— Ладно, пошли в дом, мы тебя подштопаем.
— «Мы» — это же ты, верно? Только не Его Костлявость.
— Раз ничего серьезного нет, Соммерсет нам не понадобится.
— Вот это самое я не устаю повторять: «Соммерсет нам не понадобится». Но ты ж меня не слушаешь!
Он улыбнулся и поцеловал ей руку.
Ева была готова к тому, что черный ворон в вестибюле смерит ее укоризненным взглядом, и Соммерсет ее не разочаровал.
— Как я погляжу, вы ухитрились угробить еще одну полицейскую машину. Полагаю, вы установили рекорд.
Ева боялась, что это так и есть, поэтому лишь крепче сжала губы и начала подниматься по лестнице. Рорк, поднимавшийся следом за ней, поймал вопросительный взгляд Соммерсета и молча покачал головой. Соммерсет присел и погладил кота.
— С ней все в порядке. Набила пару шишек и больше ничего. Он о ней позаботится. А ты оставайся пока со мной, дай ей прийти в себя. Смотри-ка ты, ни одной гадости не сказала. — Соммерсет сокрушенно поцокал языком, покачал головой, проходя вместе с Галахадом в кухню. — Ничего, до завтра она придет в себя.
Наверху Ева с несвойственной ей кротостью приняла таблетку болеутоляющего, которую дал ей Рорк, и просидела смирно, пока он обрабатывал ей порез на лбу. Было время — они оба это знали! — когда она оказала бы яростное сопротивление. Поэтому, когда он предложил ей успокоительное, а она отказалась, он покорно кивнул.
— Тебе станет лучше, когда отмокнешь в ванне.
— Ты просто хочешь увидеть меня голой.
— Двадцать четыре часа, семь дней в неделю.
Рорк вошел в ванную и голосовой командой напустил в ванну воду — горячую, как она любила. Добавил в воду какую-то ароматическую соль, потом повернулся к ней и сам начал ее раздевать.
— Заберешься в ванну вместе со мной?
— Нет, на этот раз пропущу, хотя вариант чертовски соблазнительный. Ты давай отмокай, включи программу релаксации, надень виртуальные очки. А потом съешь что-нибудь успокоительное. — Каждый дюйм обнажающейся кожи он проверял: нет ли синяков, ссадин, припухлости? С облегчением переводил дух, убедившись, что ничего такого нет. — Если не хочешь попасть в больницу на осмотр, веди себя как подобает хорошей девочке.
— Лучше бы ты нырнул в ванну вместе со мной. Может, попробуем двойную релаксацию? Что-нибудь сексуальное. Я тогда могла бы сыграть плохую девочку.
Рорк выгнул бровь.
— Хочешь мне мозги запудрить? Заставить забыть, что с тобой случилось? Что ж, попытка засчитана. У тебя здорово получается. — Он наградил ее легким, почти отеческим поцелуем. — Ныряйте, лейтенант. В одиночку.
— Ты отказываешься от секса? Может, это тебе достался удар по голове? — Но Ева вступила в бурлящую пенную воду огромной ванны и не смогла удержаться от стона удовольствия. — Ну ладно, это здорово.
Рорк вынул из ящика виртуальные очки, настроил программу.
— Расслабляйся.
— Уже.
Он нацепил ей на нос очки, и до него донесся вздох. Рорк налил себе бокал вина. «Тоже своего рода успокоительное», — подумал он и, прислонившись к стене, потягивая вино, стал наблюдать, как она нежится в ванне, смывая боль.
«Дома, — сказал он себе. — Она дома и в безопасности».
10
Успокоившаяся, отдохнувшая Ева закуталась в махровый халат, подошла к зеркалу и, откинув волосы со лба, принялась изучать порез. «Неплохо, — решила она и старательно зачесала челку на лоб. — Почти незаметно. Да нет, чушь собачья, — тут же с раздражением сказала себе Ева. От ее шумного вздоха челка взлетела надо лбом. — Он-то наверняка заметит! Он же знает, что там у меня на лбу!»
Она его напугала, оторвала от работы, заставила поволноваться, причем у него были на то веские причины. Если бы дала себе труд подумать о нем, позвонить, сказать, что разбила машину, но с ней самой все в порядке, он не стал бы сходить с ума.
Большой черный минус в колонке «Хорошая жена». И почему у нее вечно так выходит?
Мало того, он узнал, что она попала в аварию, пока занималась расследованием убийства полицейского. Плохой контекст.
Ева вернулась в спальню, чувствуя себя ужасно виноватой.
— Слушай, я хочу сказать…
Ее голос замер. Сначала нос зачуял томатный соус, потом взгляд упал на тарелки со спагетти и тефтельками.
— Разрази меня гром!
— Не хочешь перекусить? — Рорк окинул ее критическим взглядом прищуренных пронзительно-синих глаз. — Похоже, ты стукнулась головой сильнее, чем я думал.
— Я собиралась… сама заняться ужином. Заказать что-нибудь этакое… изысканное, потому что… о, черт. — Ева махнула рукой, бросилась к нему и повисла у него на шее. — Прости! Прости меня. Я была так зла на себя за все, что случилось, я просто не подумала.
Он провел рукой по ее коротко стриженным волосам, потом шутливо дернул одну прядь.
— Я на тебя не сержусь.
— Знаю. Ты мог бы рассердиться, имеешь полное право, но ты не сердишься. Поэтому я еще больше сержусь на себя.
— Твоя логика совершенно непостижима. Наверно, поэтому она так завораживает.
— Я не могу расплатиться с тобой сексом или каким-нибудь рыбным деликатесом или еще чем-то в этом роде за то, что ты так обо мне заботишься. В моей колонке одни сплошные черные минусы, а в твоей — одни сияющие плюсы, и…
Рорк приподнял ее голову за подбородок, заглянул в лицо.
— А что, мы ведем счет?
— Нет. Не знаю, может быть. Черт!
— Ну и как мои успехи?
— Бесспорный чемпион.
— Отлично. Люблю побеждать. — Рорк откинул челку у нее со лба и осмотрел повреждения. — Ты тоже ничего. Давай поедим.
Вот и все, разговор окончен. А впрочем, нет, это еще не все. Она обхватила руками его шею.
— Я люблю тебя. — Она поцеловала его — глубоко и сладко. — Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя. Буду это повторять как мантру. Буду, буду, буду, — с этими словами она прижалась к нему всем телом. — Буду говорить впрок, чтобы у меня был большой задел в колонке плюсов на будущее. Я люблю в тебе все. Кто ты есть, что ты есть, как ты говоришь, как смотришь на меня.
Ее губы блуждали по его лицу, скользнули к шее, прошлись по подбородку и вернулись к его губам в нежном обольстительном поцелуе.
— Я люблю твое тело и все, что ты со мной делаешь. Я люблю твое лицо, твой рот, твои руки. Обними меня, Рорк. Держи меня крепче.
Он-то хотел, чтобы она поела и немного отдохнула. Хотел присмотреть за ней на случай… на всякий случай. А теперь они поменялись ролями. Она перехватила инициативу. Она тянула его за собой, приглашала нырнуть в нее. Утонуть.
