— А почему они должны были поладить? Я что-то пропустил?
Это выражение наивного недоумения могло бы даже стать причиной волны умиления, если бы речь шла об эпизоде не то чтобы постыдном, но явно интимном.
Оборотень тем временем уже открыл было рот, чтобы просветить своего напарника, не обладающего настолько же тонким обонянием… Хорошо, что я успела пнуть каэ Орона в лодыжку под прикрытием стола, заставив зашипеть от боли.
— Ни. Слова. Больше, — отчеканила я, недобро сощурившись.
Каэ Орон поглядел на меня с обидой, а после перевел взгляд на Милада в поисках поддержки, но тот только руками развел:
— Желание ларэ — закон. Но все же, Лэйси, помогите нам. Всего-то один благотворительный прием и относительно невинный флирт с представительным дворянином в годах. А вот если я вдруг решу поведать общественности…
Я дышала все еще глубоко и размеренно, горько жалея о потерянных личных качествах, которые получила от рождения. Ведь раньше Лэйси Уиллер уже подскочила бы на ноги и принялась лупить наглеца стулом. Или даже столом, он тут хлипкий и легкий, на два-три удара сил хватит однозначно. Но нет, сейчас у меня даже запала на такое действо не хватит.
— Это подло. И не достойно благородного ларо, — попыталась надавить на совесть Милада.
Наверное, совести у него все-таки не было. А казалось, будто за прошедшую ночь мужчине все-таки стыдно.
Вечером ларо Анейрин был опять невероятно расстроен моим полным провалом в плане медитации. Ну не выходило — и все тут. Думать выходило только о том, как сильно разозлил меня Динес Милад. Как у него наглости хватило меня шантажировать?!
На самом деле… На самом деле я могла бы отправить кахэ в пешее путешествие по адресу всем известному и даже слегка избитому. Могла бы — и все тут. Не такой уж и большой ущерб моей несчастной репутации нанесет сплетня, что мы с Миладом переспали. Об этом и так болтает столько народа уже достаточно давно, чтобы примириться и даже не особо переживать…
Однако я поддалась на угрозы пополам с уговорами в исполнении кахэ, согласилась отправиться на благотворительный вечер и полюбезничать там с герцогом. Не самые лучшие планы на вечер, конечно. Я поискала в Сети фотографию Айрэла и убедилась, что он выглядел как старый сморчок. Куда старше своей жены, которая была далеко не молода, однако ее зрелость еще не перешла в старость. Разница в возрасте не меньше двадцати лет, двое детей, Леон и Эвелин, ничего выдающегося, богатые детки с большим количеством проблем и низкой социальной ответственностью. Герцогские отпрыски были примерно моего возраста, так что смело можно было заявлять, что Айрэл мне в отцы годится. Однако, кажется, данный факт не особо смутил ни дознавателей, ни Милада, когда они предложили свою не слишком этичную авантюру.
Непристойных слухов, разумеется, про герцога не ходило. Но ведь и про герцогиню — тоже, однако с Фредом Хэмптоном это спать добродетельной жене и матери вовсе не мешало.
В общем, в перерыве между съемками я, вместо того, чтобы отобедать, отправилась в молниеносный забег по магазинам. На благотворительный вечер звезда, пусть даже такая, как я, не является в старом платье. Следовало сиять.
Сафира ходила следом, терпеливо молчала, но вздыхала при этом просто душераздирающе. Ходить за покупками явно для нее в радость не было. Или же ей не нравилось находиться среди вещей, которые она попросту не могла себе позволить.
Когда я сообщила телохранительнице, что приобрела все необходимое, та очень достоверно изобразила выражение мученицы перед долгожданной кончиной.
— Ну наконец-то… — пробормотала она себе под нос, но очевидно с таким расчетом, чтобы я непременно услышала ее раздраженный шепот. Вот же паршивка. Все-таки устраивает бунт на корабле.
— Выходные мы проведем в парке, — мстительно сообщила я орчанке, хотя даже плохо подозревала, когда именно в моем бешеном графике могут быть выходные. Да и когда появится просвет в бесконечной рабочей рутине, скорее всего, предпочту лежать пластом на любой горизонтальной поверхности. Но для того, чтобы досадить Сафире, я готова и пострадать.
— Да, ларэ Уиллер, — буквально простонала телохранительница.
Всяческие общественные мероприятия, разумеется, для меня уже много лет не были в новинку. Сперва приходилось ходить туда в качестве… своеобразного эскорта, но без продолжения в номере. Выйти в свет под руку с красоткой-моделью — особый шик для мужчин определенного толка. Ну, или для тех, кто по каким-то причинам не смог найти партнершу обычным способом, однако считает невозможным появиться в обществе в одиночестве.
Появиться я намеревалась одна, но на полпути от студии позвонил Милад и безапелляционно заявил, что мы появимся вместе. Не видя причин для категорического отказа, согласилась. Возможно, кахэ записал на свой счет еще одну победу… Тогда плевать. Я-то с ним точно не сражалась, не в этом случае.
— У вас с ларо Миладом отношения? — спросила Сафира, которая, конечно, по моим репликам поняла, с кем я разговариваю и о чем.
— Твой интерес неуместен, — отрезала я, не желая говорить ни да, ни нет. Лгать нужно только по очень веской причине. Если лжи становится слишком много, начинаешь после путаться.
Орчанка снова что-то недовольно пробормотала себе под нос, но шум мотора и колес не дал уловить ничего помимо откровенно недовольной интонации. Совсем отбилась от рук, а я позволила это.
Милад при полном параде ожидал меня на ступенях, демонстративно не обращая внимание на то, что его снимают и украдкой, и открыто. Черный смокинг, белая сорочка, бабочка — настоящий принц, чтоб ему пусто было. И улыбается так, словно весь мир у его ног.
Когда кахэ увидел меня, двигающуюся в его сторону, улыбка у него стала настолько широкой, что странно, как еще его… лицо не треснуло.
— Лэйси, вы ослепительны, — поприветствовал меня Милад и тут же взял под руку, после чего шепнул на ухо. — А вот декольте могло быть и не настолько глубоким.
Я открыла рот, чтобы высказать все, что думаю о ханжестве мужчины, для которого в порядке вещей было переспать с фактически бессознательной женщиной… Но решила промолчать. Тем более, вырез был довольно скромным и оставлял больше простора для воображения, чем для взгляда. Культурные заморочки кахэ касаются сугубо кахэ, особенно, если дело происходит в столице Эрола.
В зале обнаружился сияющий как новенькая лампочка Николсон, вокруг которого как бабочки вокруг огня роились поклонницы. И было их ну очень много, причем разных возрастов. Николсон был одинаково любезен со всеми, но держаться предпочитал либо рядом с теми, кто помоложе, либо рядом с теми, на ком были драгоценности подороже. Корыстный ублюдок, но точно в любом случае останется в выигрыше. И это тот, кто умудрился доползти до вершины пирамиды, попутно ломая собственные кости и чужие шеи. Разумеется, исключительно в переносном смысле. Но тоже угодничает, в глаза заглядывает…
О таких, как я, и говорить нечего.
