— Мне досталась настолько прагматичная женщина, что рядом с вами я начинаю чувствовать себя юным романтиком.
— Ну должен же в семье быть хотя бы один романтик, - резонно говорит она, но я все-таки успеваю заметить довольную улыбку прежде, чем Марго подтягивает край пледа до самого носа.
Вчера, когда мы вернулись, первое - и единственное, что я успел сделать в трезвой памяти - отпустил всех слуг, кроме охраны, которая у меня не имеет привычки без острой необходимости или ЧП шастать по дому. Поэтому Марго можно смело оставлять одну - ее покой никто не потревожит. А вот мне самое время привести себя в порядок, позаботиться о хорошо прожаренном куске мяса для жены и морально настроится на встречу с информатором. Хоть факты, которые я от него жду, вряд ли оставят меня «спокойным и равнодушным», я планирую не терять голову и как следует приготовить не только стейки, но и план мести.
Когда мясо уже лежит на гриле, а я едва успеваю отбиваться от сообщений племянника о том, как ему лучше организовать сегодняшнюю конференцию, звонит начальник охраны, чтобы сообщить - приехал некто «Сергей Владимирович», якобы по моему приглашению. Приказываю впустить, но завести на кухню через заднюю дверь.
Такие люди никогда не использую свои настоящие имена и фамилии - в среде, где они обитают, словно невидимые и хорошо замаскированные рыбы-удильщики, такая открытость считается признаком не только дурного тона, но и низкой профессиональной квалификации. И хоть мне приходилось уже не единожды прибегать к его услугам, я все равно не уверен, что даже то имя, под которым его знаю я, - настоящее. Но какая разница, если человек всегда приносит только проверенную и действительно рабочую информацию?
Я успеваю перевернуть мясо, когда Сергей появляется в дверях кухни. Это невысокий довольно щуплый молодой человек в обычной темной куртке и кроссовка без опознавательных лейблов. Такой легко затеряется в толпе а, вдруг попавшись на глаза, быстро «сотрется» из памяти.
— Привет, присаживайся. - Показываю щипцами для мяса в сторону ближайшего стула.
Гость усаживается и сам наливает себе кофе из кофейника, который я тоже заранее приготовил. Предлагать таким визитерам завтрак или закуски - это тоже моветон, а вот чашка кофе еще не испортила ни один разговор. Тем более такой.
— Вот, - он молча кладет на стол флешку и невозмутимо отхлебывает кофе.
— Что там? - снова переворачиваю мясо и делаю мысленный глубокий вдох.
— Как минимум три попытки домогательства, которые мне удалось раздобыть. Только, господин Шар…
Он всегда называет меня так, как бы подчеркивая, что мое реальное имя ему не интересно, даже если мое лицо еще месяц назад красовалась буквально на каждом столбе.
— Я предупреждал, что дело сложное. Этот человек умеет прятать все свои грязные делишки.
И одно из «спрятанных грязных делишек» Лакса сейчас мирно спит на диване. Мои скулы сводит болезненная судорога, стоит только представить, как эта старая падаль протягивала к ней свои руки. Как он лез к маленькой беззащитной девчонке с тем, о чем даже подумать тошно. И как моя Марго, наступив на глотку своему страху, все-таки смогла дать отпор. И, не имея за плечами никакой поддержки и помощи, никакой опоры и защиты, все равно обратилась в полицию. Могу только представить, с каким прессингом она столкнулась, но каким-то чудом смогла выйти живой из мясорубки бюрократической машины лунников. Уж я-то точно знаю, какой беспощадной она может быть.
Неудивительно, что после этого Марго поняла только одно: все лунники - это опасность и угроза. Особенно для тех, кто меньше и слабее.
— Мне нужны любые зацепки, - отвечаю, не поворачивая головы, и чтобы хоть как-то сбавить градус внутреннего напряжения - я готов прямо сейчас поехать к Лаксу и собственными руками вырвать ему сердце! - начинаю перемывать и резать овощи. - Все, что даст хоть какой-то шанс вывести эту тварь на чистую воду.
Хотя, конечно, я и без вот этого понимающего взгляда Сергея отдаю себе отчет в том, что сделать это будет не просто. Я замахнулся не на рядового извращенца - мне придется тягаться с дерьмом, упакованным по высшему разряду, с безупречной, мать его, репутацией, в чьем арсенале достаточно шпилек, чтобы воткнуть каждую ровно мне в зад.
— Вы же понимаете, - Сергей откашливается в кулак, - что нет никаких открытых подтверждающих улик и доказательств. Нет даже косвенных.
— Не держи меня за идиота. Если бы хоть что-то из этих фактов биографии Лакса лежало на поверхности - все его грязные делишки уже давно просочились бы в прессу. Еще в первую неделю, как этот… поганец выдвинул свою кандидатуру. Нас всех как только не песочили - я это точно знаю.
Отец А’Льты очень постарался, чтобы к тому моменту, когда я заявлю свое желание участвовать в битве за сенаторское кресло, моя биография была выполота и начищена до блеска. Почти буквально. Убрали даже парочку грешков времен моей совсем уж ранней молодости - на всякий случай. Но журналистская братия потому и зовется «акулами пера» - они умеют искать, знают где, когда и что можно найти, и редко оставляют жертву, не вырвав на прощанье хотя бы клок шерсти. Меня тоже порядочно потрепали, хотя и по мелочам.
Лакс остался кристально чистым. Как младенец из купели. Еще тогда меня крайне удивил этот факт - чтобы в наше время богатый мужчина уже почтенного возраста и ни разу не отметился даже маленьким скандалом? Как говорится: «То, что выглядит, как подделка, скорее всего подделка и есть».
Если бы тогда я хотя бы предполагал, где именно этот моральный урод «прячет» свои грешки - сейчас, возможно, все было бы совсем иначе.
— Но что-то же ты все равно принес? - Я перекладываю два горячих куска мяса на доску, закрываю крышкой и приступаю к овощам. Пока руки заняты - переваривать блевотину под названием «биография старого извращенца» как-то легче. Это почти не помогает, но, выкладывая на раскаленный гриль куски баклажанов, можно представить, что это Лакс. Некоторая его часть, которую я с удовольствием отрезал бы ржавым тупым ножом.
— Заявления от трех девушек. - Сергей отхлебывает кофе и, уже не скрывая гадкую усмешку, добавляет: - И двух парней. Точнее - мальчиков. Двенадцать и пятнадцать лет. От их родителей. Формулировки очень расплывчатые и, как вы понимаете, прикопаться к ним невозможно. Но я проверил даты ведения дел, сравнил списки документов, которые должны быть в подшивке, с теми, которые там были на самом деле, сопоставил даты закрытия дел. В общем, у нас есть свои маркеры, которые мы ищем, если хотим убедиться, что с делом что-то не чисто.
— Не густо. - Но я на что-то такое и рассчитывал.
— Я собрал все, что нашел. Сканы на флешке. В интернете, само собой, ничего нет. Даже в архивах - дела уже давнишние, это все равно, что искать прошлогодний снег в июле. Честно говоря, - боковым зрением замечаю, как Сергей пожимает плечами и встает, чтобы откланяться, - не знаю, как можно использовать эту информацию против Лакса. Тут разве что нажить неприятности в парочку судебных исков от его адвокатов. Слышал, он любит такие штуки.
