Удаление передней линии зенитных прожекторов от границы огня зенитной артиллерии устанавливалось с таким расчетом, чтобы зенитные батареи имели достаточно времени для подготовки к открытию огня по освещенной цели на предельной дальности. Интервалы и дистанции между прожекторными станциями были в пределах 3–4 км. Станции системы «Прожзвук» располагались, как правило, на переднем крае зоны освещения. Для обеспечения ночных действий истребительной авиации вне зоны огня зенитной артиллерии зенитные прожекторные части создавали световые прожекторные поля (СПП) на направлениях наиболее вероятного появления противника. Каждое такое поле имело в ширину 21–28, в глубину 10–15 км. В центре СПП была зона ожидания истребительной авиации. Количество СПП определялось наличием выделенных для ПВО пунктов зенитных прожекторов. В отдельных случаях предполагалось создание сплошного светового прожекторного ПОЛЯ, при котором отдельные световые поля смыкались флангами, образуя сплошной световой фронт
[275].
Боевое применение аэростатов заграждения основывалось на предпосылке, что они являются дополнительным средством, усиливающим противовоздушную оборону пунктов и объектов, имеющих особо важное значение. Применение аэростатов заграждения рассчитывалось, во-первых, на непосредственное уничтожение самолетов противника при их столкновении с тросами аэростатов и, во-вторых, на увеличение противником высоты бомбардировки или на обход им зон заграждения по невыгодным для бомбардировщиков курсам. Считалось, что аэростаты заграждения должны применяться не только ночью, но и днем в условиях тумана, облачности и плохой видимости. Боевой порядок подразделений аэростатов заграждения строился в одну, две, три линии или по площади. В последних двух случаях в размещении аэростатов соблюдался шахматный порядок. Интервалы между лебедками устанавливались 500–200 м, дистанция между линиями 1–1,5 км. При этом учитывалось господствующее направление ветра и сколоченность подразделения. Наставлением по ПВО допускалось создание особых маневренных групп аэростатов заграждения на дальних подступах к объектам, на направлениях наиболее вероятного появления неприятеля1.
Вместе с этим следует отметить, что в системе противовоздушной обороны страны имели место и серьезные недостатки, которые пришлось устранять уже в ходе боевых действий. Это относится прежде всего к искусственному и необоснованному подчинению активных средств противовоздушной обороны нескольким начальникам, вместо сосредоточения управления ими в одних руках. Так, истребительная авиация, выделенная для целей противовоздушной обороны, находилась в подчинении командующего ВВС и лишь оперативно подчинялась командованию зоны ПВО. Это был явный просчет в организации управления.
Необоснованным было также и двойное подчинение частей других родов войск – зенитной артиллерии, аэростатов заграждения, зенитных прожекторов и других. Все эти части находились в подчинении командующих войсками военных округов и лишь по вопросам специальной подготовки подчинялись начальнику Главного управления ПВО. Это не способствовало четкости и оперативности управления войсками.
Оставляло желать лучшего и взаимодействие. Организующим началом взаимодействия средств ПВО в первую очередь являлись тщательно разработанные документы, излагающие суть взаимодействия и регламентирующие действия всех родов оружия при их совместной боевой работе. Такие документы должны отражать, с одной стороны, взаимодействие средств ПВО внутри данного соединения и, с другой – взаимодействие с соседними районами (зонами) ПВО. Но готовых решений в быстро изменяющейся обстановке воздушного боя такие документы нести не могли. Они были своего рода пособием в решении тактических задач при организации воздушного боя, предусматривающих широкую инициативу у командира, излагали основные принципы организации взаимодействия родов войск и являлись материалом для разумного решения этих задач офицерами в процессе боя.
Командир, возглавляющий часть или подразделение, был обязан осуществлять взаимодействие с другими формированиями ПВО, в каждом отдельном случае сообразуясь с конкретной обстановкой, условиями погоды и состоянием боеготовности своих войск. Однако схематизм мышления, отсутствие в подавляющих случаях разумной инициативы, заорганизованность сказывались на слепом следовании инструкции, что приводило порой к негативным результатам.
С целью слаженности в работе всех органов управления войсками было необходимо во всех случаях командиру соединения (части) истребительной авиации находиться на командном пункте общевойскового командира ПВО (начальника ПВО пункта) с обязательной зрительной и голосовой связью друг с другом. Командные пункты прожекторных частей (подразделений) также размещались совместно с начальниками родов войск, действия которых они обеспечивают: командиров подразделений световых прожекторных полей – на КП истребительной авиации, а командиров подразделений зенитных прожекторов зоны зенитной артиллерии – на КП артполков и дивизионов
[276]. Однако такие требования в условиях первого периода война выполнялись не всегда.
Недостатки в организационном строительстве ПВО усиливались частой сменой руководящего и командно-начальствующего состава. Так, за последний год перед войной сменилось шесть начальников Главного управления ПВО. Это отрицательно сказывалось на планировании ПВО страны, выучке и подготовке командиров и органов управления
[277].
В зенитной артиллерии преобладали орудия среднего калибра, основную массу которых составляли устаревшие 76-мм пушки, которые в 1940 г. были сняты с производства. Накануне войны в войска ПВО, в первую очередь западных приграничных округов, стали поступать 85-мм зенитные пушки, которые по своим качествам превосходили аналогичные образцы орудий вероятных противников. К началу войны они составляли только 35 процентов всех орудий среднекалиберной артиллерии войск ПВО. Их практическое освоение и изучение только налаживалось. Плохо обстояло дело с обеспечением боеприпасами. Зенитная артиллерия малого калибра была представлена 37-мм пушкой образца 1939 г. Однако эта система по своим данным отставала от уровня развития авиации противника, поэтому предполагалось к 1941 г. принять на вооружение 45-мм автоматическую зенитную пушку. На вооружении зенитных пулеметных частей и подразделений находились главным образом счетверенные пулеметы системы Максима, которые вследствие малой досягаемости стрельбы являлись низкоэффективным средством ПВО. Вместо них были приняты на вооружение 12,7-мм крупнокалиберные пулеметы ДШК, но их в войсках было мало
[278].
