К счастью, все обошлось.
Ну, то есть, обошлось в той части моей миссии, которая заключалась в их спасении и быстрой доставке в безопасное место.
Новое место.
Потому что здание, за право владения которым было сломано столько копий, с первыми же толчками превратился в груду камней. Абсолютно не подлежащую реставрации. И просто чудо, что в тот момент Жанна как раз собрала детей на прогулку - и никто не пострадал.
Мне ничего не оставалось, кроме как экстренно перебазировать всех в ту большую новостройку, которая уже и так была моей и которую я уже предлагал Марго в качестве альтернативного места для ее приюта. К счастью, часть помещений уже была подготовлена к переезду (я все еще надеялся, что чувство здравого смысла Марго возьмёт верх над ее упрямством, и отдал соответствующие распоряжения), и малышам не пришлось перебиваться в пустых стенах и на голом полу.
Одно плохо.
Я так и не придумал, как бы помягче сообщить Марго об этой рокировке.
Так, чтобы это не выглядело нечестной попыткой сделать по-своему. И не знаю до сих пор, хоть мы вот-вот приземлимся. Наверное, даже развалины приюта не будут достаточно веским доказательством моей непричастности.
Но вертолёт садится на подготовленную площадку, и спасатели забирают мальчишек помладше, пока старшие проявляют чудеса смелости и быстро включаются в помощь остальным. Последними с борта сходим мы с Марго. Отходим подальше от вертельного винта и, только когда нас окружает относительная тишина, я, наконец, собираюсь с силами для вскрытия «страшной правды».
— Марго, боюсь, мне придётся еще раз воззвать к вашему мужеству. - Я чувствую лёгкую отдышку от беспокойства. И черт бы с ним, что моя строптивая красавица сперва врежет мне пониже пояса, исключительно потому что так работают ее рефлексы, а уже потом все обмозгует. Но, как оказалось, очень тяжело сообщать человеку, что от дела всей его жизни, за которое он так отчаянно сражался, не осталось ничего. Совсем ничего. - Здание, в котором был ваш приют…
— Просто скажите мне, что все целы, - перебивает она, даже тут делая все по-своему.
— Все дети была на прогулке, никто не пострадал. Отделались парой царапин и, кажется, у кого-то несерьёзный перелом.
Марго громко выдыхает. По звуку это похоже будто кто-то проткнул фитнес-болл.
— Коряга, слушайте. - Она продолжает странно дышать, и я всерьёз беспокоюсь, что у неё может случиться что-то вроде панической атаки, а я ни черта об этом не знаю, кроме того, что такое случается. - Вы самый… хороший, смелый, умный, обходительный, предусмотрительный и внимательный мужчина из всех, кого я знаю. Подозреваю, что и среди тех, кого не знаю, тоже. И я… знаете… еще никогда в жизни не ошибалась в ком-либо так сильно.
— Марго, - она становится такой бледной, что мне уже глубоко плевать на все хорошие слова, которые она пытается «родить» в мой адрес, - давайте-ка мы покажем вас врачу.
— Я в порядке, - отмахивается упрямица.
— А вот и нет.
Я пытаюсь оттащить ее в сторону своего автомобиля, но на половине пути эта неугомонная женщина все-таки вырывается и тычет пальцем в землю перед собой. Интересный поворот.
— Что бы это могло означать, - бормочу себе под нос, заранее зная, что даже самое невероятное предположение все равно будет не так эффектно, как скрытый смысл этого жеста.
— Коряга, черти б вас взяли! Я собираюсь объясняться вам в любви - неужели вы хотите, чтобы это я стояла перед вами на одном колене?!
Что и следовало доказать - я бы даже близко не догадался, что моя строптивица выдаст что-то… подобное. Даже если от ее слов у меня - старого и прожжённого циника и редкостного даже среди своей братии скептика - начинает ныть в груди. Мне не на колено перед ней хочется, а что-то из разряда замашек Юлия Цезаря: «Схватил, покорил, присвоил». Только с моей личной приставкой в конце: «НАВСЕГДА!»
Но все-таки смиренно опускаюсь на одно колено. Когда у нас будет маленький личный выводок наследников, я обязательно выберу день, когда смогу рассадить их на своих коленях и рассказать сказку о том, как неприступная Снежная королева поставила на колени Безнадёжно влюблённого рыцаря и таким образом призналась ему в любви. Может быть, кто-то из наших маленьких Шад’Фариков будет обладать достаточным писательским даром, чтобы написать об этом сумасшедше прекрасную историю.
— Коряга, я должна сказать… - У Марго ломается голос. Она пытается перебороть тревогу, даже откашляться, но когда снова начинает говорить, то делает это самым женственным шёпотом, какой я только мог бы услышать. - Мне очень-очень жаль, что все это время я была такой слепой эгоисткой. Мне стыдно за все те несправедливые обвинения, которые вам пришлось от меня услышать. Да, кое-что вы, конечно, заслужили, потому что… могли бы и не делать все те вещи, которые в итоге сделали нас врагами.
— Нуууу… - рискую вмешаться со своим коротким мнением.
— Что вы там мычите, супружец? - подшучивает она, уже в шутку изобарная недовольство.
— Дорогая, простите, что порчу своим недостойным мнением минуту вашего триумфа, но мое нутро рвётся сделать маленькое уточнение. Именно благодаря тому, что моя неприятная личность творила все те крайне возмутительные вещи, мы с вами стали не врагами, а мужем и женой. И я должен заметить, что даже если бы у меня появилась возможность все переиграть, я не стал бы этого делать, потому что в конечном счёте заполучить женщину мечты везёт далеко не каждому.
— Вы в курсе, что нарываетесь? - щурится Марго, но тут же хладнокровно пресекает мою попытку встать на ноги. - Я не закончила, супружец. Перебьёте меня еще раз - прокляну.
Я смиренно замолкаю. Хоть все мое нутро клокочет от желания рассказать, как она прекрасна в эту минуту - в испачканной рубашке, с двумя пятнами скажи около носа и песком в растрепанных волосах. Намного красивее, чем в тех дорогих шмотках на заднем сиденье моего автомобиля. Если бы Луна однажды приказала мне выбирать только одного человека, с которым я смогу провести всю свою жизнь - это точно была бы моя Марго.
— Так вот, Ваше Коряжество, - ее голос снова становится томным и ласковым, - вы дороги мне, важны и просто необходимы рядом. Потому что каким-то непостижимым образом ваше присутствие позволяет мне стать… лучше. А не быть такой же узколобий эгоисткой, какой я была все это время. Вы как никто сильно прошлись по моему самолюбию, но, кажется, это пошло на пользу мне лично и нашим отношениям в общем.
Если бы слова могли быть музыкой - это должны были быть именно ее слова.
Луна, помоги мне дослушать Марго до конца, а не наброситься на неё с самыми неприличными намерениями и попрать все законы морали.
— Поэтому, мой драгоценный супружец, я вынуждена признать, что влюблена в вас без памяти. Сильнее, чем могла представить. Сильнее, чем мне хотелось бы, потому что все эти эмоции заставляют меня чувствовать себя ужасно беспомощной. Но намного слабее, чем вы того заслуживаете, кажется.
