От таких слов я сперва поникла, а потом подняла голову родовая спесь, в которую я раньше никогда не верила, но теперь… Теперь знала, что действительно есть некий фамильный нрав, который просыпается рано или поздно. Лестер во мне так легко сдавать не собирался. Я хотела получить Брендона Фелтона. Я люблю его, он любит меня… Осталось только донести до Паука, что от меня спасения нет.
Идти в столовую на обед было немного… неловко, что ли. Все наверняка увидят, что мы с Арджуном больше не пара и начнут задавать вопросы, а именно этого мне бы меньше всего хотелось. Но здравый смысл тонко намекал, что чем быстрее я расскажу все, тем быстрей от меня отстанут.
Брендон продолжал изображать из себя душу компании в окружении людей, к которым бы прежде добровольно и на милю не подошел. Остальные наши старались даже в сторону Паука не смотреть. Солнышко радовал отличнейшим синяком и, судя по шепоткам в столовой, большинство подозревало, что именно Брендон попортил физиономию кузену. Вот же дураки, Брен просто так не стал бы драться, даже если и стоило бы ему действительно объяснить Арджуну в самой доступной форме, что он совершенно не прав.
За нашим «семейным» столом я устроилась демонстративно как можно дальше от Солнышка. Объявлять о расставании как в реалити-шоу не хотелось.
— Буря в раю? — первым не сдержал любопытства Александр.
А вот интересно, сам Лекс-то знает, что его брат меня любит? Пожалуй, не может не знать. Да и смотрел он на Арджуна время от времени с такой злостью, будто тот виноват в чем-то действительно ужасном.
— Рай смыло цунами, — решительно заявила я и гордо задрала нос.
Вот теперь мне довелось узнать, что такое «эффект разорвавшейся бомбы».
Сперва все озадаченно молчали, кажется, ожидая, что мы с Солнышком рассмеемся и скажем, что просто пошутили. Конечно, ничего такого не произошло, Арджун еще и расстроенно вздохнул.
— Вы расстались? — озадаченно спросила меня Индира, растеряно моргая.
— Да, — отозвалась я и буквально заставила себя есть как ни в чем не бывало.
И вот вроде бы ответила я и тихо, но услышал меня, кажется, каждый человек в столовой. Тишина была просто гробовой.
Ну да, как можно вот так просто взять — и бросить Арджуна Бхатию? Такое просто невозможно по мнению всех людей, которые только знают этого садовода — любителя.
— Сиротка, ты помешалась? — осторожно осведомился у меня Лекс.
И опять «сиротка». А ведь меня даже Брен так называть перестал! Как же раздражает!
— Александр Фелтон, у меня в руках вилка с ножом, а ты сидишь рядом, — процедила я и с угрозой встряхнула столовыми приборами.
Арджун тяжело вздохнул и подал голос:
— Лучше прислушайся к ее словам, Лекс, эта фурия, оказывается, любит калечить людей.
Теперь на меня уставились с еще большим изумлением.
— Ты целиком и полностью заслужил! — заявила я и нахмурилась.
Стыдно за свое поведение мне точно не было. Скорее, хотелось еще добавить Арджуну, чтобы надолго запомнил эту трепку.
— Это определенно нечто восхитительное, — пробормотал пораженно Леонард. — Еще никто прежде не бил Большого брата.
Лично мне казалось, что это очень большое упущение, учитывая, как он вел себя по отношению к самым близким.
Но, по крайней мере, теперь я точно стану новостью номер один в университете и гарантированно смогу затмить чудесное преображение Брена.
Сразу после обеда я решительно схватила за руку Лекса и потащила его в коридор.
— Ты совсем рехнулась, Лестер?! — возмутился он, но вырываться не стал.
Я мотнула головой.
— Надо поговорить. Не хочешь — заставлю.
Александр принялся бормотать проклятия, но вырываться, по крайней мере, не стал. Уже большой прогресс. В результате я затащила кузена в пустую аудиторию и заперла дверь.
— Лестер, ты меня пугаешь, — фыркнул Лекс.
Я усмехнулась и протянула:
— А сейчас испугаю еще больше. Помоги мне поговорить с твоим братом наедине.
Фелтон посмотрел на меня так, словно увидел нечто действительно странное.
— Тебе зачем?
Несколько секунд я размышляла над тем, стоит ли соврать кузену или все-таки нужно сказать правду. Потом решила, что лучшая политика — это честность.
— Собираюсь заставить этого остолопа начать со мной встречаться, — отозвалась я.
Лекс глубоко вздохнул, а потом начал хохотать во все горло.
— Ты рехнулась, он ведь…
Да, я действительно рехнулась, собираясь связаться с кем-то вроде Брендона. Сложно представить более странного и пугающего парня, чем наш Паук. Но беда в том, что именно Брена я полюбила, пусть даже в этом мне помог Арджун. А Лестеры получают то, чего они хотят или, по крайней мере, стремятся к этому изо всех сил.
— Он меня любит. А я люблю его. И все остальное — просто глупости, которых в голове Брендона даже больше, чем у всех нормальных людей.
Александр смотрел на меня молча, выражение его лица стало совершенно нечитаемым, и это, пожалуй, даже немного пугало.
— Когда ты узнала о чувствах моего брата? — спросил он глухо.
Оставалось только вздохнуть.
— Вчера. Арджун рассказал. И о своем коварном плане поведал.
Услышав мои слова, Лекс улыбнулся, будто тучи рассеялись.
— И ты за это его побила?
Я кивнула.
— Ненавижу, когда обижают людей. А Брендона Солнышко мучил. И мне плевать, из каких побуждений он это делал и чего добивался.
Во мне теплилась надежда, что Лекс все поймет и действительно поможет. Но сложно понять, что творится в голове у Фелтона, даже если это кто-то настолько открытый как Александр.
— Ты… Ладно, сегодня я сделаю так, что ты поговоришь с моим братом с глазу на глаз. Но у тебя только одна попытка, Лестер. Второго шанса уже не будет, Брендон не попадает дважды в одну ловушку, так что постарайся.
От сердца отлегло.
Я взвизгнула от радости и поцеловала кузена в щеку.
— Лекс, ты лучший! Я тебя обожаю! И поверь, я не оставляю твоему брату выбора! Просто… Вот не оставлю и все тут!
Александр закатил глаза и пробормотал:
— Лестер — это особое стихийное бедствие.
Последнего занятия я ждала почти с ужасом. Александр сказал мне правду: второго шанса не будет. И если я сейчас напортачу, он действительно удерет в другую страну уже в следующем семестре, станет наследником рода Сфорца… И сделает все, чтобы мы никогда с ним не увиделись.
Мне нужно быть чертовски убедительной!
В конце дня за мной, как всегда, зашла Кэролайн. Пришлось извиняться и говорить, что сегодня мою безопасность обеспечит совершенно другой человек.
