однако, как и в любом вопросе, находящемся в интересах правительства, здесь были свои подводные камни. Именно с целью обнаружения этих камней Рианет с Турзой и рисковали своими жизнями, чтобы поймать Исмин’Эсмалора Раута, Стража империи, охранявшего семь поколений императоров и осведомлённого о таком количестве государственных тайн, что даже Айро Ималю не снилось.
Обычно это было бы даже не глупо, а бессмысленно. Опуская сложность поимки Мастера уровня Эсмалора и трудности с его содержанием, все мало-мальски значимые секреты, о которых он знал, были защищены клятвами души. Даже если бы Страж империи вдруг решил стать предателем, он не смог бы ничего рассказать врагу. Однако, к сожалению для Эсмалора и всего Эрда, Мастер Хаоса в категорию “обычного” никак не попадал. Это заняло полтора долгих месяца, но Лазарис всё-таки сумел вскрыть защиту на душе Стража империи и выудить всю необходимую информацию о восточном Тэрне, пустынной лихорадке и Божьем Зове.
Полная история не сильно отличалась от публичной версии. Разница была лишь в двух вещах. Первая: там, где официальная версия заверяла, что из-за опасности помешательств ни одна исследовательская миссия не подходила к Божьему Зову ближе чем на пару километров, неофициальная утверждала, что такая экспедиция всё-таки имела место. Больше семидесяти лет назад, при деде нынешнего императора была сформирована беспрецедентная исследовательская миссия. Больше тридцати Мастеров, почти четыреста магов и учёных, несколько месяцев тщательной подготовки… экспедицию ждал страшный провал. Из нескольких сотен человек в Элтор вернулось всего пятеро. Одного пришлось убить лично Эсмалору, он прямо время доклада напал на императора. Ещё трое скончались в течение следующей недели, убили себя. Последний был жив до сих пор, но все эти семьдесят лет провёл в психиатрической лечебнице, не способный связать и двух слов.
Единственное утешение — вместе с вернувшимися в Элтор были доставлены три дневника, в которых всем участникам экспедиции было приказано постоянно вести заметки о происходящем. Из этих дневников удалось хотя бы примерно восстановить картину произошедшего.
Прибыв в Харданские горы, исследователи действовали максимально осторожно. Разбили несколько лагерей на разном удалении от Божьего Зова, между которыми постоянно перемещались, чтобы снизить эффекты пустынной лихорадки, по два раза в день проходили обследования у врачей, тщательно следили за обстановкой и окружением, чтобы исключить любые риски. И поначалу всё было в порядке, пока передовая группа не приблизилась наконец к вершине. Изучив Божий Зов со всех сторон издалека, исследователи обнаружили на одном из склонов необычную пещеру. Она явно не была естественного происхождения, слишком ровными выглядели очертания входа. И после некоторых споров и обсуждений было решено, что, если и исследовать пик, то начать стоит именно с этой пещеры.
