— Хватит кусаться, Вася. Документы о продаже подписаны, и со вчерашнего дня ты работаешь на меня. У тебя три дня, чтобы подумать, сможешь ты блюсти субординацию или нет.
— Я подумаю. Это всё?
Карим смотрит на меня молча. Его взгляд быстро пробегается по моим укоротившимся за последние два года волосам, касается плеч и возвращается к глазам.
— Дела у тебя как, скажи?
Где-то в солнечном сплетении противно сжимается от того, каким тоном он это произнёс. Потеплевшим и небезразличным. Как будто… В общем, бесит.
— У меня всё прекрасно! — беззаботно восклицаю я. — Всё просто супер.
— Рад за тебя. Мила, слышал, замуж вышла.
— Откуда ты это слышал?
— Эльсина сказала. Они случайно на улице встретились.
Упоминание об Эльсине откликается во мне щемящей тоской. Она младшая сестра Карима, и раньше мы с ней дружили.
— Как у неё дела? — тихо спрашиваю я, опуская глаза. — У Эльсины.
— Что ей сделается? Про то, что она салон оптики открыла, наверное, знаешь.
— Нет, не знаю. Здорово. А Радик как?
— У него тоже всё хорошо.
В этот момент воздух, начинающий густеть от воспоминаний, разрезает мелодия его телефона. Она такая же, как и два года назад, — скучная и стандартная. Сколько раз я ни пыталась поменять, Карим ставил её обратно.
Посмотрев на экран, он возвращает взгляд ко мне и мягко сжимает плечо.
— Рад был увидеться, Вася. Мне пора ехать. До встречи на собрании.
Приложив телефон к уху, он идёт к выходу, а я, застыв, провожаю взглядом его спину. А может, к чёрту этот «Роден»? Ресторанов в столице много, можно попытать счастья где угодно. В увольнении есть куча плюсов. На новом месте не будет придурка «Порше» и необходимости встречаться с Каримом.
3
После работы Полина как бы невзначай предлагает заглянуть в винотеку по соседству и угостить меня бокалом хорошего шардоне. Маркетолог от бога, что с неё взять. Ей, конечно, не терпится вытрясти подробности моих отношений с новым владельцем. Я соглашаюсь по двум причинам. Во-первых, потому что дома меня ждут грязные полы и куча стирки, которую жутко хочется отсрочить, а во-вторых, я и сама, кажется, хочу выговориться.
Остаток смены прошёл как в тумане, потому что я изо всех сил пыталась ужиться с мыслью о работе с Каримом и наших будущих встречах. Что он сможет запросто вызвать меня в экс-кабинет Воронина и распекать как шкодливую малолетку. Тяжело работать на бывшего, особенно если этот бывший педантичен, как Карим. Иными словами, дерьмо, а не перспектива.
— Нам два бокала белого сухого и оливки, — говорит Полина, после того как мы занимаем наш привычный столик у окна. И не дожидаясь, пока исчезнет официант, требовательно командует: — Ну, рассказывай.
— О чём рассказывать? — невинно переспрашиваю я, имитируя своё любимое состояние. — А-а-а, про придурка на «Порше»? Вычла стейк из счёта, и он уехал.
Да, я хотела выговориться, но не так же запросто. Мне нужно, чтобы Полина меня немного поуговаривала.
— Вася, блин! — нетерпеливо рыкает она. — Не томи. Рассказывай, как ты познакомилась с нашим новым знойным шефом, как долго вы встречались и большой ли у него?
Вот что у Поли за привычка — задавать настолько бестактные вопросы? У меня имеется дурацкое свойство визуализировать слова собеседника, и сейчас перед глазами как по команде маячит 3d-картинка прибора Карима.
— Я училась с его сестрёнкой в школе и в универе, часто бывала у них дома, — отвечаю я, решив удержать анатомические подробности о новом владельце «Родена» при себе. — А ещё на первом курсе успела месяц повстречаться с его младшим братом.
— Ого! Да ты роковуха, Васёк. Обоих братьев захомутала.
— Ага, — кисло соглашаюсь я. — Но лучше бы тех четырёх недель невинных обнимашек и автомобильных покатушек не было, потому что в глазах родителей Карима отношения с обоими братьями — это конкретный харам.
— Харам? — Полина вопросительно поднимает брови, забирая у официантки бокал вина.
— Ну зашквар, косяк, — поясняю я.
— Но ты же не спала с ним. Какая разница?
— Это для тебя нет разницы. А для них есть.
— Ладно, а дальше? Как вы состыковались-то? И кстати, лет ему сколько? Выглядит максимум на тридцатку.
Я закатываю глаза к потолку, делая вид, что вспоминаю. На деле я прекрасно помню и сколько Кариму лет, и когда у него день рождения. Тридцатого марта. Говорю же, козлина.
— Двадцать девять в этом году исполнилось, — наконец изрекаю я, выдержав приличествующую паузу. — Состыковались мы… случайно.
Не хочу вспоминать, но над своей памятью я не властна. Цветные квадратики кадров уже мелькают перед глазами, отматывая время на два года назад. Я, одетая в обтягивающее мини, жду возле клуба Эльсину, которая, как всегда, опаздывает из-за свидания с очередным ухажёром. Компания парней по соседству начинает настойчиво зазывать меня к себе, и тогда меня окликает Карим, проезжавший мимо. Говорит сесть к нему в машину и ругает за то, что я так поздно стою здесь одна. Как сейчас помню, сколько восторга и щенячьего трепета испытала, когда увидела за опущенным стеклом его лицо.
— Как-то ему пришлось довезти меня до дома, и на прощание я немного промахнулась с дружеским поцелуем.
Теперь и эта картина так живо встаёт перед глазами, что я невольно начинаю улыбаться. Я тогда и правда промахнулась: хотела чмокнуть Карима в щёку, но он дёрнулся, и поцелуй пришёлся в губы.
— Через день он позвонил и пригласил на свидание. Ну и понеслась.
— Романтично так, — хмыкает Полина, кажется не слишком впечатлённая такой историей. — А почему расстались?
Я опускаю глаза на причудливый деревянный узор стола и начинаю нервно вращать ножку бокала. Становится неуютно.
— Я же говорила… Причин много, но основная: потому что я не из их круга. Русская в смысле. Дружить — дружите, пожалуйста, но связывать жизнь они предпочитают со своими. Родители Кариму ещё до того, как мы стали встречаться, невесту выбрали. Дочь судьи, с которым Талгат Юсупович в одной деревне рос. Айгю-ю-юль, — не удерживаюсь я от того, чтобы не исковеркать её имя. — Так она меня бесила, ты бы знала. Вся такая из себя воспитанная леди на икс пятом, но при этом по всяким пустякам Кариму названивала.
— И он теперь с ней встречается?
Фыркнув, я отпиваю вино.
— Откуда я знаю? Скорее всего. А! Вот тебе ещё. Его даваника — это бабушка на татарском — взяла с Карима слово перед смертью, что он непременно женится на татарке. Это мне Эльсина по секрету рассказала.
— Ну капец! — возмущённо резюмирует Полина. — Прямо разочарование. Взрослый вроде мужик, а идёт у старухи на поводу. Вот и отлично, что вы расстались! Пусть на своей женится, а мы тебе кого-нибудь получше найдём.
