5 апреля 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление о реорганизации Московского корпусного района ПВО в первое в отечественных Вооруженных силах оперативно-стратегическое объединение Войск противовоздушной обороны страны – Московский фронт ПВО. Другим постановлением от того же числа на базе Ленинградского корпусного района ПВО создавалось качественно новое оперативное объединение – Ленинградская армия ПВО, а на базе Бакинского корпусного района ПВО – Бакинская армия ПВО.
Авиационное обеспечение десанта в отчетах. Несмотря на все указанные выше данные, результат работы и общая оценка авиации – на бумаге – оказались невысокими. В итоговом докладе 51-й армии о десантной операции на Керченский полуостров отмечено, что истребительная авиация на протяжении всей операции не сумела обеспечить прикрытие транспортов на переходе морем и в пунктах высадки десантов от авиации противника. А в отчете за всю Керченско-Феодосийскую операцию прямо говорится об отсутствии прикрытия с воздуха истребительной авиацией мест высадки на северном берегу Керченского полуострова и в районе Керчи1.
Там же вскрыт ряд недостатков взаимодействия авиации и наземных войск: самолеты-корректировщики недостаточно четко корректировали огонь артиллерии, связь по радио осуществлялась с сильными перебоями (из-за потопления радиостанций при десантировании на берег), потому пришлось использовать самолеты У-2 с посадкой их в районах высадок. При этом отмечена отличная работа летчика капитана Шеремета, неоднократно садившегося на Керченский полуостров.
Кстати, именно действия начальника 1-го отделения разведотдела 51-й армии капитана Михаила Ивановича Шеремета весьма характерны для понимания картины действий на плацдармах севернее Керчи. 27 декабря он на самолете У-2 под пилотированием старшего лейтенанта В.А. Розина, командира звена управления 51-й армии, вылетел с заданием «отыскать высадившийся десант 83 стрелковой бригады в районе мыса Тархан, выяснить обстановку и передать приказания командарма-51»
[676]. Первую посадку самолет произвел в районе высоты 164,5 (в 2 км юго-восточнее мыса Тархан)
[677]. «Выйдя на разведку, он обнаружил, что с юга двигалось до взвода противника, который при его появлении открыл огонь. Не растерявшись, Шеремет сел в самолет и вылетел на выполнение порученного боевого задания». В 3 км юго-восточнее от высоты 164,5 капитан обнаружил десантников, произвел посадку и выполнил приказание. 29 декабря он вторично с Розиным вылетел в тыл противника и отыскал вторую группу десанта в районе Кошара западная (3 км западнее озера Чокрак). За проявленную храбрость, находчивость и настойчивость в выполнении боевого задания капитан М.И. Шеремет был награжден орденом Красного Знамени
[678]. То есть командование смутно представляло себе положение дел у неизвестно где высадившихся десантных групп, не могло управлять ими, и только посредством авиации удалось выяснить обстановку.
В целом же за период десанта на северное побережье Керченского полуострова и в район Керчи ВВС 51-й армии производили боевые вылеты в течение четырех дней – по отчету, был сделан 291 вылет, из них 54 – для нанесения бомбоштурмовых ударов
[679]. В остальные дни боевая работа авиации задерживалась из-за низкой облачности, тумана, дождя, пурги и размокания аэродромов. Самолеты частей ВВС 51-й армии бомбили узлы сопротивления, огневые позиции артиллерии и уничтожали живую силу в районах Ляховки, Александровки, Чурубаш, Горком, северной части Камыш-Буруна. Уже в предновогодние дни наша авиация бомбила и штурмовала отходящие колонны противника у Ленинского, Семи Колодезей, Агибель, Семисотки, а также вела авиационную разведку. Надо отметить, что если в районах посадки на суда и корабли истребители и взаимодействующие с ними средства ПВО прочно прикрыли районы сосредоточения и пункты посадки наших войск, то на обеспечении прикрытия перехода судов этого, как видно выше, не произошло. Это повлекло большие потери личного состава и плавсредств от действий авиации противника и потому заслужило негативную оценку командования. В эту оценку о неполном выполнении поставленных задач вошло и то, что авиация не содействовала десантникам на поле боя и не прикрывали их, а также недостаточно массированно наносила удары по отходящему врагу. Но причин этого в отчетных документах не было вскрыто.
Днем 29.12 на переходе транспорта обеих групп l-ro отряда («Зырянин», «Жан Жорес», «Ногин», «Шахтер», «Ташкент», «Красный Профинтерн», «Азов», охранение – эсминец «Бойкий», тральщик БТЩ-11 и БТЩ-26) и обеих групп 2-го отряда («Калинин», «Димитров», «Курск», «Красногвардеец», «Фабрициус» под охранением эсминцев «Способный», «Сообразительный», БТЩ-25 и три сторожевых катера) прикрывались пикирующими бомбардировщиками Пе-2 в варианте истребителя. Это произошло впервые в практике использования этого самолета. Тем не менее 29 декабря корабли отряда стали подвергаться непрерывным атакам неприятельских бомбардировщиков, а наша авиация начала прикрывать их только с 10 часов 50 минут, и лишь пятью самолетами ЛаГГ-3 из 7-го авиаполка. В этот день крейсер «Красный Кавказ» был атакован самолетами противника 14 раз, а «Красный Крым» – 11 раз, но прямых попаданий бомб в эти корабли не было1. 30 декабря прикрытие кораблей в порту Феодосии нашей истребительной авиацией по-прежнему отсутствовало, поэтому налеты вражеских бомбардировщиков были еще более безнаказанными, чем накануне.
«Это произошло потому, что ВВС Закавказского фронта не выполнили задачи, поставленной им командованием фронта, и не захватили немецкий аэродром в районе села Владиславовка. Таким образом наша истребительная авиация не получила аэродрома, близкого к пункту высадки десанта, а противник, наоборот, продолжая пользоваться им, имел авиацию в непосредственной близости от г. Феодосия. Это облегчало ей борьбу против нашего десанта». «Но особенно трудно было прикрыть из-за большого отдаления Феодосию и Ак-Монай. Предусмотренный фронтовым планом операции захват аэродрома Владиславовка не был выполнен в первый день операции, потому над Феодосией и кораблями в порту в барраже было 2–3 И-153, летавших с Тамани, что было явно недостаточно»
[680]. Но этот документ – флотский, а как указывалось выше, понимание между флотом и фронтом было проблематичным. Фронтовое командование опасалось, по-видимому, размещать аэродром в районе Владиславовки в зоне огня дальнобойной артиллерии и непосредственной близости к передовой противника.
Вообще прикрытие с воздуха пунктов высадки (и в Феодосии, и в Керченском проливе, и на северном берегу Керченского полуострова) было возложено на ВВС Закавказского фронта и ВВС ЧФ Военным советом фронта. Естественно, в итогах операции отмечено, что истребительная авиация флота не справилась с возложенными на нее задачами. Хотя действия бомбардировщиков из состава частей ВВС ЧФ оценены как в основном выполненные. Разгрузка транспортов в Феодосии днем 30 декабря происходила под систематическим воздействием бомбардировщиков немцев, «летавших безнаказанно из-за слабой ПВО порта (недостаточное количество наших истребителей И-16 и И-153, барражирующих над портом с перерывами, зенитная артиллерия только кораблей и транспортов)»
[681]. А с 9 часов 00 минут 31.12.1941 немецкая авиация продолжила еще интенсивнее бомбить порт и транспорты.
