Мой взгляд непроизвольно переместился на его губы, ожидая ответа.
— Паул. Моё имя Паул, госпожа Клорр. А благодарю я вас за то, что именно вы помогли мне, когда со мной дважды случилась… неприятность. Надзиратели рассказали, что именно вы были рядом со мной.
— Не стоит благодарности. Я всего лишь сняла боль.
Улыбка мужчины стала чуть шире:
— Вы недооцениваете себя, госпожа Клорр. Могу я спросить, какой магией вы владеете?
Я уже раскрыла рот, чтобы ответить, что мою магию именуют нестандартной, как тень тревоги коснулась мыслей. Словно кто-то более разумный, чем я, шепнул: «Роберта, не стоит откровенничать с незнакомцами». Может, это было моё второе я?
— Стихийная магия, господин… Паул.
Брови мужчины удивлённо изогнулись.
— Стихийная? Не знал, что стихийники способны на такое…
И вдруг лицо господина без памяти пропало. Все снова заволокло дымкой, и я словно провалилась уже в настоящий сон без сновидений.
* * *
Утром, стоило лишь проснуться, как все подробности странного сна пронеслись в голове. Нужно быть уж слишком наивной, чтобы всё ещё полагать, что это был просто сон. Прокрутив в голове ещё раз ночной разговор с господином без памяти, я почувствовала, что происходит что-то не очень хорошее. Во-первых, господин без памяти назвал своё имя. Паул. Из этого следует, что память к нему вернулась? А способность вот так появляться во сне иначе как магическими способностями не назовешь. Получается, Паул ещё и маг. Но если заключенный обладает магическими способностями, то, насколько я знаю, его должны содержать в особой тюрьме, в которой установлены мощные блокираторы магии. А если принять во внимание тот факт, что из магов в замке только целитель Эриус и я, то как-то страшно становится.
Должна ли я сообщить о странном сновидении коменданту? Но, с другой стороны, направляя заключенного в тюрьму, его должны же были проверить на наличие магии? Или его магия безобидна, и он только и может, что являться во снах? Должна ли я в этом разбираться и вмешиваться в это? Как там сказал мне комендант: «Это нас с вами не касается»? А вдруг моё молчание приведет к каким-нибудь ужасным последствиям? Ох, что же делать? С кем бы посоветоваться? С Ядвигой?
За завтраком я была молчаливее обычного. Потому что всё никак не могла понять: должна я кому-то рассказывать о произошедшем и поделиться своими тревогами или лучше промолчать? Потом всё-таки решила, что лучше поделиться сомнениями с Ядвигой. Дождавшись, когда приятельница выйдет в коридор, я поспешила за ней.
— Ядвига, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Уделишь мне минуту?
Дочь коменданта пригласила меня в свою комнату. Я уселась рядом с ней на софу, раскрыла рот и вдруг с ужасом осознала, что не могу ничего рассказать. Хочу, но не могу. Словно какая-то сила не позволяет мне поделиться странным сновидением. Это было так неприятно и пугающе, что я так и застыла с открытым ртом, в ужасе смотря на Ядвигу широко раскрытыми глазами.
— Роберта, с тобой всё в порядке? — видимо, вид у меня был ещё тот. Я закрыла рот, сглотнула и просипела:
— Нет. Со мной не всё в порядке. Со мной точно не всё в порядке.
Ядвига коснулась моего лба теплой ладонью.
— Жара нет.
Ничего себе открытие. Это что же получается? Мало того, что господин без памяти может являться во сне, так он ещё и запрет на меня наложил? Я не могу никому рассказать о нём? Ну и что же это за магия такая?
Мои размышления прервал стук в дверь. И следом раздался голос Минди:
— Ядвига, Роберта не у тебя?
Дверь распахнулась и экономка, увидев меня, вздохнула с облегчением:
— Роберта, вам нужно срочно идти к коменданту. Вам пришло послание по магической почте.
Мало мне было проблем с проклятием замка и моей магией, так неприятности продолжают щедро сыпаться на мою несчастную голову. Загадочный Паул, от которого неизвестно, что ожидать. Да ещё магическая почта! Кому я так срочно понадобилась, что воспользоваться решили недешевым каналом связи? Неужели дома что-то случилось? Сердце тревожно сжалось, предчувствуя очередную неприятность.
Господин Намзини приветственно кивнул в ответ на моё «Доброе утро» и указал на стол с корреспонденцией.
— Госпожа Клорр, вам пришло письмо от некоего господина Флатча.
— Это мой нотариус. Позволите?
Я взяла запечатанный магической печатью конверт и вышла в холл. Тут же уселась на лавку и приложила к магическому штампу палец. Господин Флатч в кратком письме извещал, что на моё имя пришёл приличный штраф от железнодорожной компании за нанесение материального ущерба и порчи имущества. В ходе проверки было установлено, что пожар в купе возник по моей вине. Нотариус предлагал незамедлительно заплатить штраф. Если же я решу оспаривать в суде свою вину, то судебные расходы придётся также оплачивать мне, поскольку шансов доказать свою невиновность у меня практически нет. Вот ведь незадача! Неужели сгоревший столик стоит таких денег? Безобразие! Отец как в воду глядел, открывая на моё имя счет в банке. Придётся покрывать убытки железнодорожной компании с этого счета. Свинство!
Кажется, я произнесла это вслух. Потому что тут же за моей спиной раздался голос Эриуса:
— Роберта, у вас всё в порядке?
Я была так расстроена и растеряна, что даже и не ответила. Просто посмотрела на целителя несчастными глазами и вздохнула. Что же за день-то такой сегодня! Одно потрясение за другим!
— Позволите? — Эриус протянул руку к письму и осторожно потянул на себя. В другое время я бы шлепнула по наглой руке, нечего читать чужие письма. Но сейчас у меня не было ни сил, ни желания объяснять целителю правила приличия. Эриус пробежал взглядом по посланию Флатча и вернул мне письмо со словами:
— Роберта, ваш нотариус прав. Лучше заплатите штраф и не тратьте зря время.
— Но, если я признаю себя виноватой, то в департаменте магии могут счесть меня опасной, раз я не могу контролировать свою силу.
Эриус уселся рядом со мной:
— Роберта, ни в железнодорожной компании, ни в департаменте магии никому не известно о том, что стихию огня вы не в состоянии контролировать. Об этом знаем только я и вы. В своём заключении я указал, что пламя было вызвано вашим душевным потрясением, которое спровоцировала госпожа Уинксон. О том, что вы не чувствуете магический поток, отвечающий за одну из стихий, я не стал указывать. Вам нечего бояться. Просто заплатите этот несчастный штраф и забудьте.
— Вряд ли такое возможно забыть, — я невесело усмехнулась. Потом перевела взгляд на Эриуса. Надо же, на лице целителя читается сочувствие. А где же насмешка, снисходительность и что там ещё имеется в багаже господина Эриуса? Но как я не всматривалась в серые глаза мужчины, так ничего кроме сочувствия и не увидела.
