29 декабря 1941 г. под вечер бойцы Джанкойского отряда привели в штабную землянку 2-го партизанского района задержанного в лесу неизвестного, оказавшегося сержантом М.А. Захарчуком, старшим радистом разведуправления штаба Закавказского фронта
[516].
16 декабря он вместе с другим радистом, В.И. Добрышкиным, ночью был сброшен на парашюте в лес в районе Орталан – Кокташ. Штаб Кавказского фронта поручил разведчикам вести наблюдение за передвижением противника на дорогах и данные передавать командованию. Две недели Захарчук и Добрышкин находились в лесу. Они слышали перестрелки, которые часто велись вокруг, но не обнаруживали себя. Оставшись без продуктов и голодая, через четыре дня в поиск ушел Добрышкин и пропал. Он унес с собой батареи для рации, а рацию Захарчук спрятал.
В ночь две группы партизан ушли – одна за рацией, другая – на поиски Добрышкина. 2 января 1942 г. начальник 2-го района И.Г. Генов и комиссар Е.А. Попов пришли в Карасубазарский отряд. Здесь узнали, что его разведчики привели второго радиста, В. Добрышкина, голодного и ослабевшего, но не бросившего батареи для рации. Несколько дней радисты пытались установить связь со штабом фронта, но ничего не получалось. Захарчука и Добрышкина считали погибшими и на их позывные не отвечали. Но 5 января в 3.15 девушка-радистка с Большой земли, в поиске по эфиру, услышала позывные М. Захарчука. Передача прервалась. Вновь соединились в 7.00. Начальник 2-го района И. Генов послал в штаб фронта первую шифрованную радиограмму, но без ответа. 7.01.1942 установлена регулярная связь по рации со штабом Кавказского фронта. Генов получил две радиограммы и послал три. В одной из них он радировал: «Командующему фронтом. Партизаны второго района контролируют шоссейную дорогу Зуя – Орталан с задачей нарушать коммуникации противника и оттягивать силы на себя от шоссейной дороги к югу. Все деревни, находящиеся вблизи дороги, в наших руках. Мой штаб Бешуях. Сбрасывайте Айлянме питание для рации»
[517].
Но почти каждую ночь партизаны слышали гул двигателей самолетов. Разведотдел фронта организовывал, и посредством самолетов ТБ-3 из АГОН сбрасывал разведгруппы, хотя и не всегда удачно. 8 января 1942 г. в Зуйский отряд пришли (в сопровождении молодого проводника В. Борзова) группы советских парашютистов под командованием А. Иванова и У. Юлдашева (всего собралось 11 человек из тридцати сброшенных). В ночь на 3 января их по ошибке вместо заповедника сбросили с двух тяжелых самолетов ТБ-3 в 7 км юго-восточнее Симферополя у горы Вейрат. Обе группы были обнаружены. Их окружили и связали боем. Парашютисты понесли потери, с трудом прорвались и пять дней блуждали по горам, пока не встретились с партизанами
[518]. Увы, радиостанцию эти группы утеряли в бою. Разведчики принесли несколько листовок, сброшенных с советских самолетов, с новогодней речью М.И. Калинина.
Листовки немедленно распределили по отрядам – остро ощущался недостаток информации о положении на советско-германском фронте. Решено было провести специальные беседы и среди населения – ведь это было время полного отсутствия информации с Большой земли. 12 января они – первыми из всех разведчиков-диверсантов – были занесены в списки крымских партизан: А.И. Иванов, У. Юлдашев, Ш. Асанов, В.И. Воробьев, М.А. Аваген, В.А. Манвелов, Ш.К. Аширов, А.В. Шишкин, И.С. Труханов, И.В. Чеплиев, Б.А. Катадзе. Из этих профессионалов была сформирована отдельная 5-я группа Зуйского отряда со звеном подрывников, врачом и проводником (командир группы – Александр Иванов, политрук Г.А. Кузьменко)
[519].
Но связь с фронтом была неустойчивой: питание для рации подходило к концу. Невозможно было посылать и принимать больше одной радиограммы. Ничего не получалось и с присылкой батарей. Целую неделю партизаны днем и ночью безрезультатно дежурили в указанных местах в ожидании самолета. Только 13 января 1942 г. телеграммой штаб ПР-II с Большой земли предупредили: завтра быть готовыми принять самолет
[520].
14 января 1941 г. в лесной части Крыма стояла тихая солнечная погода. В 9.15 над лесом появился самолет (вероятно, средний бомбардировщик СБ). Сделав круг над лесом, в районе Айлянмы летчик удачно сбросил два парашюта: в одном питание для рации, а в другом взрывчатка. Радисты послали сразу три радиограммы и получили две. В одной из них 2-му и 1-му району ставились ответственные задачи: уничтожать связь противника; подрывать мосты; захватывать пленных и через них установить, какие части здесь действуют, их намерения; вести наблюдения за передвижением противника по дорогам, главным образом в направлении Карасубазар – Феодосия и Алушта – Судак – Феодосия
[521].
16 января И. Генов, учитывая наступательный порыв, тяжелое состояние раненых партизан и крайне скудное снабжение продовольствием в местных условиях, радиограммой в РО штаба фронта указал, что на Караби-Яйле имеется немало площадок, на которых возможна посадка крупного воздушного десанта, а также снабжение оружием, медикаментами, продовольствием, вывоз больных и раненых партизан
[522].
Однако РО Кавказского фронта было озабочено событиями в окрестностях Феодосии, где немецко-румынские части с 15 января 1942 г. начали наступление, в результате которого 18 января была захвачена Феодосия, а изрядно поредевшие советские части укрепились на Ак-Монайских позициях. В период с 19 января до конца месяца проходил интенсивный радиообмен между штабом ПР-II и разведотделом по взаимодействию с морским десантом, высадившимся в Судаке
[523].
В 20-х числах января был сброшен радист А. Бартош, но неудачно – в 30 км от указанного партизанами места. Его нашли и привели в штаб 2-го района. Он указал, где спрятал рацию и запасное питание для нее. Туда немедленно отправили группу партизан. Бартош передал И. Генову приказ командующего фронтом, в котором сообщалось о том, что части Красной армии, захватившие Керченский полуостров и Феодосию, продолжают борьбу за освобождение Крыма от немецко-румынских захватчиков. Указывалось на необходимость активизации действий по тылам и коммуникациям противника, организации непрерывной разведки с целью определения дислокации и нумерации частей противника, его группировки, направления движения колонн, их боевого состава. Предлагалось особое внимание обратить на обнаружение танков и районов их сосредоточения, а также организовать ночные налеты на аэродромы противника в районах Карасубазара, Симферополя, Сарабуза
[524]. Важно отметить, что этот приказ, отработанный РО Кавказского фронта, озадачил и дезориентировал партизан, направив их усилия исключительно на разведывательную деятельность с элементами диверсий на отдаленных от леса объектах.
