Однако сейчас с ней был именно Хэвенли, и даже одной рукой он держал ее так надежно, как никто бы не смог и двумя.
С ним она боялась лишь одного – того, что он когда-нибудь ее покинет.
С некоторым сожалением Дэймон подхватил ее поудобней и, сделав плавный полукруг, начал снижаться. Анжела видела, как трепещут его крылья, раздуваемые потоками упругого воздуха.
Они пролетели над прямым садом с аккуратными дорожками, сходящимися к круглым фонтанам, и опустились около самого его края.
Мягко и невероятно грациозно приземлившись, Дэймон аккуратно поставил Анжелу на ноги, на некоторое время задержав в своих объятиях.
Несмотря на то, что рядом были люди, никто не тыкал в них пальцем, не кричал и не паниковал. Никто даже не смотрел на них. Все обходили ребят по широкой дуге, старательно отворачивая головы и ускоряя шаг.
Быстро убрав крылья, Дэймон натянул свою, неизменно белую одежду, которую Анжела во время полета не выпускала из рук.
Они прошлись по аккуратной набережной, вдоль спокойно текущей, мутной Сены с одной стороны, и зданиями с изящными фасадами и черными, коваными балкончиками с другой.
– Еще немного, и мы будем в самом сердце Парижа, – пообещал Дэймон, не выпуская руку Анжелы из своих длинных, горячих пальцев.
– Я думала, его сердце это Эйфелева башня, – недоуменно отозвалась та.
– Нет, не совсем. Скоро ты и сама увидишь, что башня это далеко не все, на что стоит тут посмотреть.
– О, я уже в этом уверена.
Около моста, по краям которого стояли величественные статуи девушек, восседающих на троне, Анжела, сама не зная почему, захотела спуститься вниз, к самой реке.
Воздух здесь был влажный и тягучий, а от воды веяло прохладой. Народу было гораздо меньше. Ни тебе спешащих работников, ни веселых студентов. Лишь парочка старичков-туристов, с большим фотоаппаратом.
Казалось, даже шум города стих, сделавшись почти незаметным, точно кто-то просто убавил звук.
– Тут так волшебно, – прошептала Анжела.
У нее и впрямь было ощущение, будто она попала в какую-то невероятную, чудесную сказку.
Светлая радость нахлынула на нее, и сейчас Анжела не знала, от чего счастлива больше: от того, что гуляет по этому безумно красивому городу, или от того, что с ней рядом Дэймон.
Постояв немного у воды, они вновь вышли на улицу.
– Тогда представляю, что ты скажешь про Рим, – Дэймон улыбнулся той открытой и доброй улыбкой, которая так редко появлялась на его лице, и которую Анжела так сильно любила.
– Наверное, у меня просто не будет слов.
– Ну, слова, думаю, ты точно найдешь. Уж с этим у тебя проблем никогда не было, – Дэймон мягко рассмеялся.
– А, по-моему, наоборот. Дарси, например, куда как разговорчивей, – Анжела тоже не сдержала смех.
Впрочем, в этом она была в большей степени права. К тому же, наедине с Дэймоном, ей хотелось вовсе не разговоров.
– Оу, ну рядом с Дарси любой, даже самый болтливый, покажется тихоней и молчуном.
По-прежнему смеясь и крепко держась за руки, переплетя пальцы, они вышли к музею Средневековья.
– Нам сюда, – Дэймон потянул ее к входу, – у этого музея интересная история. Здесь хранятся великолепные гобелены, а так же на территории музея расположены старинные термы.
Пропускной пункт они миновали без билетов, нисколько не заплатив. Впрочем, Анжела уже перестала удивляться. Хорошо, что она хотя бы не видит Самаэля, иначе ей было бы не так легко и комфортно, как сейчас.
Они обошли несколько залов с действительно красивыми полотнами и другими, самыми различными, предметами старины.
Дэймон рассказывал про все это увлеченно, без конца добавляя разные забавные истории и интересные факты. Знал он гораздо больше любого экскурсовода, и было удивительно, как он мог столько всего запомнить. Впрочем, он же, в конце концов, не был просто человеком.
– Раньше на месте Парижа было поселение Лютеция. После его захватили римляне. Один мой подопечный любил бывать здесь, – рассказывал Дэймон, когда они вышли к полуразрушенным постройкам.
– Ты бывал вместе с ним? – спросила Анжела с некоторым сомнением.
Она огляделась, полная любопытства, но, несмотря на отменное воображение, представить эти древние развалины целыми, а тем более с Дэймоном в белой тоге внутри, ну никак не могла.
– Тогда я еще не был телесным Хранителем, – он мелодично рассмеялся, уловив ее мысль.
– Ах да, точно! Ты же говорил мне, что впервые спустился в Италии, – она хлопнула себя по лбу.
После музея они посетили Сорбонну – выяснилось, что когда-то Дэймон учился там, и пошли гулять по Латинскому кварталу.
Анжела восхищенно вертела головой, стараясь разглядеть и запомнить как можно больше.
– Нам пора собираться, – неохотно произнес Дэймон, когда они проходили мимо Пантеона – величественного здания с куполом и колоннами.
Ему хотелось бы продлить эту сказку на более долгий срок.
– Мы поедем на метро? – Анжеле безумно понравился город и она, так же, как и Дэймон, жаждала остаться в нем еще хотя бы на день.
Но девушка понимала, что надо лететь домой, ведь Джош будет волноваться, если она задержится.
– На метро мы уже не успеем. Слишком долго гуляли по городу. Придется немного полетать.
– Хорошо, – Анжела пожала плечами, постаравшись скрыть свое расстройство.
Хотя эйфория полета доставляла невыносимо радостные эмоции, она переживала за Дэймона.
Ведь с каждым разом выпускать крылья становилось для него все более и более болезненно. И дополнительно удручать его своим огорчением ей вовсе не хотелось. Он и так старался улыбаться для нее, когда делал это.
Вот и сейчас все было точно так же. Они нашли более-менее безлюдный уголок. Самаэль, конечно давал им защиту, но взлетать с центральной площади было бы, по меньшей мере, глупо.
Дэймон вновь скинул свою белую рубашку и куртку, доверив все это заботам девушки, и стал выпускать крылья.
Он улыбался, но любой, даже самый недалекий человек, заметил бы, насколько ему невыносимо больно. А Анжела никогда не входила в число недалеких.
– Вот и все, – наигранно весело произнес Дэймон.
Его лоб был в крупных каплях пота, а на сами крылья девушка и вовсе старалась не смотреть.
– Я несу твои вещи, а ты несешь меня? – она тоже постаралась улыбнуться.
Люцифер от боли сжег свои крылья, и Анжела надеялась, что Дэймон до такого никогда не дойдет.
– Все именно так! – он легко подхватил девушку на руки, словно она ничего не весила.
Пару толчков – и они взвились в воздух.
